Пятый прыжок с кульбитом
Шрифт:
– Поставь холодильник вон туда.
– Но Верочка, есть же план кухни, - робко возразил Антон.
– Холодильник по чертежу в другом углу.
В руках у Веры образовалась банка сгущенки. Откуда она взялась, я не заметил. Девчонка тяжко вздохнула и мощно присосалась к дырочке, аж щеки впали.
– Был там, станет там, - ровно сообщила она после паузы.
– Я кому сказала? Ставь вон туда!
Толкователи имен утверждают, что девушки с именем Вера практичны и рассудительны. Они невозмутимы, умны, трезво оценивают ситуацию и умеют организовать других. Веру невозможно заманить обещаниями и фантазиями - она ценит
– В том углу поставим синтезатор, - заявила Вера, вновь наполняя стакан компотом.
– Синтезатор на кухне?
– поразился Антон.
– Зачем?!
– А как ты думаешь, где женщина проводит свою жизнь?
– горько вопросила она и тут же сама ответила: - На кухне. Тем более, место позволяет. Тут станет и диван, и телевизор. Не надо никуда ходить, буду здесь жить и музицировать.
Возражать Антон не решился, следуя железному правилу: не перечить беременной особе. Лучше всего ее выслушать и промолчать. И «синдром гнездования» женщин в интересном положении, слава богу, ему давно известен из умных инструкций в интернете. Тактично сглаживая углы и меняя тему, он провел по дверке рукой:
– На современном холодильнике должна быть гладкая эмаль или нержавейка. Эх, Дед, такую красоту закрасил...
– Стиль контемпорари любит сдержанные цвета, особенно белый, - обосновал я свое решение.
– И маскировка отличная. Вроде как старинный аппарат, давно здесь живет.
Вера меня поддержала:
– По одежке встречают, по уму провожают.
– Вот именно!
– подхватил я.
– В холодильнике важен его внутренний мир, а не внешняя оболочка.
– М-да?
– Антон почесал подбородок, не надо.
– Чего?
Он пояснил:
– Однако не все наряды в отраду, а иных и вовсе
– Ты же кухонную мебель заказал светло-кофейного оттенка?
– Там еще желтый и зеленый цвет, - напомнил я.
– Вот и хорошо. Потом холодильник в тон перекрашу.
– Это неважно, - решила Вера.
– Магнитиков на него нацепим, вот проблема и закроется. Скажу Аньке, она в разных местах бывает. И учти, Тоша: я тебя люблю. Но ежели что, уйду от тебя к холодильнику.
Вытирая руки полотенцем, порог кухни переступила Степанида Егоровна.
– Так-так, - сказала она, потрогав ногой горку ремней с красным бантом сверху.
– Что у вас тут?
– Подарок мне, под елочку, - гордо сообщила Вера.
– Богатый у вас Дед Мороз. Вещица славная, полезная. И тяжелая на вид... С обновкой вас, ребята!
– она опустила острый взгляд на меня, сидящего на полу.
– А какая у тебя нынче грузоподъемность, Антоша?
– Да, Михалыч, какая?
– выглядывая из санузла, Денис сладким голосом подтвердил свой интерес.
Этот вопрос мне сразу не понравился. Так и тянуло переспросить: «А вы с какой целью интересуетесь?». Люди стали жутко подозрительны в последнее время, особенно я. А вопросы с подковыркой вызывают клинч и отторжение. Впрочем, любопытство Дениса понятно: этот мечтун давно хочет новый фордовский двигатель для «Волги». А в чем бабушкина корысть?
– Так какая, Михалыч?
– Денис повторил вопрос.
Антон с Верой отвлеклись от холодильника, и уставились на меня.
– Сила дикого шимпанзе эквивалентна силе четырех взрослых мужчин. Сила орангутанга равна силе семи мужчин. Горилла обладает силой десяти мужчин, - я передохнул и рявкнул, отвергая пошлые попытки запрячь меня в узду: - А мощность лошади - одна лошадиная сила! И та загружена по самое не могу!
Однако взбрыки коника не впечатлили бабушку.
– Понимаешь, Антоша, наша борьба с наркомафией оказалась весьма затратным делом,
– ласково начала она запрягать.
– Мы у Артема Трубилина все боеприпасы подъели! Ну, ты же знаешь. Нехорошо это.
– И что?
– Долг платежом красен, вот что. И запас пополнить не повредит. Патронов, Антоша, никогда не бывает много. Их или мало, или очень мало. Про гранаты я вообще молчу. А недавно, совершенно случайно, Денис мне поведал, что на Украине есть военные склады, на которых чего только не было! Он видел план эвакуации одного объекта, когда еще служил. И представь себе, помнит, где что лежит. Смотри Антоша, как все просто: гранатометы «Муха» хранят в упаковке по восемь штук. Ящик весит двадцать три кило. Берем четыре ящика из штабеля, перевязываем ремнями... И понес! А?
Мне оставалось только вздохнуть. Блин, как же это надоело! Постоянно во мне видят складской автопогрузчик с дистанционным управлением.
Потеряв интерес к разговору, Антон с Верой принялись планировать внутренний мир холодильника. По давно заведенным правилам, часть продуктов хранилась в малюсеньком «Саратове» на летней кухне, часть - в погребе, а остальное вывешивалось за форточку в авоськах. Так что все подряд сюда тащить не стоило, кое-что можно было оставить и на прежних местах. С другой стороны, личный опыт мне подсказывал: через пару дней пространство фабрики холода наполнится до упора. Ведь праздник на носу, одним оливье и селедкой под шубой дело не ограничится.
Тем временем Степанида Егоровна смотрела на меня добрейшим взглядом:
– Антоша, пустяковое дело! Ну не поспишь ты ночью вволю, зато Артем нам спасибо скажет.
– А что скажет товарищ Уваров?
– засомневался я.
– Тырить военные боеприпасы - это явное нарушение режима секретности.
– А Николаю Сергеичу мы ничего не скажем. Да, Денис? Зачем занятого человека отвлекать пустяками?
– Воровать нехорошо, - выдал я железный аргумент.
– О чем ты говоришь?
– она даже всплеснула руками.
– Хорошо, нехорошо... Ты прессу читаешь, Антоша? Украинские нехорошие прапорщики, вот кто ворует хорошо. Такое впечатление, что они не православные, а цыгане какие-то. Давно со складов все ценное вывезли - и оружие, и компьютеры, и камеры. Неликвид сплошной остался, что продать никак не могут.
– Хм....
– Антоша, в конце концов, обвинят алтайскую бронетанковую милицию. А когда вы с Артемом себе из остатков полезное подберете, так эти склады вдруг загорятся. У них там постоянно такое происходит. Понял? И никто ничего не узнает.
– Хм...
– задумался я.
– Никаких следов не будет, обещаю. Артем умеет, но я еще научу. На нет и суда нет, Антоша!- видя мои колебания, Степанида Егоровна зачастила: - Да, брать чужое грех. Но оружие то не украинское, а советское! Так что свое берем, не чужое.