Пурпурное Пламя
Шрифт:
Арабела тем не менее не разделяла восторга подруги. Одетая в серебряное котарди – разумеется, по воле Сейфи, – она была молчалива и неприветлива; вглядывалась в чужие лица; чувствовала холодную сталь кинжала, который заведомо спрятала у лодыжки.
Она была отчужденным хищником в этот шумный вечер.
– От тебя так сладко пахнет яблоками, – тихо заметила Сейфи. – У меня аж голова кружится. И волосы подобраны изящно, улыбнись, Арабель.
Чаровница наигранно ощерила зубы, и Сейфи издала
Волнение на миг всколыхнулось где-то в груди, и Арабела потянула Сейфи за рукав:
– Кто они?
– Патриция Памер и ее младший брат – Юстиус. Они дети графа Памера, приближенные короля, их земли – округ Флос. Но, как по мне, Юстиус туповат, а она – высокомерная индюшка, хоть они и считают себя почетными гостями.
– Сейфи.
– Что?
– У меня нехорошее предчувствие.
Герцогиня с тревогой оглянулась:
– Что случилось?
– Не могу объяснить, – Арабела посмотрела на носки своих туфель. – Мне просто кажется, что здесь небезопасно.
Вопреки всем правилам приличия, Сейфи отвернулась от гостей и взяла руки подруги в свои:
– Не бойся, Арабель. Ты защищала меня все эти дни, но на этот вечер – я обещаю, что не оставлю тебя ни на миг. Все будет хорошо.
И от этих слов на душе у Чаровницы стало чуточку теплее.
Столы ломились от яств и напитков, а голоса выливались в общий гул. Когда-то Арабела видела в таком веселье особый шарм.
Сейфи вежливо отвечала какой-то женщине, а отец-герцог вел оживленную беседу с принцем, сидящим во главе стола.
С тех пор, как охота закончилась, Раклен так ни разу и не попался Арабеле на глаза, и это тревожило ее не меньше, чем всякая другая мелочь.
Сейфи вдруг смолкла, когда Патриция и Юстиус Памеры расположились напротив нее и Арабелы.
– Добрый вечер, – сладко протянула Патриция, а ее брат дергано кивнул. Арабела всмотрелась в родинку на щеке у женщины; подметила про себя, что форма бровей графини предавала ее лицу слегка удивленное выражение.
– Приятного аппетита, – учтиво ответила Сейфи и отвернулась.
Арабела же, напротив, внимательно следила за повадками графских отпрысков: они пили вино, промакивали губы салфетками и постоянно перешептывались. Юстиус крепко сжимал в руке вилку, а Патриция то и дело шипела, раздувая ноздри.
– Индейка вам не по вкусу, леди Патриция? – вырвалось у Арабелы, и оба Памера вопросительно выпучились на нее. – Мне показалось, что вы чем-то разочарованы.
– Все, безусловно, вкусно, – девушка сощурила черные глаза. – А вы наслаждаетесь праздником, леди…?
– Арабела.
– Леди Арабела.
– Безусловно, но я бы сказала, что в зале сегодня душновато.
– Лето еще не кончилось, – Патриция натянуто улыбнулась.
– Нет,
– А в чем же?
– В количестве народа, – Чаровница пригубила вина.
Патриция тоже взялась за бокал. Сейфи окинула Арабелу коротким взглядом.
– У вас необычный цвет глаз, леди Арабела, – снова заговорила Памера. – Я бы даже сказала, колдовской.
Арабела почувствовала, как гнев вскипел на кончиках пальцев.
– Это ее особенность, – вмешалась Сейфи. – Она такой родилась.
– Должно быть, в мать? – Патриция дождалась кивка герцогини. – И рыжие волосы?
– Волосы в отца, – перебила Арабела. Высокомерие Памеры действовало ей на нервы. А еще Чаровница видела, как ожесточенно Юстиус расправлялся с куском мяса. – Смею заметить, от отца мне также достались упрямство и отменная память на лица.
Юстиус Памер вдруг выронил нож из рук, и звон привлек внимание гостей.
– Очаровательно, – закончила диалог Патриция и поджала губы.
– Ты что? – прошептала Сейфи, но Арабела не успела ответить: всеобщее внимание привлек принц Раклен.
– Дорогие гости и хозяева этого поместья! Мне крайне приятно проводить время в окружении замечательных людей! – Раклен сделал паузу, слушая аплодисменты. – Этот сезон охоты оказался самым насыщенным из всех, что мне довелось проводить в землях Родарана.
Он обвел присутствующих взглядом и, на секунду задержавшись на Чаровнице, сконцентрировался на Сейфи. Та залилась краской, опустив глаза, и Арабела каждой клеточкой тела ощутила волнение и трепет герцогини.
Сила под сердцем крепчала изо дня в день.
– Признаться, я долгое время не мог найти в себе храбрости, чтобы сделать то, что должен был сделать многие месяцы назад, – заявил Раклен, и Арабела заметила, как стих даже самый низкий шепот. – Этот сезон стал для меня важным не только потому, что я познал новых людей и такие тонкости охоты, о которых мне не приходилось слышать от рождения. Но и потому, что я был окружен лаской, которой раньше не встречал. Я познал, какой целомудренной и мягкой может быть любовь женщины.
Раклен сделал паузу, а Сейфи взяла Арабелу за руку дрожащими пальцами. Чаровница внутренне подобралась.
– Я хочу попросить герцогиню Марианну Сейфи Люрбейт встать подле меня и поднять мой бокал. Изопьем же из одного кубка в этот знаменательный вечер!
Тишина стала оглушающей, и Арабела услышала, как бьется сердце: не то Сейфи, не то ее собственное.
Румянец пятнами покрыл шею и щеки герцогини, но даже при этом она держалась благородно. Крепко сжав ладонь своей Чаровницы, Сейфи грациозно выплыла из-за стола и встала рядом с принцем.