Пурпурное Пламя

Мари Вайлет

Но лицо герцогини вдруг тоже помрачнело, и она требовательно махнула рукой, чтобы ее спустили.

– Пойдем, Арабель, – подойдя к Чаровнице, протянула руку Сейфи. – Я представлю тебя сэру Станту.

– Но ему нельзя знать, что это я… – испуганно зашептала девочка.

– Не переживай, – успокоила вторая и обратилась к мужчине в бордовом плаще: – Спешу поставить вас в известность, сэр Стант: это моя подруга – Арабель, и я хочу, чтобы она была моей служанкой в Лонне, а после – фрейлиной при королевском дворе.

Сэр

Стант с высоты седла окинул девочек суровым взглядом. Но Арабеле его взор показался скорее внимательным, нежели пугающим. Она неловко присела в приветствии, и мужчина сощурил глубоко-посаженные карие глаза.

– Она поедет с нами, – для большей ясности добавила Сейфи и крепче сжала ладонь подруги.

– Ничего против не имею, – коротко согласился сэр Стант, и герцогиня восторженно взвизгнула от счастья.

Арабела почувствовала, как вспотели ладони, а на глаза навернулись слезы, хоть она этого и не хотела. Чувство радости перебивалось привкусом страха, и она поморщилась.

– Не бойся, – подбодрила Сейфи. – Мы отправимся в Лонн и, может быть, сможем узнать что-то о твоих родителях и деревне Уада.

И Арабела согласилась. Она не могла знать, куда приведет ее новая дорога, но уверенность в том, что мать и отец никогда не оставят ее на произвол судьбы, наполняла девичье сердце.

Патры наскоро собрали пожитки своей подопечной, и дядюшка Кто тепло простился с ней у входа в приют.

– Мы обязательно увидимся, – сказала она ему на прощание, а сторожитель только лишь покачал головой.

Лонн

В округе Лонн, который находился во владениях герцогства семьи Люрбейт, стояло нежаркое лето, и в садах перед поместьем пышно цвела глициния – роняла под ноги лиловые лепестки.

Место, в котором Арабела совсем недавно встретила свою семнадцатую весну.

Теперь же она, наполненная гордостью и благородством, мягко плыла по цветущей аллее, оставляя невесомые следы. На ней было надето шелковое котарди с выглядывающими сиреневыми рукавами, а в рыжую небрежную косу была вплетена золотая лента в цвет звенящим каффам на ушах.

Сжимая в руках пергаменты, Чаровница торопилась в яблоневый сад, чтобы найти юную Сейфи.

– Прекрасная Арабела! – послышался басистый мужской голос, и она невольно вздрогнула, закатив глаза, – первая из привычек, которую она когда-то переняла у Сейфи.

– Постой же! К чему ты так спешишь! – настойчиво прозвучало за спиной, когда она ускорила шаг.

Но это не сработало: парень поравнялся с Чаровницей почти сразу, и она окинула его гневным взглядом. Хилад – племянник канцеляриста герцога, всегда насмешливый и горделивый, как индюк, – уже не первый день действовал ей на нервы.

– Я отправил тебе письмо, но юная герцогиня… она приказала не подпускать меня к твоим покоям! Не дала мне увидеть тебя! – он схватил Арабелу за руку, и она зашипела, как дикая кошка.

– Госпожа

моя… Мое сердце тает, когда я вижу тебя, когда ты улыбаешься… – продолжал наглец.

Арабела поморщилась и свела брови: ей не нравилось, что даже влияние Сейфи не унимало пыл безнадежного романтика, который, впрочем, разбил не одно женское сердце.

– Отпусти, Хилад, я спешу, – сдержанно ответила Чаровница.

– Но я безумно люблю тебя, безумно! – умоляюще простонал он.

Если бы на месте мальчишки был кто-то другой, Арабела бы даже почувствовала вину за свое безразличие. Но незавидная репутация Хилада делала свое дело: ей было противно смотреть на его кривляние, но ничего более.

– Ты ужасно глуп и смешон, Хилад, – с нерушимым спокойствием ответила она и, пользуясь его смятением, высвободила руку.

Хилад отшатнулся и вдруг завопил так громко, что рядом вспорхнули птицы:

– Разыгрываешь из себя недотрогу, да? Безродная ты дьяволица! Дьяволица – именно, и глаза у тебя дьявольские! Пока пользуешься милостью молодой герцогини, все молчат, но за спинами шепчутся, так и знай!

Арабела исподлобья бросила на него потемневший взгляд. Радужка ее зрачков налилась алым цветом в тон ее горящим рыжим волосам.

– Не гневайся! – Хилад втянул шею в плечи. – Я лишь предлагаю тебе защиту от всего этого: от разговоров и обидных слов, и я могу дать это тебе!

– Хилад! – звонкий голос Сейфи огласил аллею, и мальчишка словно уменьшился в размерах. – Если ты не прекратишь донимать Арабелу, даю тебе слово перед свидетельством Хранителей, я лично скормлю твое достоинство собакам!

Хилад поспешно удалился, а Сейфи не смогла сдержать смешок.

– Ничего себе, леди Сейфи! Столь бранный язык для герцогини, – шутливо заметила Чаровница, когда вторая девушка подошла ближе.

– И не такому научишься, когда твой опекун – сэр Стант.

– Ты крайне вовремя, я уже собиралась натравить на Хилада ближайший муравейник.

Сейфи громко рассмеялась:

– Все-таки стоило помедлить с угрозами, чтобы посмотреть! Но да, он невыносим. Давно пора выпроводить его и его папашу из поместья.

Арабела посмотрела на Сейфи и поймала себя на мысли, что знает ее уже целую вечность, но все никак не может перестать восхищаться этой элегантной красотой: роскошное котарди персикового оттенка, расшитое жемчугом и золотом, длинные белокурые локоны, мягко спадающие по плечам; светлые, но пушистые ресницы подрагивали вокруг голубых глаз.

От Сейфи пахло ягодами малины и цветами глицинии – сладко и ненавязчиво.

Арабела вдруг погрузилась в воспоминания: Марианна Сейфи Люрбейт привела в дом рыжеволосую девочку пять циклов назад и заявила, что Арабель – ее личная прихоть. Арабела прекрасно знала, что поначалу Сейфи просто нравилось иметь при себе настоящую Чаровницу.