Прыжок леопарда 2

Борисов Александр Анатольевич

Вот сволочь, как образно излагает! Если честно, вся эта дипломатия полковника тяготила. Одна только встреча с Мансуром заплела все извилины. Хотелось забраться в машину, достать из аптечки ампулу и дать организму пинка.

– Машинка-то ваша, - Черкес поломал тему и перешел на "вы", - в хороших руках, видать, побывала. Не "Волга", а танк! И стекла бронированы и "ходовая" в порядке. Опять же, ручная сборка... не разглядел я ее попервах! Мож, продадите, или махнем не глядя?

– Время такое, что самому пригодится, - Максимейко сделал рукой обобщающий, полукруглый жест и зевнул, делая вид, что собрался садиться в машину.

Терентий Варламович призадумался, звериным чутьем смекнул,

что где-то попал не в тему, что этот неправильный мент возможно совсем не мент и на бабки его не возьмешь. А жаль, с человеком в такой машине стоило пообщаться подольше: возможно, что-нибудь знает и прояснит. А выяснит нужно многое. Ну, прям, голова кругом. В его воровском огороде кто-то ведет себя слишком уж по-хозяйски. В тюрьме - полные непонятки - какие-то наемные киллеры. На воле еще хуже: кто-то мочит ментов, хороших ментов, прикормленных. И никто их братвы не в курсах. Даже о том, что творится в Минводах, он узнал из звонка по межгороду. А Жуля ни сном ни духом! Тоже мне, блин, смотрящий, пока не пнешь хорошенько, со стакана не слезет.

– Постой, командир, - неожиданно для себя Черкес ухватил Максимейко за руку, - ты ведь тоже здесь неспроста? Скажи, зачем им покойник? С кого спросить за тот беспредел, что творится вокруг самолета? Скажи мне, зачем ты здесь, а я тебе свой "Мерседес" подарю. Вот те крест подарю! Сегодня же "генеральную" сгоношу!

Старик угадал: в скрытой словесной дуэли он выбрал единственно верный тон. Полковник был крепко обескуражен. Во-первых, криминальные авторитеты никогда ни о чем не просят. А во-вторых... покойник... о каком покойнике он говорит?!
– лихорадочно соображал Валерий Георгиевич.
– Ну и денек, мать его за ногу, только успевай поворачиваться! Чертов кум! И дернула же нелегкая так накануне нажраться! И вдруг! (нет, не зря он так мучил свой разум) в голове что-то скрипнуло, провернулось и оформилось в ясную, четкую мысль. Вот оно! Вот оно самое главное!

Теперь им руководили инстинкты старого кагэбэшника. Он рванул законника за грудки и зло прошипел, глядя прямо в змеиные глазки:

– Ты хоть сам понимаешь, куда залез?! Говори, что еще ты знаешь об этом деле?

Черкес был застигнут врасплох. Он не то чтобы раскололся (тоже мне, секреты Полишинеля!), просто выложил все, что знал: о звонке другана Кота, о почившем в бозе мурманском жулике, о братках, прилетевших в Ростов, чтоб предать его тело земле, об угнанном самолете, который он просто обязан срочно найти, чтобы выдержать марку Хозяина. А время упущено, информации - никакой. Только нынешним утром ему сообщили главное: самолет захватили на деньги Гоги Сухумского. Вполне вероятно, он уже где-то в горах Чечни или Афганистана. А где конкретно?
– тут вся надежда на Чигу Малого: сегодня его выкупают и скоро должны сюда привезти.

Ну вот, еще один конкурент, - ухмыльнулся Валерий Георгиевич.
– Как же, держи карман! По этой мишени мы уже отстрелялись...

Взрыв, а за ним автоматная очередь, в пух и прах разнесли тишину. Максимейко инстинктивно присел, увлекая за собой старика. Мимолетного взгляда было достаточно, чтоб вобрать в себя всю картину: вагончик, опрокинутый выстрелом из подствольника, столб огня над патрульной машиной и сержант Тарасюк, распластавшийся на бетонке. Отплевываясь одиночными выстрелами, джип уходил в сторону леса.

