Ранняя осень. Книга первая. Изгнанник

Колчигин Константин Владимирович

Клеверов с минуту молчал, следя за полетом крупной птицы, потом насмешливо взглянул на врача.

– Это исключено, – оборонил он наконец. – Блок управления ракетоплана разобран.

– Гер Эст – классный механик, – не унимался Сент.

Клеверов обреченно вздохнул. Вейчл поспешил вмешаться:

– С этой задачей едва ли справится даже такой специалист, как наш Крон.

На третьи сутки опустела последняя фляга из-под воды. Теперь они уже еле шли по раскаленной каменистой пустыне, изнемогая от жажды. После полудня Елена упала в обморок. Клеверов,

шедший рядом, подхватил девушку, осторожно уложил на камни и, расстегнув молнию своей сумки, достал маленькую фляжку. Воды в ней было немного, с четверть литра, но это сразу оживило девушку.

– Следовало разделить воду между всеми, – пробормотал врач.

– Вы мужчины, господа, – сухо ответил Клеверов.

Ночью они уже буквально с ума сходили от жажды. Когда наступил рассвет, Клеверов вновь поднял всех.

– Мы пропали, Андрэ, – едва ворочая распухшим языком, проговорил Крейг. – Нам не выбраться из этих проклятых гор.

Бортинженер сумел пройти не более километра и как-то сразу рухнул на камни, потеряв сознание. Клеверов взглянул на безучастную Елену и обернулся в сторону едва державшихся на ногах Вейчла и Хорнера:

– Вы пойдете со мной, господа. Мы должны найти воду.

Врач что-то невнятно пробормотал.

– В чем дело, Сент?

– Идите к черту! – наконец справившись с языком, крикнул Хорнер.

Клеверов пожал плечами и взглянул на Вейчла.

– Идемте, Андрэ, – ответил тот.

Через полчаса они добрались до ущелья, которое Клеверов видел с одной из скал. Дно его терялось во мгле, но на поверхности все же слышалось слабое журчание воды.

– Метров сто, – определил Вейчл. – Дело почти безнадежное, Андрэ.

– Давайте фляги, – только и сказал Клеверов.

Он закрепил трос из синтетического волокна за ближайший уступ и стал спускаться в ущелье. С отвесных скал время от времени срывались камни. Вейчл с беспокойством поглядывал на них. Клеверов быстро добрался до дна и, наполнив фляги, рывком троса подал сигнал к подъему. Гран вытянул сумку с флягами на поверхность и бросил трос назад. Через минуту канат натянулся струной.

– Вам помочь, Андрэ? – крикнул Вейчл.

Его голос, усиленный эхом, вызвал камнепад. Спасаясь от смертоносной лавины, Вейчл укрылся под огромной глыбой. Через несколько минут, когда грохот стал стихать, он решился выглянуть из своего убежища и похолодел: троса на поверхности не было.

– Андрэ! – отчаянно крикнул Гран.

В ответ со скал вновь полетели камни, и эхо тут же потонуло в грохоте падающих обломков. Вейчл попробовал заглянуть в расщелину, но ничего не разобрал во мраке, среди чудом державшихся глыб.

Когда подавленный случившимся командир вернулся к своим спутникам, те не сразу спросили его о Клеверове. Однако, едва утолив жажду, Елена тут же задала этот вопрос.

– Остался наш комиссар, – потерянно сказал Вейчл. – На глубине сотни метров… Навсегда…

И, пока Князева невидящим взглядом смотрела на него, рассказал о случившемся.

– Вы убили его… – с ужасом произнесла Елена.

Она

порывалась сходить к ущелью, Крейг даже веялся сопровождать девушку.

– Это безумие! – отрезал Вейчл. – Вы только разделите его участь.

Дальнейший путь не составил особого труда. Спустя сутки они подошли к станции, где столкнулись с Ириной Ветровой, находящейся на грани безумия…

– Редли умер через несколько минут после получения травмы, – немного успокоившись, рассказывала она. – Вег – на вторые сутки. Механик, штурман и второй пилот взялись за ремонт последнего ракетоплана. А потом там что-то взорвалось…

Вошел бортинженер.

– Ну что там, Крон? – повернулся к нему Вейчл.

– Плазменный разряд в бортовой энергосистеме, – ответил Крейг. – Страшное зрелище. От парней буквально остался лишь пепел…

Командир вздохнул и оглядел измученных подчиненных.

– Отдыхайте, господа. Завтра решим, что делать.

Елена поднялась в свою комнату. Измученная духовными и физическими страданиями, она сразу забылась тяжелым сном, едва добравшись до кушетки. В сумерках девушку разбудил радостный лай Тера. Впрочем, щенок тут же смолк, и на всей станции больше не было слышно ни звука, поэтому Елена не решилась спускаться в темный холл.

Рано утром Князева вышла на берег озера. Долго стояла, глядя на зеркальную гладь воды. Мир неуловимо преобразился за последние дни, и все вокруг потеряло прежний смысл… Наконец девушка машинально разделась и вошла в воду, чтобы привести себя в порядок после ужасного пути. А потом там, среди камней, она увидела… призрака. Хрупкую человеческую фигуру, бредущую к берегу. Вода уже едва доходила ему до колен и он шел, словно не чувствуя острых камней. Это был Клеверов, а рядом плыл Тер, еще не доставая короткими лапами дна. Вот призрак вышел на берег и… полетел. Нет, конечно, это был живой человек, просто походка у него была такая. Елена, замерев, смотрела на приближающуюся вдоль берега стройную точеную фигуру.

– Андрей Николаевич!

Молодой человек резко остановился в напряженной позе, потому что натренированное до совершенства тело автоматически приготовилась к любой неожиданности…

– Лена, – он странно улыбнулся, снимая руку с кожаного пояса.

– Это… действительно вы?

– Я, Лена. Но это еще не повод, чтобы демонстрировать себя в таком виде, – он поправил кобуру пистолета – своего неизменного спутника.

В девушке заговорили обычные эмоции. Вспомнив, что на ней нет даже купальника, Елена, ахнув, опустилась в воду.

– Ну вот, теперь совсем другое дело, – вновь улыбнулся Клеверов и, взяв с камня тренировочный костюм, пошел к станции.

Через полчаса Князева вошла в общий зал. Крейг с интересом взглянул на нее:

– Вы нездоровы, Эллен? Вся светитесь…

Он подал девушке стул.

– …Мы были вынуждены скрываться от наших врагов, – продолжала свой рассказ Ветрова.

– От правосудия, – сухо поправил Клеверов, появившийся на пороге.

Наступила тишина. Все ошеломленно смотрели на него.