Путеводитель по Лукоморью

Донцова Дарья

– Нет, – серьезно объяснил менеджер по персоналу, – мы ищем молодого врача с большим стажем и солидным послужным списком.

И Ева опять ушла, не зная, как ей быть. В клиниках не хотят брать неопытных врачей, но, чтобы получить этот самый опыт, необходимо поработать в больнице. Получался замкнутый круг.

В конце концов ей повезло, нашлась ставка. Правда, не в столице, а в Подмосковье, зато там давали комнату и делали соответствующую запись в трудовой книжке. Ева подумала: что ж, она прослужит в провинции год, станет в глазах кадровиков опытным профессионалом и вернется в Москву.

Зарплата оказалась крошечной, жилплощадь маленькой и без особых удобств, зато коллеги Евы относились

к ней с уважением, ни разу не дали понять, что недавней студентке лучше помолчать на летучках. Нет, Еву всегда внимательно выслушивали и никогда не мешали ей лечить больных так, как юный психиатр считала нужным.

Через год, приехав на встречу выпускников, Ева наслушалась рассказов от бывших однокурсников, которым удалось зацепиться в столичных лечебных заведениях, и поняла, как ей повезло. Ребята рассказывали о дедовщине, которую им устраивали «старики», о неуважении, проявляемом к новичкам давно работающими коллегами. А главное, желторотых выпускников не подпускали к больным, в лучшем случае они толпились в свите, которая сопровождала профессора на обходе.

Ева вернулась в Подмосковье и поняла, что не хочет отсюда уезжать. Вот только ее угнетала бедность. Через пару месяцев за девушкой стал ухаживать Оскар. Мужчина не был ни красив, ни образован, но имел просторную квартиру и хорошо зарабатывал, торгуя продуктами.

Уставшая от безденежья и походов в городскую баню Ева вышла замуж по расчету. Не прошло и месяца, как юной жене стало понятно: ее супруг весьма самовлюбленный тип, не принимающий в расчет ничье мнение. Неизвестно, как бы повела себя новобрачная, но тут подоспела новая встреча выпускников, и Ева опять наслушалась рассказов. На сей раз они состояли из жалоб одногруппниц, которые сбегали в загс и теперь вываливали правду о своей семейной жизни. Их мужья изменяли им, пили-курили, требовали идеально вести домашнее хозяйство, причем старались выделить на расходы минимум средств, а еще они постоянно добивались секса, даже невзирая на отказы жены.

Ева вернулась домой в твердой уверенности: Оскар совсем не плох. Пусть он употребляет восхитительный глагол «ложить» и местоимение «ихнее», плевать, что он читает исключительно спортивные газеты и обожает футбол. Зато Оскар не пьет горькую, кривится при виде сигареты, безропотно отдает жене весь заработок, всегда пребывает в хорошем настроении и обладает минимальным запасом тестостерона. Интимный интерес к жене Оскар проявлял раз в полгода, а потом и вовсе забыл про постель.

Еву в муже устраивало все. Она не спорила с ним, старалась быть ему другом, поддержала идею открыть гостиницу. Конечно, ей было смешно слышать о создании президентского люкса и о потугах Оскара превратить «Золотой дворец» в «Хилтон», но смеяться над супругом она не стала. Более того, отлично зная, что люкс всегда стоит пустой, Ева приспособила его для своих любовных утех. Молодой симпатичный психиатр подчас встречала таких же молодых и симпатичных родственников пациентов. И где уединиться парочке? Квартиру снять невозможно, Беркутов не Москва, сразу найдутся доброхоты, которые настучат Оскару о похождениях Евы. И она нашла остроумное решение проблемы: Ева с любовником залезала по ночам через окно в президентский номер, проводила там несколько часов и покидала его тем же макаром. Оскар полагал, что Ева дежурит в больнице, а супруга знала – муж никогда не посещает «Золотой дворец» после восьми вечера и ни одна душа в президентском номере не появится. Ну, разве что и правда глава какого-нибудь государства зарулит вдруг в Беркутов.

Ева аккуратно разгладила руками одеяло.

