Психея

Paprika Fox

— Порядок. Сегодня холодно, видимо, надышалась морозным воздухом и простудилась, — уверяю, правда, не убедительно, раз волнение никуда не испаряется с лица уставшей девушки.

***

Холодное помещение, отделанное серой плиткой. Тела ещё не доставили в морг, оставив для экспертизы в специальном отделении. Небольшая комната, которую кое-как подстроили для возможности держать внутри тела. Карин проходит по пропуску, запуская парней, и переглядывается с мужчиной в белом халате, который спокойно попивает кофе рядом с трупом девушки:

— Опять здесь? Ты вообще дома бываешь?

— Покажи нам эту, —

бесчувственно бросает в ответ, кинув на тело под белым полотном. Дилан останавливается возле сестры, скрывая свое отвращение к запаху. Коди складывает руки на груди, Тайлер же стоит немного позади, смотря на мужчину, который лениво отставляет кружку кофе, вновь надев перчатки:

— Что вам всем неймется? — склоняется над телом, аккуратно взяв пальцами края ткани, и отдергивает, дав присутствующим увидеть только лицо. О’Брайен хмурит брови, сглотнув, и перебарывает себя, смотря в эти большие, широко распахнутые стеклянные глаза. Бледно-синяя кожа. Губы жертвы слегка приоткрыты, словно в момент смерти она действительно желала закричать, глотнуть воздуха. Выглядит жутко.

— У неё остановилось сердце, — Карин проверяет данные в документах. — Паула Конрисс. Семнадцать лет, — изгибает брови. — И больше ничего интересного, — оглядывается, наблюдая за состоянием брата, который быстро скользит кончиком языка по нижней губе:

— Покажи поврежденную руку, — не поднимает глаз на мужчину, который проявляет возмущение от фамильярности, но оставляет свое недовольство при себе, когда Карин кивает головой. Ругается под нос, выполняя просьбу, и вынимает правую руку из-под ткани. Ребята невольно поддаются вперед, разглядывая вырезанную на запястье цифру три.

— Она на данный момент третья, — оглядывается. — остальные тела уже доставили на экспертизу в морг. Там больше оборудования, всё-таки, наше мелкое отделение не приспособлено для тщательного исследования.

— Когда будут результаты? — Коди пытается найти деталь, за которую мог бы уцепиться, но ничего.

— Надеюсь, что завтра, или хотя бы к концу недели. Я слишком устала ждать, — Карин просит мужчину накрыть тело, и трет лоб, качая головой.

Дилан задумчиво разглядывает лицо девушки до тех пор, пока его не скрывает полотно. Он вдруг щурит веки, вскинув голову, и смотрит на Карин, которая уже обходит его, прося всех идти за ней обратно:

— Жертвы нумеруются таким образом?

— Думаю, да. Это логично, разве не так? — оборачивается, не веря. — Нетрудно догадаться. Так чего спрашиваешь?

О’Брайен держит ладони в карманах куртки, напряженно прогоняя в голове тот вечер, когда он привез к себе домой Ронни и Джейн. Тогда Добрев ничего толком не объяснила. Она просто написала на его доске цифру семь.

***

Начинает накрапывать дождь, так что я топчусь возле автомобиля, обнимая себя руками, и поглядываю на темное небо, в облаках которого продолжает греметь. Ветер поднимает пыль с асфальта с новой, мощной силой, гудит в ушах, шатая кустарники. Надвигается буря? Не вовремя. Мои волосы бьют меня по холодным щекам, ткань тонкой кофты начинает мокнуть. Джейн стоит рядом, прижимаясь ко мне плечом, пока парни донимают Карин вопросами. Девушка курит, отбирая у Дилана его последние сигареты, и тот молчит, с той же хмуростью смотря на небо.

— Детки, — Карин перебивает Коди, который начинает

высказывать свои догадки, и прижимает ладонь ко лбу. — Не нагружайте меня. Вас это пока не должно касаться. Пока у нас слишком мало информации, так что не торопитесь делать из мухи слона, — запинается, отвлекаясь на фонарный столб, который скрипит, шатаясь от ветра. Свет мерцает, и я напряженно сжимаю плечи, желая уже скорее сесть в машину. Девушка пускает дым, скрипя зубами:

— Домой и баиньки, — приказ. — Никаких приключений на задницу, — относится к Дилану, ведь она знает своего упертого брата-барана, который, если захочет, пойдет напролом, игнорируя все её запреты. — Домой, — ещё раз повторяет, уже оглядев всех нас, и мы, конечно, киваем.

Забираемся в салон автомобиля, который, слава Богу, успевает прогреться, так что я расслабляюсь, дыша на замерзшие ладони, и чувствую себя в безопасности, пока вокруг столько людей. Сижу между Диланом и Джейн. Общий настрой — никакой.

— Ну, — Коди, взглядом провожает Карин, которая спешно возвращается обратно в здание полиции, и поворачивается к нам лицом. — Что дальше? — смотрит на Дилана, уже успев понять, что он — тот, кто принимает среди нас решения.

— Карин попросила нас пока не вмешиваться, — Рид вмешивается, вызывая своими словами улыбку на лице Кристиана:

— А вы, небось, прилежная и послушная ученица в школе, так? — отворачивается, взявшись за руль. Хмурю брови, видя, что Джейн закатывает глаза, не желая больше возникать, а Тайлер бросает короткие взгляды на Коди, который давит на педаль газа.

— Ты хотела в особняк, — Дилан шепчет, и я понимаю, что обращается он ко мне, поэтому поворачиваю голову, кивая. — Но не будет ли лучше, — хрипит, кашляя, — поехать туда утром, когда светло? — переводит на меня взгляд, интересуясь моим мнением, что уже приятно, поэтому хмурю брови, полностью соглашаясь с ним. Достаточно приключений на сегодня.

— Думаю, это правильно, — но я вряд ли смогу уснуть сегодня. Сжимаю губы, прикладывая ладонь к шее, и смотрю на дорогу, не реагируя на то, как Рид устраивается, уложив голову мне на плечо, и прикрывает веки. Она устала. Ей нужен сон. Нам всем. По какой-то причине я уверена, что нам придется вернуться в былой режим существования, вот только…

Искоса смотрю на Дилана, который начинает рыться в меню телефона.

Меня преследует странная мысль. Будто… Будто О’Брайен — человек, который слишком привыкает к одному режиму жизни, к одному состоянию. И меня пугает догадка о том, что для него нормально жить в напряжении, как сейчас, как тогда с Джошуа, когда мы буквально сходили с ума от страха перед происходящим. О’Брайен именно в данный момент кажется обычным, таким, каким он всегда был. Я не могу понять этого, так что мне не по себе.

Словно Дилан О’Брайен не умеет жить иначе.

И, если честно, у нас с Джейн не вышло бы вернуться к нормальной жизни подростков, хоть мы и уверяли себя в обратном.

Автомобиль несется по дороге, окутанной ночным мраком, который разрывает на части свет фар.

Делаю глубокий вдох, теперь уже смотрю на Тайлера, который как-то поник. Он оглядывается, пересекаясь со мной взглядом, и я невольно сжимаю губы, терпя в глотке комок. Моргаю, чувствуя, как в глазах скачет давление. Реальность вокруг меня меняется слишком спешно.