Пыль и сталь
Шрифт:
— Хорошо, — ответил эльф дрожащим хриплым голосом, после чего зашёлся в кашле.
— Не переигрывай. Не хватало ещё, чтобы нас погнали отсюда как чахоточных. Пойдём.
Внутри трактира оказалось шумно и жарко, несмотря на открытые нараспашку окна. Причиной тому был яростно пылающий огонь в очаге, над которым был подвешен большой овальный котёл. Крышка на нём плясала и грозила вот-вот сорваться с места. Барная стойка стояла напротив входа, а на неё опирался трактирщик, смурной, полноватый мужчина с залысиной на лбу, обрамлённой жидкими чёрными волосами. Справа же, за стоящими полукругом столами,
Была среди них и пара человек в белых накидках. У ног одного из них покоился выкрашенный в белый цвет щит. Изображённый на нём объятый пламенем меч, кажется, герб Брэннов, наискось пересекала голубая полоса — «Слеза верности», знак незаконнорождённого, символ слёз, пролитых из-за неверности супруга или супруги. Никто из посетителей не обратил никакого внимания на пару путников, поэтому они, не мешкая, направились к стойке.
— Трактирщик? — обратился наёмник к мужчине. Тот лениво протирал стакан, а неподалёку от него стоял облокоченный на стену дорожный посох из тёмного дерева, оба конца которого были обиты металлом.
— А кто ж ещё? — буркнул тот, не отрывая взгляда от руки с тряпкой. — Кроме меня ж никто этим заниматься не будет, так? Вы выпить или просто языком почесать пришли? Если второе, то мне некогда. Совсем. Вот горло промочить — это завсегда, только деньги сразу, в долг не наливаю. А если хотите поглазеть на представление, идите за стол, скоро начнётся. Сразу, как только этот дармоед вернётся. И где его только черти носят…
— Не слишком-то ты вежлив для трактирщика, — заметил Таринор.
— А с чего это мне расшаркиваться перед каждым, кого ветер принесёт на порог? — перебил трактирщик, после чего рявкнул на эльфа: — Эй, ты! Ну-ка не кашляй на стойку! Не хватало ещё перемывать после всяких заразных.
— Что ж, мы вполне можем найти другой трактир. С более приветливым хозяином, — Таринор сделал пару шагов к выходу, похлопав по кошельку за пазухой так, что был слышен негромкий звон.
— Эй, постой! — воскликнул трактирщик, переменив выражение лица на более благодушное. — Я, это… Глядя на вас, решил, что вы очередные бродяги, охочие до халявной выпивки. Захаживают порой, знаете ли…
— Много ли ты видел бродяг с мечом на поясе?
— Да уж больше, чем хотелось бы. Особенно после войны. В молодость мою, помню, долина была спокойным краем, а нынче, — трактирщик заговорил тише, — даже рыцари — и те скурвились…
— Ну, эти во все времена святыми не были. Не в сказке же живём. Лучше скажи, чего выпить найдётся.
— Есть дракентальское тёмное! Или, если изволите, эрберский лагер! Неразбавленный, прошу заметить!
— А «Чёрный лес»?
— Вот, чего нет, того нет, — развёл руками мужчина. — Но есть сливовая наливка! Попробуйте, не пожалеете!
— Не… Меня после неё ноги едва держат, а нам ещё идти. И дракентальского две кружки, — ответил Таринор и спросил Драма: — Ты же будешь?
Вместо ответа эльф что-то промычал и замотал головой.
— Ну, значит мне больше достанется.
Наёмник облокотился на стойку спиной и обратил взгляд к столам.
— Интересно они расставлены, у самых стен, подальше
Тем временем входная дверь отворилась и впустила юношу, сильно выбивавшегося из общей массы посетителей. Он был высоким и тощим на вид, с взъерошенными огненно-рыжими волосами и недельной щетиной. Тонкие брови над зелёными глазами были вскинуты, а острый нос казался длинным на фоне острых черт веснушчатого лица. Тело его покрывала серая холщовая рубаха без рукавов, а худые, но жилистые руки были зачем-то обмотаны до локтей бинтами, какими обычно бинтуют раны в лазаретах.
Он окинул гостей взглядом, выражавшим некое пренебрежение, если не сказать отвращение, и подошёл к очагу, постукивая кончиками пальцев по бёдрам. Тотчас гул разговоров затих, а всё внимание постояльцев переключилось на него.
— Гляди-ка, Драм, не обманул трактирщик. Вот и представление, — Таринор ткнул эльфа локтем. — Заезжий фокусник с юга? Мало этой шушеры в портах, так они и в трактиры лезут.
Драм в ответ промычал что-то нечленораздельное и кашлянул несколько раз.
— Ах да, ты же немой, — усмехнулся Таринор. — Славно же у тебя выходит. Не думал в артисты податься?
За стойкой вновь появился хозяин трактира с парой полных до краёв кружек, пена из которых шла через край. Он аккуратно поставил их перед наёмником и утёр пот со лба.
— Вот, две кружки дракентальского. Извольте, один марен.
— Получишь, как ещё две принесёшь.
— Тогда будет два марена, по серебряному за пару кружек.
— Вот как? И всюду здесь такие цены?
— В каждом трактире до самого Хвоста дракона.
— Чёрт-те что… Ладно, будь по-твоему, — вздохнул Таринор, подбросив блестящую монетку пальцами.
Трактирщик ловко поймал её и попробовал на зуб, после чего с улыбкой спрятал в карман фартука.
— Кстати, как вам наша диковинка? — проговорил он, отвернувшись к бочкам.
— Рыжие не в моём вкусе. Он что, фокусы будет показывать? Или на голове стоять? Или это очередной конкурс «кто больше выпьет», чтобы прокисшее сбыть?
— Сами всё увидите, добрые господа! — ответил трактирщик с хитрой ухмылкой.
Таринор развернулся в сторону столов, а Драм, недоверчиво косился на кружку с пивом. Тем временем обещанное представление набирало обороты. Рыжий принялся выделывать причудливые движения, и наёмник решил, что сейчас в руке юноши внезапно появится монета или платок, как это обычно бывает.
Однако неожиданно «фокусник» выкинул руку вперёд, и гости ахнули. В ней горел огонёк. Самое настоящее пламя плясало на его ладони, не причиняя видимых неудобств. Рыжий с надменной улыбкой оглядев изумлённые лица, вскинул руку и подбросил огонёк в воздух под самый потолок. Только Таринор подумал, что это мог быть горящий уголёк или кусочек ткани, смоченный в масле, как юноша резким движением поймал огонь в воздухе, и развёл руки в стороны. Теперь пламя горело уже в обеих ладонях. Притом куда сильнее прежнего, хотя должно было бы погаснуть.