– Небось ты думаешь, с чего вдруг я с тобой так откровенна? Не вижу смысла врать. Ты мирно дрыхла на одной стороне кровати, когда я с милым дружком устроилась на другой.

Очень симпатичный мальчик попался, мы с ним так друг друга захотели, что даже свет не зажгли, когда сюда влезли. Одежду сбросили в темноте – и в добрый путь. А в самый приятный момент голос за кадром… Короче, сломала ты мне кайф.

– Извини, я не нарочно, – хмыкнула я. – В следующий раз будь осторожней.

– Да уж, – протянула Ева, – учудил Оскар. Почему он ради тебя исключение сделал?

– Его попросил об услуге Максим Антонович, – пояснила я. – Муж тебе не говорил о приезде писательницы Арины Виоловой? Это мой псевдоним, в миру я Виола Тараканова.

– Не-а, Оскар ничего не говорил, – произнесла Ева. – Так ты знаменитость!

– Не самая крутая, – усмехнулась я. – Просто один мой высокопоставленный приятель любезно попросил мэра устроить меня в Беркутове с наивысшим комфортом.

Ева, совершенно меня не стесняясь, вылезла голая из-под одеяла и начала одеваться.

– Значит, ты пишешь книги.

– Детективы, – добавила я. – Сюда приехала за новым сюжетом.

– Хорошо зарабатываешь? – деловито уточнила доктор.

– Не жалуюсь, – в тон ей ответила я, – хватает на кусок хлеба с маслом и икрой. А почему тебя мои гонорары заинтересовали?

Ева села в кресло.

– Не рассказывай никому, кого сегодня ночью видела в президентском номере, ладно? Если будешь болтать, можешь мне здорово жизнь испортить. Поползут сплетни, рано или поздно дойдут до коллег, навредят моей репутации. Да и Оскар начнет вопросы задавать, у него подчас случаются припадки немотивированной ревности.

Я опустила взгляд – слово «немотивированной» в данной ситуации было не особенно кстати.

– Окажись ты бедной, – разглагольствовала Ева, – я бы тебе тупо денег предложила, вот и попыталась выяснить, сколько ты получаешь в месяц.

– Спасибо, денег мне не надо, – быстро произнесла я. – Кстати, и обеспеченный человек может быть трепачом, умение помалкивать не зависит от толщины кошелька.

– Ты права, – кивнула Ева. – Ладно, сама придумай, что хочешь за свое молчание.

Я внимательно посмотрела на Еву. Учитывая ситуацию, она держится достойно – мило улыбается и изображает полнейшее отсутствие беспокойства. А еще Ева несколько раз вскользь упомянула о том, что Оскар неревнив. Но, думаю, на самом деле положение не так уж радужно. Какой муж придет в восторг, узнав, что его жена тайком встречается в гостинице, принадлежащей ему же, с любовниками? Наверняка Ева сейчас нервничает, но она хорошая актриса, поэтому и сохраняет на лице маску равнодушия.

Я тоже встала и пересела на ее край кровати. Очутившись с Евой лицом к лицу, решительно сказала:

– Бумажник расстегивать не придется. Меня интересует информация.

– Какая? – ничем не выдав своего удивления, поинтересовалась Ева.

– Об Ирине Богдановой, – уточнила я.

Глава 18

Ева положила ногу на ногу.

– Художница. Может исполнять желания людей. Народ в Беркутов катит со всех концов России…

– Спасибо, – остановила я Еву, – цитатами из буклета про жизнь создательницы «исполнялок» сыпать не стоит. Ты встречалась с этой женщиной лично?

Доктор чуть нахмурилась.

– А ты слышала о врачебной тайне? Я не имею права разглашать подробности о больных. Своих ли, чужих – без разницы. За такое могут попросить из профессии.

– А ты небось знаешь о болтливых тетках, которые не способны удержать язык за зубами, – нараспев произнесла я. – Им вроде и хочется промолчать, а орган без костей сам собой – ла-ла-ла…

Ева склонила голову к плечу.

– Это шантаж?

Я замахала руками.

– Конечно нет. Просто так, для развития беседы я это сказала.