Пуанта

Тес Ария

— А разве это не так?

Мы замолкаем. Макс усмехается и снова разглядывает свои руки, а я…я не вижу смысла продолжать, поэтому встаю и хочу пересесть, но останавливаюсь в проходе, когда мы ставим последнюю, тихую точку.

— Ты сказала, что получила инструкции?

— Да.

— Какие? Тебя бы просто так не пустили на территорию.

— Аноним сказал тоже самое.

— Как ты прошла?

— Она сказала мне, что нужен пароль.

— Какой?

— Я доставляю желтые тюльпаны в триста пятую квартиру.

Вижу в его

глазах всполох, который означает одно: он узнал этот пароль.

Глава 16. Идиот

Английский здравый смысл — унаследованная глупость отцов.

Оскар Уайльд

Амелия; 23

Папа встречает нас у самого трапа. Он, прижавшись спиной к своей машине, курит, смотрит так сурово, лишь завидев меня его взгляд на миг проясняется и теплеет.

— Где она? — тихо спрашиваю, он переводит взгляд на Макса и усмехается.

— А что? Если я не скажу, твой сучонок что-то сделает?

— Пап…

— Я ничего не буду делать, — бесцветно отвечает Макс, а потом вдруг смотрит на меня и говорит, — Я и не собирался.

Я почти верю ему, но во время себя отдергиваю, закатываю глаза и снова смотрю на папу, чтобы говорить о деле, но…Макс останавливает.

— Ты свободна, Амелия.

Резко поворачиваюсь на него, и мне вот интересно: он совсем идиот? При папе такое говорит, жить надоело?! Но ему, кажется, плевать. Он вообще словно и не понимает, что мы не одни, а точнее этого не замечает.

— Все, что я сказал тебе — это блеф. Я не собирался использовать папку, да и там, если честно, половина — фуфел. Просто я знал, что так я смогу тебя контролировать, ведь раньше же мог.

Папа привстает, я быстро ставлю ему руку на грудь, чтобы не допустить до этого придурка, а потом шиплю.

— Ты совсем больной?! Закрой свой рот.

— Арай привезет тебе подписанное заявление о разводе, — продолжает холодно, — Так что ты свободна. Я тебе соврал. На самом деле, я тебя правда не люблю, но думал, что так будет проще. Я хотел жить со своим сыном, а без тебя это было бы нереально.

Это больно. Я знала, что так и есть, но это, черт возьми, больно, ведь…я снова ему поверила. Пусть не полностью, пусть где-то в глубине души, но…черт, она же там самая мягкая — в глубине то.

— Я вдруг понял, что все это лишнее. Нам необязательно быть вместе, чтобы Август оставался моим сыном. Надеюсь, что ты после всего, не станешь препятствовать нашему общению.

— Ты сейчас…серьезно?! — шепчу, — Ты серьезно все это говоришь?!

— Прости меня, Амелия, но пока я со всем не разберусь, тебе оставаться тут — не вариант. Подвергать Августа опасности? Нет, этого не будет. Я бы не сдал назад, если бы не это, но…к чему притворяться? Лишено это смысла. Тебе лучше уехать обратно в Питер, а я позвоню, чтобы договориться о встрече с сыном. Попозже.

Я снова хочу что-то сказать, но Макс уже на меня и не смотрит — на отца.

— Я с Мариной сам разберусь. Амелия все

рассказала, так что я проверю информацию. Если это она…Она больше никому не навредит, даю свое слово. Уезжайте обратно в Петербург, вам ничего не угрожает больше.

Он даже не дает ответить, просто разворачивается и уходит. Матвей медлит пару мгновений, смотрит на нас как-то странно, но потом идет в след за Максом, который кому-то звонит. Я остаюсь с папой. Хмурюсь, смотрю ему в спину, молчу, а потом шепотом говорю:

— Пап…он соврал.

— Знаю.

— Он что-то задумал. Глупость какую-то.

— И это я тоже знаю. Прямо как его глупый отец.

***

Папа сам привез меня в снятую им квартиру, а потом поехал искать Макса, но проблема всех миллиардеров в том, что они слишком хорошо охраняют свои тайны. Его телефон был запаролен и прошит так, что не отследишь, сколько бы Алена не билась.

— Это бессмысленно… — откидывается на спинку стула и прикрывает глаза руками, — Мы его не найдем.

— Его нет в особняке Марии, — шепчу тихо, нервничаю.

У меня какое-то ужасное предчувствие, что та глупость, которую задумал Макс, кончится очень плохо, поэтому я не могу найти себе места. Вспоминаю, прокручиваю наши последние часы вместе — он точно понял, кто это все сделал.

— Он знал.

— Что?

Откашливаюсь и говорю громче.

— Макс понял, кто этот аноним, Ален.

Она молчит. Смотрит в экран своего компьютера и молчит, а мое сердце набирает обороты, и я резко встаю, чтобы подойти к окну.

— Мел, честно хочешь?

— М?

— Я сомневаюсь, что это была Марина. Арнольд тоже.

— Он ее любит до сих пор, естественно он сомневается. Но она удалила всю информацию…

— Это вопрос хороший, но, черт, Мел, я же ее не люблю.

— Тогда кто?! Кто пытается меня убить?!

— Не знаю… — рассеянно качает головой, я же фыркаю.

— Потому что в Марину сложно поверить. Я сама не хотела…мне казалось, что мы с ней поладили. Это было притворство, конечно, но…

— Иногда притворство лишь на поверхности, — грустно заканчивает, и я украдкой смотрю на нее и тихо спрашиваю.

— Что Лекс?

— Не разговаривает со мной.

— Мне очень жаль.

— Да брось… — вздыхает и снова приближается к компьютеру, — Сейчас это неважно, давай найдем твоего идиота сначала.

Клацанье клавиш возобновляется, а я смотрю на Москву и хмурюсь. Черт, где же ты, придурок? Что ты задумал? Куда тебя понесло? Что ты понял?…

— Знаешь, — вдруг усмехается Алена, — Марине бы духу не хватило.

— Она сука.

— Это да, но опять же — только на поверхности. Лекс часто смеется над ней, в плане…У нее года полтора назад конфликт случился с одним испанцем. Он тоже отели строит, так взял и слизал весь ее авторский дизайн. Надо было в суд подавать, как-то решать этот вопрос, а она ступор словила: все те люди, которые на него работают, пострадают. Я не могу.