Путь служанки

Мо Чжоу

Фухэн поспешно выдавил:

– Ваше величество, у меня тоже есть дела. Мне пора!

И он выскочил вслед за Инло.

Супруга Чунь смотрела вслед их удаляющимся фигурам, а после повернулась к императрице и со всей серьезностью произнесла:

– Ваше величество, у Вэй Инло вспыльчивый нрав, она слишком непредсказуема. Если вы оставите при себе такую девицу, это может привести к непредвиденным последствиям в будущем.

Императрице не понравились эти слова:

– Супруга Чунь, нрав Инло действительно слегка резковат, но наши занятия чтением и каллиграфией постепенно сглаживают его. Я верю, что она честная

и искренняя девочка, которая ясно видит, где ложь, а где истина. Ее нужно правильно наставлять. А что до этого случая, то здесь моя совесть чиста. Так с чего бы мне ее отсылать?

– Но… – снова пыталась влезть с советом супруга Чунь.

– Нет нужды в разговорах, я уже все решила, – прервала ее императрица, махнув рукой.

Вэй Инло вылетела во двор, Фухэн нагнал ее и, схватив за руку, тихо, словно величайшую тайну, прошептал ее имя:

– Инло…

Та развернулась. Бросила ему в лицо парадный пояс и яростно закричала:

– Ты опять будешь говорить, что никакого отношения к этому не имеешь?!

Фухэн поймал пояс и поменялся в лице:

– Инло, ты думаешь, что это я сделал?

Вэй Инло холодно ответила:

– Если бы я так думала, мы бы сейчас вот так просто не разговаривали.

У Фухэна тут же отлегло от сердца:

– Спасибо, что веришь мне.

Вэй Инло лишь прикрыла глаза:

– Ну, не ты это был, ладно. Но ты все равно не безгрешен. Ту подвеску ты мог случайно обронить, но вот с поясом этим должен был быть неразлучен. Как ты мог его потерять в саду Юйхуа? Только если раздевался там! Думаю, в тот день кто-то поменялся с тобой одеждой и пробрался туда. Если бы он был стражником, менять наряд не было бы нужды. Значит, он хотел избежать дозорных. В таком случае это может быть только родственник императора, который присутствовал тогда на празднестве во дворце Цяньцин! А что до того евнуха, он так испугался одежды стражника, что даже и приблизиться не осмелился, и не разглядел, кто это был. Поэтому она, разумеется, решила убедить меня, что хозяин пояса и есть виновник!

Фухэн напрягся и крепче сжал ее руку:

– Инло! Довольно!

Она, однако, вырвалась и уставилась на него немигающим взглядом, словно хотела вытащить крючьями все, что тот держал в себе.

– С твоим нынешним положением ты можешь даже не считаться с великим князем И, не говоря уж о других! Я все гадаю, что же это за человек? Кто мог заставить тебя так защищать его?

Юноша покачал головой:

– Инло, я не его защищаю, а тебя.

Та засмеялась в ответ и язвительно спросила:

– Меня?

– Если ты будешь упорствовать в этом деле, то увязнешь в нем намертво. А я не желаю, чтобы ты подвергалась какой-либо опасности.

Вэй Инло глубоко вздохнула:

– Фуча Фухэн, ответь мне всего на один вопрос. Кто этот человек?

Он посмотрел прямо ей в глаза, в его взгляде смешались внутренние терзания и чувство вины.

– Прости.

Вэй Инло развернулась и ушла.

Она чувствовала себя преданной – у девушки было ощущение, что она очень долго шла сквозь густой туман в надежде, что рядом есть кто-то, на кого можно положиться, а в итоге осталась в

этом мраке совершенно одна.

Инло бесцельно брела вперед, как внезапно ее окликнули:

– Барышня Инло! Куда направляешься?

Вэй Инло обернулась и увидела евнуха Дэшэна с подносом для чаепития в руках.

– В Дворцовое управление, нужно вещи забрать. А ты куда так летишь?

– Его величество решил устроить пиршество во дворце Чунхуа, – улыбнулся евнух. – Позвал всех великих князей и князей бэйлэ, чтобы продегустировать чай. Вот я и спешу все организовать!

Сердце Вэй Инло метнулось к горлу, а потом резко упало куда-то вниз.

– Великих князей и князей бэйлэ?

– Ага! – ответил Дэшэн. – Все они, скажу я тебе, такие важные в своем роду! Ах, ладно! Мне пора бежать. Передай от меня поклон ее величеству. Скажи, как-нибудь я лично приду поприветствовать ее!

Вэй Инло кивнула и, провожая его взглядом, сказала сама себе:

– Дворец Чунхуа, значит…

Тем временем в зале дворца Чунхуа собрались отпрыски императорского рода.

Юньси, отправив в рот виноградинку, вздохнул:

– Великий князь И таки нарвался на неприятности. Почему же Хунчжоу до сих пор в порядке?

– А что с пятым братцем может быть не так? – удивился Хунъянь.

– Ты разве не знаешь, – заговорщически начал Юньси. – Хунчжоу сколотил себе гроб, заставил всех домочадцев и слуг оплакивать его, а сам в это время сидел в главном зале и хохотал от души, слушая их рыдания. Ну не безумец ли?

Из-за дверей внезапно раздался громкий смех:

– В этом мире никто не вечен. Так что же в этом такого?

В зал непринужденной походкой вошел главный герой сплетен, Хунчжоу, обмахиваясь складным веером.

– Пятый братец, а ты действительно сколотил себе гроб? – полюбопытствовал Хунъянь.

Тот хихикнул:

– Я решил заранее воспользоваться положенным мне по праву. И заодно поглядеть: кто горше всех будет рыдать, тот мне больше всех и предан.

Фупэн осушил свою чарку с вином и уже собрался все высказать Хунчжоу, как внезапно раздался голос Хунли:

– Все собрались?

Все торжественно поприветствовали императора.

Хунли помахал рукой и с улыбкой произнес:

– Сегодня мы собрались по-семейному. Нет нужды так церемониться. Садитесь скорее!

Затем он взглянул на Хунчжоу и с теплотой в голосе спросил:

– Опять набедокурил?

Тот лишь состроил невинное лицо:

– Братец, да разве я бы осмелился? Я помню ваши наставления. Прилежно занимаюсь делами, веду себя очень хорошо.

Все неодобрительно уставились на него, Хунли же только улыбнулся:

– Подать чай!

Слуги начали накрывать стол. Каждому из гостей досталась своя порция чая вместе с булочками бобо [119] и другими кушаньями.

119

Одно из основных традиционных маньчжурских блюд, готовится на пару, как правило, из кукурузной, клейкой рисовой или бобовой муки.