Ради любви и чести
Шрифт:
оставляя мне иного выбора, кроме как следовать за ним или быть вытянутой
силой. У меня внутри все затрепетало. Эта встреча с капитаном Фоксом не
закончится так, как первая. Но для собственной безопасности и для
безопасности бабушки я должна была сохранять спокойствие.
– Я все равно не собиралась использовать серебро, – продолжала я, стараясь сдержать дрожь в голосе. – После всех этих атак на прошлой неделе
вы, вероятно, хотели бы получить серебро,
которой так мечтали вы и ваши товарищи-бандиты. Может быть, съездить на
побережье. К морю.
Выйдя из экипажа на изрытую колеями лесную дорогу, где ждали еще
несколько всадников в плащах, я попыталась выпрямиться и отойти от
капитана. Но я не успела придумать план спасения, и мне на голову накинули
плотный мешок из-под зерна, заломили руки за спину, выкручивая их так
больно, что я вскрикнула и чуть не упала. Я слышала, как бабушка
протестовала в карете, требуя, чтобы меня немедленно отпустили. Потом она
была уже слишком далеко, чтобы чем-то помочь, и ее голос доносился
издалека.
– Тебе удалось удрать, – проворчал капитан Фокс, обматывая веревкой
мои запястья. – Но на этот раз ты так просто не отделаешься.
Он дергал веревку, пока не порвались перчатки. Потом толкнул меня
вперед, и я, ничего не видя перед собой, споткнулась обо что-то: палку или
камень, и, не удержавшись, плашмя упала на колени. Юбка порвалась, и
оголенные колени разодрались. Капитан Фокс поднял меня на ноги и
захихикал:
– Давно пора убить ведьму.
Глава 21
Я всю ночь рылся в книгах. Осторожно положил хрупкий пергамент на
стопку на прикроватном столике.
– Я не нашел никаких других способов проверки ведьм.
Герцог сидел в кресле рядом с моей кроватью, держа на коленях
раскрытую книгу. Он сидел со мной с самого рассвета. Его писцы, как и я, читали всю ночь. Но мы ничего не обнаружили.
– Думаю, тебе пора сделать перерыв и немного поспать, – сказал
герцог, не отрывая взгляда от лежащей перед ним книги.
Я покачал головой и потянулся за следующей книгой. Перерыв
пришлось сделать для того, чтобы врач смог сменить повязки на моих ранах, а слуги переложили меня так, чтобы я мог продолжить читать. От завтрака я
отказался, потому что не хотел есть, пока над Сабиной висело обвинение в
колдовстве.
Герцог, как всегда, оказался прав. Сабина ощутит на себе все
последствия того, что ее признают ведьмой. Пока она жива, люди будут
избегать ее и бояться. Некоторые могут даже попытаться причинить ей вред.
Лучший
нужно было найти способ доказать ее невиновность.
В дверь постучали.
– Скажи, что нас нельзя беспокоить, – приказал я слуге, который
поспешил открыть. – Если, конечно, это не леди Сабина.
Я был удивлен тем, как сильно скучал по ней. Она не возвращалась в
мои покои со вчерашнего дня, и я все время думал о возможности
возобновить наш разговор с того места, где мы остановились. Мы как раз
обсуждали поцелуи, но мне хотелось получить их. Может быть, позвать
священника в свою комнату и жениться на ней прямо здесь? Сегодня. Тогда
никто не сможет помешать мне целовать ее так, как я хочу.
С порога я услышал, как слуга спорит с Дерриком и Коллином, и
подавил разочарование – это не Сабина.
– Все в порядке, – крикнул я слуге. – Они не так хороши, как тот гость, которого я надеялся увидеть, но пусть войдут.
Коллин улыбнулся мне и зашагал через комнату:
– По крайней мере, мы выглядим лучше, чем ты.
– В данный момент да. – Я был избит и весь в синяках. – Но я не могу
понять, что ваши жены нашли в вас.
– По крайней мере, мы смогли удержать хороших женщин, когда они
появились в нашей жизни, – снова поддразнил Коллин, направляясь к моей
кровати.
– Я удержу леди Сабину, – сказал я с самонадеянной усмешкой, возвращаясь мыслями к поцелуям, которые я определенно подарю ей
сегодня, когда она появится. – Не беспокойтесь на этот счет.
Но неуверенность все еще жила в глубине моего сознания. Она была
очень снисходительной женщиной. Но ее присутствие рядом со мной, когда я
очнулся вчера, не означало, что мой взгляд, когда она сняла перчатку, и я
впервые увидел ее бардовое пятно, забыт ею.
За Коллином шел Деррик. Выражение его лица стало гораздо
серьезнее:
– Наверное, поэтому она не так давно уехала отсюда вместе с
бабушкой и всеми своими пожитками?
Мой пульс перестал биться:
– Уехала?
– Я расспросил нескольких слуг, которые помогали ей грузить экипаж,
– сказал Деррик. – Они утверждают, что она возвращалась домой.
Паника охватила мое сердце:
– Она не сказала, почему?
– Никто не знает, – ответил Деррик.
Я мысленно застонал. Вчера мне следовало бы попросить у нее
прощения, а не дразнить поцелуями. Я сел, откинувшись на подушки,
которые, конечно же, облегчили мне последние часы чтения, но теперь стали