Пустотный Рыцарь

Blue Catanist

– Наш язык так устроен. В нём долгое времени не было «я». Девенир считал, что «я» – это плохое слово.

– Но ты знаешь лингуа. Откуда?

– Лаписапиент много знает. У Лаписапиента было много времени.

– Что с вами случилось? – обеспокоено спросила Карелин.

– Лаписапиент поглотил зло. Поглотил место насилия, чтобы преподать подлым венаторам очередной урок. Но на этот раз зло оказалось сильнее. И тогда Лаписапиент думал, что это конец. Но кто-то ему помогал. Держал его тело в целости, пока разум боролся. Лаписапиент благодарит вас. Но Лаписапиент

не имеет ничего более слов и мудрости, что в них таится.

– Что значит «поглотил зло, чтобы преподать урок»? – спросила вдруг Элис.

– Лаписапиент уверен, что разум девицы достаточно развит, чтобы самой понять.

– Ты Сандо?

– Лаписапиент – не Сандо. Лаписапиент – проводник Сандо.

– Ха. Как Арбор Куст? Тоже мысли умеешь читать?

– Только проводник Мисеры может читать мысли. Но Сенсумы же обладают куда большим и сложным знанием. Но не всегда это знание проводник может использовать. Лаписапиент может. Лаписапиент мудр.

– Какой же мудростью ты можем отплатить нам? – усмехнулся Нейт. Тем не менее, все остальные слушали старика очень внимательно. Особенно Элис.

– Lokus ищет смысл. Но смысл сам найдёт lokus. Но не нельзя искать смысл из утраты. Иначе познаешь ещё большую утрату. Лекарю не нужна смелость. У лекаря она и так есть. Но нужна ли лекарю сила на новом пути, полном опасностей? Ведь сила ведёт к конфликту. Эспер должен познать новую реальность, прежде чем её диктовать. И тогда эспер познает и себя. А воин… воин должен перестать бояться себя, но продолжать бороться с тьмой в душе.

– Мутант… Лаписапиент. Откуда вы знаете всё это? – завороженно спросила Элис.

– Знание есть везде и всюду. Но не каждый открыт к нему, даже когда оно перед носом.

Лаписапиент должен идти. Иначе Сандо не сможет вершить порядок на этих грешных землях.

– Прежде чем ты уйдёшь, мудрец, – остановил его Нейт, – Что за взрыв был там?

– Тот, что устроили daemare, сражавшиеся меж собой.

– Что ты знаешь о даэмар? Кто это? Что это? И знаешь ли ты что-нибудь о Рес-Новаэ?

– Lokus задаёт столько вопросов, ответ на которые ему даже ничего не даст. Lokus не выбран судьбою. Lokus не Anary Nolumm.

– Что за «анару нолум»?

– Anary Nolumm тот, кто борется с судьбой. Кто борется с Krayifo – Совершенной Формой. Лаписапиент должен идти.

Старичка все пропустили к выходу. Нейт, обдумав всё сказанное, хотел спросить ещё что-то, но на улице уже никого не было. Лишь песок, что уносило ветром вдаль. Часть этого песка врезалось в Энди, идущего с инквизиторами домой. Он недовольно помотал головой, а после махнул рукой Нейту.

Собравшись за ужином, Энди рассказал, как прошёл сбор долгов, и что у них есть всё необходимое. В ответ на это Элис поделилась историей с Лаписапиентом.

– Ага. Спасли Сандо от даэмар? Я не думал, что у меня трава где-то ещё осталось. Впрочем, она ещё дороже, чем кофе, так что могли бы спросить.

– Это чистая правда! Нейт, Карелин, Мэри! Скажите!

– Ну, старик лишь сказал, что он Сандо. И нёс какую-то пургу. А ещё у него поражение мозга было, да

Карелин? – сложил руки на груди Нейт.

– Д-да, но…

– Так что сами думайте, – Мэри непонимающе посмотрела на Нейта в этот момент, будто бы осуждая его за эти слова.

– Не, я слышал, конечно, эти охренительные истории про проводника Сандо. Но каждый раз они такие разные. То это аполлон, то это говорящий камень, то это пустынный ветер, шепчущий на ухо. Теперь вот… старик. На одну легенду больше, чё. Кстати, об историях… Чья там очередь? Падре? А то вы молчите тут загадочно.

– Да. Моя. Точнее, наша с Аланом.

– Эй! Это нечестно! – воскликнула Элис.

– Наша история по большей мере совместная. Не думаю, что вы захотите слушать потом тоже самое от лица Алана.

– Но вы заняли сразу два места в очереди! Тогда бы взяли одну цифру!

– Я… я не подумал об этом. Простите, Ваше высочество.

– Да валяй, падре. Какая разница? Нам бы время убить просто.

– Хорошо. Тогда я начну с…

История Отца Александра Дерсоны и Алана Ноубла

Отец Александр когда-то был обыкновенным Александром Дерсоной. Он всегда был глубоко верующим человеком, собиравшимся связать свою жизнь с религией и открытием божественных тайн. Он даже закончил семинарию, знал священные писания и успел послужить в церкви. Но во время Войны Кланов его призвали на службу. Там он познакомился с военным медиком Лирес Мено, с которой в будущем он женился и зачал ребёнка, которого назвали Грегори. Эти двое стали самым главным в его жизни, поэтому вера ушла на второй план. Он устроился на обычную работу и ещё долго проживал простую, но счастливую жизнь.

К сожалению, всё хорошее когда-нибудь заканчивается. Лирес заболела раком. Болезнь легко поддаётся лечению, но не у новусов. У новусов раковые клетки могли связаться с фиброй, черпая в себя огромное количество энергии, с помощью которой можно было легко и быстро распространиться по всему телу, "спрятаться" или противостоять попыткам излечения. Новус, способный управлять своим телом, легко может избавиться от него. Но большинство и близко не подбираются к такому уровню мастерства за долгие годы. Лирес не была исключением. Мучительное лечение с помощью химиотерапии, лазеров, иммуностимуляторов и иммунномаркеров не давало плодов. Раковые клетки возвращались и продолжали поражать всё тело. Из-за постоянной боли пациентку пришлось погрузить в искусственную кому, после которой она могла уже никогда не проснуться. Поэтому она заранее попрощалась с семьёй. А потом она мирно и, наконец, без боли ушла на тот свет. Её смерть тяжело ударила по отцу Александру. Но ещё тяжелее это ударило по Грегори. От горя он стал одержимым. А после чего был убит инквизитором. От такого потрясения отец Александр и сам бы стал одержимым. Но он нашёл своё утешение в вере.