Путь воина

Сушинский Богдан Иванович

— Я уже думал об этом, — Выговский потер плечо и обиженно взглянул на Савура.

«Без плетки не обошлось», — понял Хмельницкий.

— Так что ты надумал, евнух-писарь?

— Что тут можно надумать? Согласен, конечно.

— Только смотри: если поляки тебя схватят, они о дворянском происхождении твоем тут же напомнят и уже не простят.

— Мне уже никто ничего на этом свете не простит. Видно, так и погибну непрощенным. Но такой писарь, как я, вашей армии понадобится. Возможно, во всей Украине грамотнее не сыщете.

— Иначе не предлагал

бы службу. Ладно, живи, писарь казачий. Перо и чернильницу — новому писарю!

39

Еще двое суток они двигались по следам обоза капитана Стомвеля, пытаясь догнать его, но тот словно бы умышленно скрывался или уходил от погони.

Они уже преодолели большую часть Саксонии, и баварцам самое время было уходить на юг, в родные края. Но, посовещавшись, бывшие наемники решили отпустить только повозку с ранеными, в сопровождении двух воинов охраны. Остальные девятеро рейтар во главе с капитаном фон Кроффелем вызвались провести французов до Рейна.

— Это по-рыцарски, капитан, — пожал лейтенант мушкетеров руку фон Кроффеля, узнав о решении баварцев.

— Рыцарство зарождалось здесь, на землях Германии. И здесь оно будет возрождаться, — каждое слово фон Кроффель произносил так, словно провозглашал тост, потрясая при этом грозно поднятым вверх кулачищем.

Д’Артаньян твердо знал, что родина рыцарства находится значительно западнее и зовется Францией, но это не помешало ему еще раз пожать руку капитана.

— Наше рыцарство — на кончиках шпаг и в глубине души. И зарождалось оно в разных странах, — счел необходимым уточнить он.

Едва они успели расположиться небольшим лагерем на краю деревушки, у заезжего двора, как на дороге появился мальчишка, восседавший на коне без седла, судя по всему, местный пастушок.

— Кто тут у вас старший?! — еще издали прокричал он. — Там, в долине, у родника, шайка бандитов окружила обоз каких-то иностранцев-военных. Это их донимает бандит Шульмах, который позавчера напал на нашу деревню!

— О, святые архангелы! — взмолился владелец заезжего двора, лично вышедший встречать такую большую группу неожиданных гостей. — Опять этот Шульмах! Дважды маркграф при всем народе обещал повесить его, и дважды этот висельник умудрялся бежать буквально из-под карающей петли.

Граф и Кроффель переглянулись.

— Вдруг бандиты окружили обоз ваших французов? — молвил баварец.

— Да чей бы он ни был! — воинственно прокричал д’Артаньян. — Повозки оставляем здесь, под охраной двух ваших баварцев. Всем остальным — в седла.

Мчаться пришлось недолго. Схватка происходила буквально в миле от деревушки. Поднявшись на небольшую возвышенность, мушкетеры и баварцы мигом оценили ситуацию. Обоз оказался окруженным внизу, у родничка, из которого вытекал небольшой ручеек. Его охрана отстреливалась, прячась за повозки, стволы деревьев и руины какого-то домишки, а возможно, часовенки.

Судя по тому, что на склонах возвышенности уже лежало несколько тел, разбойники попытались

было с ходу атаковать добычу, но были отбиты и теперь не особенно рвались в бой, очевидно, рассчитывая захватить его попозже, когда стемнеет.

Завидев первых двух всадников, разбойники, видимо, решили, что это отставшие воины обоза. Но когда на возвышенность взошел весь отряд, редкая цепь всадников, окружавших обоз, разлетелась по склонам долины, переметнувшись на ту, южную, сторону ее, так что теперь лагерь оказался между отрядами д’Артаньяна и Шульмаха.

— Эй, вы кто такие?! — послышалось из-за повозок. Охрана все еще не верила, что это прибыло неожиданное подкрепление, и опасалась, что его появление — уловка разбойников.

— Есть ли среди вас капитан Стомвель?

Ответом д’Артаньяну было несколько выстрелов, один из которых прострелил его плащ.

— Вы не на тех заряды тратите! — во всю мощь своей глотки прокричал д’Артаньян. — Я спрашиваю: есть ли среди вас капитан Стомвель?

— Уж не мушкетеры ли вы?! — послышалось из повозочного лагеря.

— Перед вами — лейтенант д’Артаньян, лейтенант Гарден и виконт де Морель!

— Тогда чего мы ждем? К ночи мы перевешаем весь этот бандитский сброд! Это я вам говорю, капитан Стомвель!

Возрадовавшись столь неожиданной встрече, спешенный Стомвель, вместо того, чтобы вернуться в седло, вскочил в крытую повозку и, приказав остальным возчикам следовать его примеру, погнал коней прямо на три десятка сбившихся у леска разбойников, которые из алчности не решались отступать даже сейчас, когда стало ясно, что захватить обоз иностранцев не удастся.

Д’Артаньяну впервые пришлось видеть, как в атаку идут обозные повозки, очень мало напоминающие боевые колесницы. Однако открыл для себя, что, сбившись в кучу, они предстали перед разбойниками мощной лавиной, способной разметать какой угодно кавалерийский отряд.

— Не перетопчите моих врагов, Стомвель! — прокричал д’Артаньян, пытаясь вклиниться между двумя повозками. — Это будет нечестно!

— По уцелевшим я специально прокачу весь свой обоз! Это я вам говорю, капитан Стомвель!

Убедившись, что они потерпели поражение, разбойники попытались уйти по лесу, но не учли, что сразу за опушкой начинался густой кустарник, который уже успели охватить полукругом мушкетеры и баварцы. Приблизившись к этому терновому полю, повозки Стомвеля развернулись, а сидевшие на них солдаты охраны расстреляли кустарники из ружей и пистолетов, словно охотились на куропаток.

Двое разбойников попытались прорваться у небольшой рощицы, возле которой оказался виконт де Морель. И мушкетер вряд ли долго продержался бы, если бы возникший неподалеку д’Артаньян не рассек голову коня одного из нападавших, вынудив его спешиться. А потом, спешившись сам, сразился с ним, после третьего же выпада ранив в ногу.

— Кроме всего прочего, вы еще и фехтовать-то не умеете, сударь, — сделал ему замечание лейтенант, выбивая из рук саблю и прижимая острием шпаги к стволу дерева.