Проклятый рыцарь
Шрифт:
— Ты что, коп? — буркнул Стивен, чуть ли не впервые за все время нашей беседы глядя мне прямо в глаза. — Может, мне тебе еще фоторобот нарисовать?! Ты хоть понимаешь, что я только что потерял любимого человека?!
— Стивен, пожалуйста, это действительно важно, — тихо попросила его Бекка, подойдя поближе и успокаивающе касаясь его рукой. — Может, ты хоть что-то вспомнишь?
— Да я же говорю — парень как парень, — ответил тот уже более спокойным тоном. — Лет тридцать, плюс, минус. Брюнет, глаза вроде карие. Ну да лицо, смазливое. Ах да, вроде над правой бровью у него небольшой шрам, — вдруг
— Ладно, пойду я, наверное, — сказал он, обращаясь исключительно к Бекке. — Что-то мне нехорошо сегодня.
— Пока Стивен, береги себя, — попрощалась с ним та.
Некоторое время мы молча смотрели как Стивен, слегка ссутулившись, одиноко идет по зеленой траве между одинаковых рядов серых и черных камней.
— Пойдем отсюда, — неожиданно сказала Ребекка, прежде чем я успел сморозить какую-нибудь глупость. — Не могу я сейчас здесь больше оставаться. Просто не могу! Потом, когда немного успокоюсь…
— Пошли, — просто ответил я. Она взяла меня под руку — и было это вполне уместно и естественно. И мы медленно покинули обитель скорби и печали. Где-то вдалеке раздалась одинокая трель птицы…
— Куда теперь? — поинтересовался я, когда мы миновали вычурные стальные ворота кладбища.
— Ты на колесах? — поинтересовалась моя спутница. — Конечно на колесах, иначе как бы ты сюда доехал, — не очень логично ответила она сама себе. Впрочем, предлагать вариант «на такси» я не стал. — А вот я нет — приехала на одной машине с родителями. Поедем куда-нибудь выпить, а? Сегодня мне это действительно нужно!
Я лишь молча кивнул. После того, как мы сели в мою колымагу, я задержался лишь для того, чтобы посмотреть, где здесь находится ближайший бар. Украдкой посмотрел в зеркало на мою спутницу — та явно начинала «расклеиваться». Впрочем, и кто бы ее за это сегодня осудил?
Спустя каких-нибудь пятнадцать минут, я уже тормозил около впопыхах выбранного мною бара. Нда, местечко-то оказалось так себе. Пыльно, грязно, из посетителей лишь парочка местных пьяниц. Впрочем, последнее как раз и неудивительно, учитывая, что сегодня вообще-то будний день и до конца рабочего дня большинства обычных людей еще очень далеко. Ладно, не ехать же в другой, в конце концов, сойдет и этот. А то, что мало народу — это сейчас как раз, пожалуй, даже и неплохо.
— Что будете? — интересуется мой коллега, когда мы подходим к барной стойке. Выглядит он, надо сказать, под стать заведению — хорошо за сорок, сильно поредевшие волосы собраны сзади в небольшой хвостик, рукава полинявшего серого свитера закатаны чуть ли не до локтей.
— «Мэйкерс Марк»?[1] — просит Бекка.
— Закончился, — скучным, равнодушным голосом отвечает он. Подозреваю, что «закончился» он лет так десять, а то и двадцать назад, когда это заведение было более преуспевающим.
— «Уайт Хорс»[2], два стакана, — это уже я говорю. Бармен лишь молча кивает.
— И бутылку оставьте! — требует Бекка, когда мы получаем два, очень надеюсь, что чистые, стакана, наполненных янтарной жидкостью. Бармен не возражает.
Мы садимся за ближайший столик, хотя при желании можно было бы выбрать почти любой. Бекка практически сразу же молча и залпом выпивает свою порцию. С отвращением морщится. Затем тут же наливает еще.
— Эй,
— Ты знаешь, где они ее нашли? — я лишь молча качаю головой из стороны в сторону. Нет нужды уточнять кого «ее».
— В мусорном баке, — она опрокидывает стакан. — Представляешь, да?! Ее выкинули, словно мусор, буквально через пару домов от этого проклятого клуба!
— А что полиция? — спрашиваю, глядя, как она себе наливает уже четвертый раз подряд.
— А что полиция? — переспрашивает меня Бекка, картинно закатывая глаза и кривя губы в злой усмешке. — Ведется расследование, не имеем права разглашать служебную информацию, бла, бла, бла, бла! Да я тебе так скажу — ни черта они на самом деле не делают, только сидят, придумывают, на кого бы это все поскорее свалить!
— Ты не справедлива — расследование ведь только началось, — пытаюсь ее хоть немного урезонить. Видно, что она уже изрядно пьяна — неудивительно, после такого-то количества виски! Да еще, по всей видимости, и на пустой желудок.
— Я несправедлива?! — громко фыркает Бекка и залпом выпивает еще один стакан. — Милый, наивный дурачок — а не тебя ли они всего несколько дней назад пытались сделать главным подозреваемым, а?! Твой дружок детектив Родригес так мне прямо и говорил — мол, ты почти наверняка и есть убийца, и очень скоро они тебя расколют. Скажи спасибо, что у тебя оказалось алиби! Стивена помнишь? К нему они тоже приходили — вот только на его счастье и их несчастье, у него тоже оказалось железное алиби. Но ничего — скоро найдут какого-нибудь бедолагу, у которого его не будет и его-то, и объявят виновным. Или спишут все на какого-нибудь наркомана или бездомного. Все, дело закрыто! Ты что, не знаешь, как это делается?
— Тсс! — Бекка кладет палец мне на губы, видя, что я собираюсь что-то сказать. — А знаешь, кто главный виновник? Знаешь, кто виноват? — сейчас она говорит так громко, что ее прекрасно слышно во всем баре. — Этот мерзкий ночной клуб!!! Я это знаю, знаю! И этот ее новый дружок туда ее водил — в полиции, кстати, про него даже слушать не стали, решили, что Стивен все выдумывает. И в ту ночь…, в ту ночь, когда ее убили, она ведь тоже была там. Это, ик, точно не совпадение! — мрачно утверждает сидящая напротив меня блондинка, опустошает очередной стакан и со всего размаху, с грохотом ставит его на стол.
— Эй, если разобьете — придется платить! — бармен мрачно смотрит на нас. — И вообще, вам бы лучше уйти — вы мешаете другим посетителям!
— Дерек, да гони ты прочь эту девку, вместе с ее хахалем, — поддерживают его с задних рядов. Если честно, на самом деле они высказались несколько грубее, назвав Бекку девушкой легкого поведения. Да и в мой адрес выражение было менее приличное. — Ишь, разорались тут, не дают нормально отдохнуть рабочему человеку!
Вот только, несмотря на грубость, я был склонен последовать совету коллеги и уже достал бумажник, чтобы расплатиться. К сожалению, меня опередили — Бекка развернулась и выдала в адрес комментатора с задних рядов такую тираду, что у меня чуть уши не покраснели. Даже я такое редко, когда слышал — а вот где она-то таких слов понабралась?