Против течения (сборник рассказов)
Шрифт:
– Нет.
– Хорошо, а вот так?
– Немножко побаливает.
– А здесь?
– Нет, тут всё нормально.
– Ну, всё, вроде бы, слава богу, обошлось. Одевайся и посмотри на себя в зеркало.
Серёжа уже самостоятельно, без поддержки, подошёл к зеркалу, посмотрел и сам вынес себе приговор:
– Да, тётя Вера, на жениха я явно не тяну.
– Да я пошутила, Серёжа! Серьёзных повреждений вроде нет, а на молодых и здоровых всё быстро заживает. Сейчас попробуем, что там наша молодая хозяйка наготовила. Света! Ужин готов?
– Да, мама. Всё готово. Кушать будем на
– Да, там уютней и медициной не пахнет.
Ужин был прекрасным: жареный картофель с котлетками, квашеная домашняя капуста, фруктово–ягодный компот. Всё домашнее, родное, как у мамы, прекрасно приготовленное. Больше всех налегал на разносолы, разумеется, наш «больной». Светина мама с плохо скрываемым удовольствием посматривала на крепкого и прожорливого друга своей единственной дочери.
– Серёжа! Тебе сегодня домой идти нельзя. Мало ли что. Заночуешь у нас (бедная Света сравнялась краснотой с огородным маком). Твои родители не забеспокоятся, не будут тебя искать?
– Нет. Я их предупредил, что если я не приду домой, то значит, заночую или у Генки Салова из нашего класса или в пещере с другой стороны Ильменского хребта.
– Вот, молодец ты, Серёжа, всё скушал. А, может быть, ты ещё чего– нибудь хочешь? Сейчас Света яичек с колбаской пожарит.
– Нет, спасибо, тётя Вера. Я–то смог бы ещё что-нибудь съесть, но боюсь, что брюхо у меня лопнет, и вам придётся ещё и его зашивать.
Тут все весело рассмеялись, а Серёжа этой шуточкой окончательно покорил сердце своей «будущей тёщи». Вдоволь насмеявшись, тётя Вера поинтересовалась у избитого шутника:
– Серёжа, а что за пещера у тебя в горах? Где она находится?
– Моя пещера, тётя Вера, находится недалеко от станции, только на другом склоне хребта. Ей, наверное, уже несколько тысяч лет. Там на одной стене как бы выбита раскрытая книга, и на этой книге какие–то знаки, немного похожие на буквы. Я разобрать ничего не сумел. Но, на всякий случай, срисовал их себе в тетрадку.
– А там, наверное, темно, в этой пещере?
– Конечно, но у меня там есть всё: спички, растопка, дрова, котелок, сахар, соль, чай, сухари, крупа разная, консервы, лежанка тёплая, одеяло. Когда уж очень плохая погода, я домой не хожу, а ночую в своей пещере, позавтракаю и опять иду в школу. Я её нашёл, когда ещё в интернате на станции жил. Лазил по горе, смотрю: один большой камень как бы развернуло. Я его отодвинул, смотрю: тёмная дыра. Там очень давно какие– то люди жили, может быть, наши предки.
– Серёжа, а тебе не страшно там? Вдруг какие-нибудь волки в пещеру залезут, или бродяги разные...
– Что вы, тётя Вера! Я, когда ухожу, вход закрываю этим камнем. А к пещере хожу всё время разными путями.
– Это зачем, Серёжа?
– Если ходить одним маршрутом, то выбьется тропинка, а по ней люди могут и до пещеры добраться.
– А там красиво? – поинтересовалась романтически настроенная Серёжина одноклассница.
– Конечно! Если подняться повыше в гору, можно насчитать больше сорока больших и маленьких озёр. Только в очень хорошую погоду. Я очень люблю сидеть там на вершине хребта, смотреть в необъятные дали и о чём– нибудь думать...
– Серёжа! – как зачарованная воскликнула
Серёжа не успел сказать своё «конечно!», как раздался строгий, даже возмущённый голос его «будущей тёщи».
– Света! Ты что, совсем с ума сошла? Ты знаешь, что получается от таких «экскурсий»? Какая ты у меня ещё дура! Света опять покраснела и пристыженно опустила свои вдохновлённые Серёжкиной болтовнёй глазки.
– Ну, ладно. Уже поздно. Свете утром надо в школу, мне на работу. А ты, Серёжа, поживёшь у нас пару дней, отдохнёшь, подлечишься. Книжки Светкины почитаешь. В таком виде лучше в школу не ходить: всех девочек там перепугаешь, а ты, Светка, расскажи классной, чтобы она не волновалась. Ну, пойдём, Серёжа, покажу тебе, где ты спать будешь...
Наш побитый, но оздоровляющийся герой сразу же и подумал: «Домик маленький. Со Светкой вместе спать будем» (Да, мало тебя, Серёженька, зареченские лупцевали! Сколько же тебя надо колотить, чтобы всю твою дурь из твоей башки выбить! Все думают об учёбе, о работе, а ты, вшивый, всё об одном и том же... Стыдно. Ты уже не маленький... Или именно в этом зарыты все твои проблемы?).
Серёжа ещё раньше, во время своего лечения, заметил на стене в самом видном и «почётном» месте большой портрет мужчины.
– Тётя Вера! А это кто?
– Это, Серёженька, Светочкин папа. – сначала всхлипнула как-то судорожно, а потом заплакала Светочкина мама, но, сдерживая себя, сумела продолжить. – Он свою доченьку ни разу и не видел: погиб в конце войны на Дальнем Востоке... А мы с ней вот так и живём без него. Со стены на Серёжку укоризненно и грозно смотрели глаза погибшего фронтовика.
– Ну, что делать: прошлого не вернуть. Вот тут, Серёжа, спать будешь. –А...
– А мы со Светой будем сегодня ночевать у моей мамы в соседнем доме. Кстати, пойдём, мы тебя с нашей Софьей Андреевной познакомим.
Между огородами была внутренняя, видимо, никогда не запирающаяся калитка. «Бабушкин» дом был раза в три больше того, где предстояло ночевать в одиночестве нашему герою. По пути тётя Вера рассказывала Серёже о своих семейных делах.
– У меня ещё брат Гриша есть. Живёт с семьёй в новом городе, работает на автомобильном заводе начальником цеха. Вот Светка не хочет дальше учиться, так он пообещал её к себе на работу устроить. Там можно и специальность хорошую получить. А в этом доме у меня мама живёт. Вот когда моя Светка подрастёт, и кто–нибудь её пожалеет и замуж возьмёт...
–Мам!
– Да это я так, к слову. Маму заберу к себе, а этот дом Светке отдам. Дом большой, хороший. Спасибо брату, помогает. Вот и гараж есть. Гриша, когда они на выходные приезжают, тут свой «Москвич» ставит. А вот и Софья Андреевна сидит на крылечке, нас дожидается.
Софья Андреевна оказалась такой миленькой старо–светской старушкой, чистенькой, аккуратной, и тоже очень симпатичной.
– Верочка! А кого вы такого страшненького ко мне привели?
– Мама! Это – Светочкин одноклассник Серёжа. Он – не страшненький. Его просто местные ребята избили, а я его так перебинтовала. Некоторые даже говорят, что он – «очень симпатичный» (Опять Светочка густо и безнадёжно покраснела).