Ранняя осень. Книга первая. Изгнанник
Шрифт:
– Вероятно, ради самого поступка, – с легкой улыбкой наконец произнес он. – И может быть также… Впрочем, нет.
Шумели березы, пели птицы, а люди молчали, не зная, о чем еще говорить друг с другом.
– Мне пора, – сказал Клеверов.
И ушел. Спокойный и бесстрастный. Тер последовал за ним, не отходя ни на шаг.
Аленка пригласила гостей завтракать. Бортинженер и Князева были удивлена, заметив на столе молочные продукты, свежие овощи и фрукты.
– Андрей Николаевич научил индейцев держать скот и заниматься земледелием, – ответила Аленка на их вопросы.
Крейг с интересом разглядывал девушку. Она держалась просто, может быть, чуть высокомерно, но в словах и поступках не было и тени презрения. И все же Крон сразу почувствовал, что эта девочка, несмотря на юность и примитивное образование, в чем-то
– Вы не скучаете здесь? – спросила Елена.
Ее собеседница с улыбкой покачала головой. Она казалась очень счастливой и, видимо, оттого была так хороша. Заметив, что Крон любуется ею, Аленка смущенно опустила синие глаза. Длинные ресницы бросили тень на нежную кожу щек. Взгляд бортинженера скользнул на стройную шею девушки, низкий вырез платья, высокую грудь… Князева усмехнулась, и Крейг поспешил отвести глаза.
Вечером, когда они втроем собрались в кают-компании, и Аленка с большим интересом расспрашивала своих новых знакомых о том, неведомом ей, мире, пришел Клеверов. Вошел бесшумно и опустился на диван; следом также тихо вошел Тер и лег у ног хозяина.
– Как вы долго, Андрей Николаевич! – с сияющими глазами обернулась Аленка. – Я накрою на стол. Мы не ужинали без вас.
– Чуть позднее, дитя мое, – остановил ее Клеверов.
– Что-нибудь случилось? – сразу почувствовала девушка.
– Ничего страшного. Просто я видел вашего отца.
Аленка подошла ближе и присела на край дивана.
– Что с ним?
– Его корабль попал в руки людей де Морье, – сказал Клеверов, с непонятной грустной улыбкой глядя на собеседницу. – Сейчас он на фрегате маркиза.
– Конечно, вы собираетесь выручать князя? – спросила Елена и со вздохом добавила, не дожидаясь ответа. – Эх вы… Рыцарь без страха и упрека. Что же заставляет вас без конца играть со смертью?
– Андрей Николаевич… – с трудом заговорила Аленка. – Я прошу вас… если это опасно… пожалуйста, не рискуйте собой.
– Глупая девочка, – тихо произнес Клеверов, а во взгляде и в голосе его было столько нежности, что у Князевой сжалось сердце. – Не нужно этих слов, ведь все равно я поступлю так, как сочту нужным.
– Я знаю, – тихо ответила девушка, опустив голову. – Ваш мир, наверное, сказочно прекрасен, раз в нем живут такие люди, как вы.
Клеверов поднялся и подошел к огромному иллюминатору. Гасли последние отблески вечерней зари. Спускалась ночь.
– Андрэ, – вступил в разговор молчавший прежде Крейг. – Я пойду с вами.
– Вы говорите вздор, – не оборачиваясь, сказал Клеверов. – Вам следует избегать такого рода контактов. Иначе вы останетесь здесь навсегда. Подобно мне…
– Что же происходит при этом? – спросил бортинженер. – Вы можете нам объяснить?
– Я могу лишь высказать вам свое мнение, основанное на гипотетическом построении.
– Я постараюсь понять вас, – заверил Крон.
