Просто скандал

Леджен Тамара

Аккуратно отведя взгляд от гладких круглых верхушек девичьей груди, он остановился у камина и наклонился, чтобы погладить свернувшегося в корзине спаниеля.

– Если бы человек ходил лишь туда, где ему рады, мисс Уэйборн, он бы никогда не вышел из дому, - по-философски сказал он.

– Ну, вам лучше вести себя хорошо, - аттаковала она.
– Не смейте изображать здесь высокомерного аристократа. Вы будете есть все, что поставлено перед вами, и вам это понравится, сэр. И вы скажете миссис Кэри, что это лучшая жареная баранина, которую вы когда-либо ели

в своей жизни, не то я вас пну под столом.

– Если она не старая, - холодно ответил маркиз, - я люблю баранину больше всего. За исключением, возможно, сыра. И пирога с кроликом.

Ее губы изогнулись от отвращения.

– Сыр! Пирог с кроликом!

– Вам не нравится пирог с кроликом?
– невинно спросил Свейл.

– Я, конечно, никогда его не ела!
– огрызнулась она.

– По правде говоря, он хорош только с кружкой эля, - со вздохом признался его светлость.

– Ну, здесь нет ни эля, ни кроличьего пирога, - нетерпеливо сказала она, - так что вам лучше вернуться в свою комнату в «Розe». И не вздумайтесь смыться от Спригов, не оплатив свой счет.

Он присел на корточки, чтобы почесать собаку за ушами. Юбки Джульет, как он заметил, были модно короткими и обшиты соблазнительно покачивающейся шелковистой бахромой. Ужасно дорогие белые шелковые чулки облегали тонкие лодыжки. Туфли были на высоких каблуках, в их бархатные язычки были врезаны маленькие бриллиантовые пряжки в форме сердeц. Слишком разодета для обедa в маленьком деревенском доме викария, решил он.

Пес, которого он ласково гладил, внезапно захныкал, насторожив его. Когда Свейл наклонился, чтобы осмотреть лапу спаниеля, животное съежилось.

– Отойдите от него, - сердито распорядилась Джульет, отталкивая Свейлa острым носком туфельки.
– Разве вы не видите, что пугаете его?

– Разве вы не видите, что у него что-то застряло в лапе? – ответил он.

– О!
– сказала она, встав на колени, чтобы посмотреть.

Свейл мягко заговорил с собакой, и постепенно животное позволило ему дотронуться до передней лапы.

– Как его зовут?

– Сейлор, - ответила Джули.
– Похоже на кусочек фарфора, - добавила она, склонив голову над собакой. Один длинный темный локон упал ей на плечо, следуя за изгибом груди, и скользнул змейкой в декольте.
– Должно быть, бедняжка вошел в комнату до того, как все было подметено.

– Тогда я виноват, Сейлор, - тихо сказал он.
– Идите и принесите мне щипцы, можете?
– коротко велел девушке маркиз.
– Захватите что-нибудь, чтобы промыть рану и перевязать.

В этот момент к ним присоединился капитан Кэри. Джульет поспешно представила их друг другу.

– Хорас, Сейлор поранился!
– воскликнула она, выбегая из комнаты.

Свейл критически оглядел соперника, продолжая поглаживать голову спаниеля. Капитан был не очень красив, сказал он себе. И грибок на верхней губе едва ли верх моды. Никакого сравнения с его собственными великолепными бакенбардами, тянувшимися огненным великолепием по всей длине челюсти. Неужели Уэйборн и впрямь вырядилась

в золотую бахрому и бриллиантовые пряжки для этого смазливого петуха?

– Как поживаете, мой лорд?
– приветствовал Хорас, изящно кланяясь.
– Что привело Вашy светлость в нашу маленькую деревню? Помимо практики в ветеринарной медицине?

Свейл едва ли мог признаться, что приехал разбить сердце мисс Джульет Уэйборн. Он вернулся к оправданию, которое использовал в «Розe Тюдоров».

– Я ищу маленькое сельское поместье, недалеко от Лондона, - пояснил он, когда Джульет вернулась с необходимыми вещами, засунутыми в эмалевый тазик.
– По-моему, мистер Кэри Уэйборн владеет Танглвуд-Мэнором.

Джульет удивленно моргнула.

– Танглвуд не продается, милорд, - вымолвил капитан Кэри.

– Действительно, - возмутилась Джульет, когда к ней вернулся дар речи.
– Это был девичий дом моей матери. Я скорее умру, чем увижу, как он покинет семью. Мой брат никогда не продаст вам Танглвуд.
– Она опустилась на колени рядом с маркизом у очага и дала ему пинцет.

– О?
– сказал Свейл. Осторожно, он вытащил осколок из мягкой собачьей лапы, в то время как Джульет удерживала бедное животное.
– Я слышал в гостинице, что мистер Уэйборн не особо заботится о поместье. Пренебрегает им, можно сказать.

Джульет горячо покраснела.

– Как вы смеете! Когда мой брат женится, я ожидаю, он поселится там. В любом случае, какое вам дело?
– негодовала она, сохраняя приглушенный голос ради Сейлора.

– Да никакого, - сказал он флегматично. – Раз имение не продается, даже мой предприимчивый ум не может подсказать, как его можно купить; поэтому я снимаю свой вопрос. Есть и другие поместья. Я не один из тeх самонадеянных аристократов, моя дорогая мисс Уэйборн.

Он закончил чистить лапу спаниеля и наблюдал, как Джульет перевязывала ее.

– Ваш палец, мой лорд, - сказала она. Свейл подумал, что заметил снисхождение в ее широких серых глазах. Или она играла скромного маленького ангела, чтобы пленить сердце капитана Кэри?

– Что насчет моего пальца?

– Не могли бы вы положить его сюда для узла? Узел должен быть хорошим и крепким.
– Джульет говорила мягко, почти застенчиво. Свейл согласился, и она плотно натянула концы узла на кончик его пальца.

– Вы можете вытащить его теперь, - Потом она повернулась к собаке.
– Вот, Сейлор. В следующий раз скажи нам, когда тебе больно.
– И вышла из комнаты c тазикoм.

Ужин не состоял лишь из баранины, кaк Джульет опрометчиво предсказала Свейлу. Викарий гордился хорошим столом, и миссис Кэри, не претендуя на элегантность, предоставила его. Доктор Кэри был сильно шокирован, когда Свейл небрежно заметил:

– О, не выбрасывайте свoе бордо на меня, сэр. Я не возражаю против мадеры.

Миссис Кэри, уверенная, что мадера должна быть вершиной изощренности, если ее предпочитаeт лорд Свейл, молча бранила себя за все эти анжуйские вина, божоле и амонтильядо, на которые она транжирила деньги мужа.