Вцепившись в него глазами, полковник забрался в машину и дал по газам. Непрогретый движок мало-помалу набирал обороты. Машина из кремлевского гаража не слишком-то приспособлена для спринтерских гонок. Протаранив горящий УАЗ, бронированный "членовоз" с трудом протиснулся в щель у самых перил моста. Объезжая вагончик, Максимейко успел насчитать три трупа из числа бывших пассажиров автобуса. Четвертый держался

за руку - она была вся в крови. Возле тела Тарасюка хлопотали двое с аптечкой. Кажется, он был еще жив, наверное, родился в бронежилете. Да, стрелять в этом джипе умели неплохо, но в целом, сработали очень топорно. Прут ребята без руля и ветрил, уверенные в собственной безнаказанности. Что это: бессмысленная жестокость, или тонко просчитанный ход?

– Да нет, командир, этой "Волге" его не достать!

Валерий Георгиевич оглянулся: криминальный авторитет восседал на заднем сидении. Мало того, что зайцем забрался в салон, он еще, сволочь, имеет наглость комментировать происходящее.

– Спросить, говоришь, не с кого?
– полковник недобро хмыкнул.
– Запомни, старик: жизнь - это сценарий спецслужб, а люди - большая массовка, и есть тысячи способов заставить ее играть против собственной воли.

То, что Чига, сам не зная того, давно уже под крылом ФСБ, его нисколько не удивило. Госбезопасность всегда играла на перспективу. Он и сам в свое время вербовал в агентуру такое отребье, что хоть завтра в тюрьму и, надо сказать, информация от таких вот, осведомителей отличалась конкретикой и не требовала перепроверок. Так было во времена СССР. Теперь другие расклады: в России число спецслужб плавно переросло в число мафиозных кланов. У каждого - свой интерес, своя игра, свои источники финансирования. Такие как Чига ими очень востребованы: для одних он играющий козырь, для других - разменная карта. И в этом нерешенном пасьянсе вся сила и слабость центральной власти.

– Вот оно что-о-о!
– Черкес, наконец-то прожевал информацию и снова обрел дар речи.
– То-то я и смотрю: не срастается у меня. Ни с одного конца не срастается. Такое кубло, что волосы дыбом! Может, там не покойник вовсе, а что-то другое, а?

– Может и не покойник.

– Но найти надо.

– Обязательно надо, - машинально согласился полковник.
– Если найдешь, считай, что "Волга" твоя... ну-ка пригнись!

Ему стало не до светских бесед: в джипе давно засекли настырную "Волгу" и, кажется, что-то замыслили. Метров за триста от леса, водитель пустил машину накатом. Приоткрылась задняя дверь, и оттуда на трассу выпали двое. Первый довольно уверенно перекатился к обочине, прикрывая бросок напарника, поднял небольшой автомат. Другой, волоча тяжелую сумку, шел низко сгибаясь. Затем он нырнул в кювет и стал колдовать над своею поклажей. А когда вынырнул на поверхность, посмотрел в глаза Максимейко сквозь прицельную планку гранатомета.

Черкес беспокойно заерзал на месте:

– Слышь, командир?
– Походу, в нас стрелять собираются.

Боюсь, что не будет у нашей тачки того товарного вида.

Он еще пытался шутить. Полковнику это понравилось. Но выстрела не последовало: стрелок вдруг подался лицом вперед и выронил "Муху". На месте его затылка алело кровавое месиво.

Максимейко следил по мере возможности за знакомым

пригорком. Там все было чисто: ни шороха, ни отблеска оптики. Ай да Мансур, он успел, как нельзя, вовремя. Расстояние было убойным. Попади снаряд в лобовое стекло - оно бы могло бы не выдержать.

Напарник гранатометчика, наверное, не увидел, что случилось у него за спиной.

– Стреляй!
– орал он и давил на курок.
– Стреляй же, стреляй, твою мать!

Асфальт под колесами "Волги" крошился и фонтанировал.

В какой-то момент автоматчик решил обернуться назад, и тут же поймал свою пулю. Удар был такой силы, что его отбросило в сторону.

Джип, почти уже, снова набрал скорость, но Мансур достал и его. Тяжелая тачка споткнулась, хватанула обочину и заскользила по трассе, выписывая круги. Пришлось тормозить, чтобы избежать столкновения.