– Хорошо, – Клеверов повернулся к слушателям и скрестил руки на груди. – Как вы знаете, существует целый ряд теорий, описывающих различные варианты строения Вселенной. Согласно одной из моделей, любое материальное тело, существующее в данном пространственно-временном континууме, двигается по некоторой траектории, называемой мировой линией. Пространственно близкие тела, к примеру, планета с ее обитателями, создают потоки или пучки мировых линий, которые, вероятно взаимодействуют друг с другом и эволюционируют определенным образом. Сам пространственно-временной континуум в безмерно упрощенном виде можно представить в виде цилиндра с бесконечно большой высотой, вдоль которой измеряется время с заключенными в него мировыми линиями всех тел, входящих в данную вселенную. Разумеется, реальная картина должна представлять собой беспредельно сложную структуру пространственно-временных элементов, выразить или понять которую человек пока просто не в состоянии. В принципе, подобная модель не противоречит известным физическим законам; с ее помощью можно успешно иллюстрировать некоторые фундаментальные положения релятивистской космологии, в частности, Большой Взрыв и сингулярность (сингулярность – область пространства-времени с бесконечно большой кривизной – прим. автора) изображаются последовательным увеличением или уменьшением до нуля площади сечения цилиндра. Оговорюсь, что сечение нашего условного «цилиндра» в действительности может быть крайне сложной фигурой, вероятно даже
– А Тер? – воспользовавшись паузой, спросил Крейг. – Ведь Алена ласкает его!
Пес сидел у ног девушки, которая осторожно гладила огромную голову. Клеверов вдруг улыбнулся, глядя на эту картину.
– Это особый случай, – тихо сказал он и уже громче добавил. – Тер появился в этом мире маленьким щенком, когда еще не мог оказать существенное влияние на его пространственно-временную эволюцию. Воздействие это нарастало постепенно, и в ходе его мир принял животное в свою структуру. Это не единичный пример. Недалеко отсюда, в стойбище индейцев, есть две лошади, которые выросли, фигурально говоря, на моих руках. Я часто езжу на них верхом – и это не вызывает катастроф. Словом, многое еще остается непонятным, и поэтому я избегаю делать выводы. Ясно одно – есть принципиальная возможность подобных путешествий в прошлое, хотя я не берусь утверждать, что мир этот является иной вселенной, а не нашей собственной на несколько веков раньше.
– Значит, не исключено, что этот континуум примет и человека? – спросила Князева.
Аленка вскинула голову.
– Думаю, что так. Если человек этот, разумеется, сумеет выжить, пройдя через определенное число конфликтных взаимодействий, в результате которых произойдет перестройка местной области потока. Но это только гипотеза, на деле мне удалось наблюдать лишь случай с Тером – путь равномерного повышения воздействия на окружающий мир.
Клеверов умолк. Князева взглянула на Аленку. В широко открытых глазах девушки стояли слезы…
– Как же так, Андрэ? При гибели нашего врача мы не заметили никаких явлений, – задал новый вопрос Крейг.
– Вероятно, вы что-то недоглядели, – устало ответил Клеверов, – Вспомните хорошенько.
– Не до того все же было, – усмехнулся бортинженер. – К берегу как-то незаметно подошел военный корабль и обстрелял пиратский городок.
– И вы не задаете вопрос самому себе, как мог войти в бухту чужой корабль и до поры до времени оставаться незамеченным?
– Ах, вот оно что! Черт возьми, Андрэ! Вы могли бы стать замечательным ученым! И, конечно, сделали бы головокружительную карьеру.
– Нет, Крон. Я не мог стать ученым. Я был и остаюсь солдатом, который превратил в войну всю жизнь.
Потом Князева и Аленка вместе накрыли на стол. Елена невольно поражалась тому, как много успела узнать и освоить юная аристократка, наверное, никогда и ничего не делавшая своими руками. Конечно, решила Елена, у девочки появился учитель, он все или почти все знает и умеет, и этому учителю нельзя не подражать.
Ужин прошел в молчании. Изголодавшийся Крейг ел за троих. Князева так же не особенно стесняла себя. А Клеверов и Аленка только вид делали, занятые больше друг другом.