Рапсодия под солнцем
Шрифт:
— Ну ты же его не бить будешь, так что всё нормально. Приставай сколько влезет.
Мур пересаживает меня на пол и, встав, чмокает Аша в щеку. А я представляю, как эта странная штука становится браслетом, и с холодком по телу и легким покалыванием обе «медузы» превращаются в желаемое на моем запястье. Меня снова подхватывают на ручки и под недовольное бурчание Цветного, что благодарность они принимают деньгами, а не натурой, меня утаскивают в нашу спальню.
— Нравится? — спрашивает довольно
— Я пока не понял, но задумка хорошая. Теперь можно не переживать, что меня покалечат. Спасибо.
Мур целует мое запястье и трется щекой о руку, а потом ложится рядом на живот и спрашивает:
— А ты чего бледный такой?
— Разве?.. — пытаюсь скосить под дурачка и, развязав халат, стягиваю его, чтобы под одеяло забраться.
— Может, погулять сходим? Ты, как мы приехали, из комнаты не выходишь. Без свежего воздуха чёт тебя прям косит.
— Угу. Сходим, только попозже.
Я точно не смогу сейчас гулять, даже на его руках. Слабость жуткая, и веки словно свинцом налили.
— О, а пошли к водопаду? Красота такая, почти как дома. Там и искупаться можно.
Вот неугомонный…
— Ты иди, я попозже подойду.
Мур садится и смотрит на меня внимательно, голову набок склоняя.
— Мил, тебе плохо? Болит что-то?
— Все нормально, я просто вздремнуть чуть-чуть хочу.
— У тебя сердцебиение замедлилось…
— Это уже не ко мне вопрос, — говорю тихо, в глазах словно трансляция барахлит и темнеет. — Без понятия, что с ним.
— И пульс… Мил? Мил, ты чего?..
Ответить я уже не успеваю, полностью погружаясь в темноту.
Часть 9. Мур, да все со мной в порядке!
Мур
Подхватываю Мила на руки и несусь так, что даже тормознуть не выходит, едва не падаю, пробежав несколько лишних шагов, и слегка врезаюсь в Амана, что стоит почему-то в одних лёгких штанах.
— Милу плохо! — выпаливаю, прижимая к себе свою ношу. Сердце еле стучит, будто оно устало работать и тоже прилегло отдохнуть.
— Я вижу. А сам как?
— Это же Мил! Он не болеет! Никогда! Вообще, даже в детстве!
Аман протягивает руки и зачем-то пытается у меня его забрать, из-за чего я делаю шаг назад. Не надо его забирать, просто помоги ему и все!
Аман вздыхает, прикрыв глаза, и говорит:
— Пошли, паникёр.
Киваю, а оглядевшись, понимаю, что мы в чьей-то спальне, судя по запаху — Ниррая. Но самого хозяина тут нет. Но мне сейчас не до хитросплетений чужих местонахождений, иду за Аманом, поглаживая Мила по волосам. Это из-за меня, да? Я чуть не убил Мила!
Аман подталкивает нас к кровати, усаживая на матрас, и удаляется, чтобы через пару секунд вернуться с мокрым полотенцем. Умывает
— А что ты делаешь? — спрашиваю шепотом, боясь помешать.
— В сознание привожу. Он в обмороке. А ты паникер.
— С чего бы ему падать в обморок? Мы ничего такого не делали, лежали, разговаривали…
— Ты пока думай, а я сейчас.
Аман опять уносится, а я так и сижу, глажу Мила по голове. Не понимаю, что произошло. Он поел, кровь сдал, немного, но Ниррай вон тоже сдавал, да и не падал Мил никогда в обмороки от потери крови, чего я, не знаю его, что ли? Он долго в доме просидел, но не месяц же! Никогда ему от трёх дней в помещении плохо не становилось.
Вернувшись, Аман капает уксус на полотенце и подносит к носу Мила. И, о чудо! Тот морщится и начинает головой крутить, пытаясь от запаха уйти, ещё и рукой отмахивается. Выдыхаю. Раз брыкается, значит, точно в порядке.
— Мил, ты как? — спрашиваю тихо, заправляя локон его волос за ухо.
— Нормально, только не понимаю, зачем вы меня будите.
Усмехнувшись, Аман уходит в ванную, а я объясняю немного растерянно:
— Ты в обморок упал… Ты не почувствовал?
— Какие обмороки? Я уснул.
В ванной шумит вода, но я все равно слышу короткое от Амана:
— Тебе пиздят.
А я, как бы, и сам понимаю. Может, если бы я не слышал его пульс, который и сейчас не совсем нормальный, я бы и поверил. Хотя тоже сомнительно — люди не засыпают вот так, в один миг.
— Мил, зачем ты мне врешь?..
— Че вру-то сразу?!
Мил вырывается из моих объятий и встаёт, но чуть пошатывается. Я бы и не заметил, если бы не смотрел так пристально, слишком быстро он попытался скрыть это.
— Пошли обратно в кровать.
— Мил, я вампир. Я чувствую тебя, — говорю, даже и не думая вставать. Пусть Аман его посмотрит и скажет, что все в порядке, тогда и пойдем! Потому что вот совсем не в порядке, явно же!
Мил меняет тактику: садится ко мне на колени, обнимает, жмется, ещё и шепчет интимно:
— Мур, ну пойдем обратно. Я соскучился…
— Вот, я рядом. Наслаждайся, — и уже в сторону двери: — Аман, ты понимаешь, что с ним?
— А тебе самому его поведение ничего не напоминает?
Аман заходит обратно, с мокрым полотенцем, и закидывает его на дверь, просушиться, а я опять Мила рассматриваю. Что мне должно напомнить его поведение? Он чудной немного, слишком ласковый, что ли, но я не имею ни малейшего понятия, как он вел себя в отношениях раньше. Обнимается постоянно, на руки лезет, но опять же, я думал, это из-за появившегося страха меня потерять.