Рапсодия в тумане

МайГрид Нален

— Они че, прячутся? Выдвижные? Хера, технологии!

Пират приподнимается и, ко мне прильнув, целует. Явно клыки найти пытается. Вон как их языком оглаживает. Ненормальный…

Просовываю руку под его спиной, прижимая к себе еще плотнее и, поймав язык, прикусываю наглого, любопытного исследователя.

— Я тебе покажу, — говорю, отлипнув от его губ и на кровать возвращая, чтобы с себя футболку стянуть и сразу начать многочисленные ремешки с него отстегивать. Да тут прям квест «Хочешь потрахаться — подумай», называется.

— Помочь? — со смешком спрашивает.

— Торопишься?

— Тогда,

понаслаждаюсь. Странная фигня — раздеть тебя каждый поможет, а вот одеть потом никто не хочет…

— Странно, что ты после секса сразу хочешь одеться, — освобождаю одну его ногу от кожаных пут. — Не любитель поваляться?

— Ну так когда-нибудь все равно придется. Люди такие эгоисты, да? — и в подтверждение своих слов джинсы мои расстегивает.

— А ты сам-то заботился о ком-нибудь после? — вторую ногу высвобождаю быстрее и расстегиваю его штаны.

— В этом и смысл, понимаешь? По факту, все мы одинаковые, только у одних заебов чуть больше, у других чуть меньше.

Он бедра приподнимает, и я, встав быстро, с него штаны стягиваю, узнавая, что нижнее белье на нем отсутствует, зато носки высоченные.

— То есть, нет ? — уточняю и, содрав с него носки, себя от оставшихся вещей избавляю.

— Смотря что понимать под заботой.

— Ебать ты юла. Не умеешь прямо отвечать? — я забираюсь обратно на кровать и кофту его вверх тяну. А стоит ему остаться голым, оглядываю подтянутое, явно спортивное тело. По плечам рассыпались маленькие, поблекшие веснушки, а внизу, около тазобедренной косточки шрам имеется. В паху пират тоже рыжий и явно бреется, только не сегодня, и не вчера. Волосы короткие, но отрасти успели.

— У тебя вид такой сурьезный. И как, прошел фейсконтроль?

— Прошел, и не только фейс, — сообщаю и собой его накрываю, чтобы за нижнюю губу прикусить. — Балабол.

Он изучающе поглаживает меня руками и говорит:

— Простите уж, если не нравится, мне в любом случае пофиг.

— Кто бы сомневался, — затягиваю его в поцелуй, чтобы помолчал хоть минутку. Раздражение отступает все дальше и дальше, зато голод ощущается все ярче. Уже совсем скоро… Но пока я глажу его в ответ, так же, как и он, занимаясь тактильными исследованиями. Запах возбуждения витает в воздухе, смешиваясь со свежестью из открытого окна и морским запахом его крови. Опьяняющая смесь.

Я отпускаю его губы, чтобы перебраться ниже и скользнуть языком по ключице.

Сейчас уже совсем не понятно, как я жил без секса последние годы, потому что, оказывается, хочется не просто удовлетворения, но и тактильности, чужих шумных выдохов, всего этого, что нельзя получить в одиночку.

Пират ведет рукой по моим бедрам, скользит по внутренней стороне и перекочевывает на член, проводя по нему ладонью и обхватывая. Толкаюсь в его руку, показывая, что мне тоже не терпится, а губами продолжаю его изучать, ловя в плен горошинку соска. О, нет, милый, до утра я абсолютно свободен, так что торопиться мы не будем.

— Я нашел кнопку, как выключить твою трескотню? — спрашиваю, перебираясь еще ниже, и провожу носом по его животу.

— О, ты успел соскучиться по ней?

— Я уже почти привык. Ты как радио, — слизываю выступившую капельку с его головки и, втянув ее в рот, посасываю.

— Ох, мне определенно нравится, что твои

способности к сосанию столь разнообразны!

Усмехаюсь, не выпуская член, и вбираю его глубже в рот, начиная медленно двигаться вверх и вниз. Оказывается, с этим, так же как и с катанием на велосипеде — если научился, то это навсегда. Но в любом случае все теперь ощущается иначе. Пульсация чужой крови в ушах, ее запах… Если бы я услышал о таком, когда был человеком, подумал бы, что странно заниматься сексом с едой, но… Я все еще живой, и мне это, как оказалось, очень необходимо.

Пират кладет руки на мои плечи и явно наслаждается процессом, да мне и самому нравится. Такое ощущение, что это леденец, у которого внутри вкусная начинка до которой можно добраться рассосав, ну или разгрызть… Делать последнее я, конечно же, не буду. Оставить человека без члена — это уже совсем пиздец.

Поласкав ствол, я выпускаю его чуток отдохнуть и спрашиваю:

— А имя у тебя есть, болтун? — и в ожидании ответа, скольжу языком по яичкам, втягивая одно в рот.

— Секс с незнакомцем слишком скучно? Все зовут меня Мур. А тебя? — его голос уже немного сбит, смешивается с тихими выдохами и складывается ощущение, что он какой-то бархатный.

— Аман, — отвечаю, хотя не сказал бы, что меня «все так зовут», я и не общаюсь практически ни с кем. По работе переписка, да и все. Мальчишка, что узнал мое имя несколько дней назад, тоже не спешит ко мне по нему обращаться.

Целую внутреннюю сторону бедра и не могу прекратить, венка под кожей так сильно манит к себе…

— Аман… — выдыхает мое имя так интимно, что создается иллюзия какого-то небезразличия. — Тебе идет. По крайней мере больше, чем та кличка, в моем уме.

Даже не спрашиваю, что в его мозгах может крутиться. Вместо вопросов приподнимаюсь и говорю:

— Смотри.

Поймав его взгляд, приоткрываю рот, выставляя зубы напоказ, чтобы увидел, как мои клыки удлиняются. У нас тут прям комбо — утоляем любопытство, голод и недотрах.

Мур завороженно разглядывает мои клыки и выпаливает:

— Хочу ближе!

Сумасшедший… Наглухо отбитый. А льву в пасть он тоже залезет?!

— Они острые? Целоваться с ними можешь? Эй, а член мне не откусишь?!

Он убирает одну руку с моего плеча и подушечкой пальца проводит по кончику клыка, слегка прокалывая кожу. Я, даже не смотря, знаю, что проступила маленькая капелька. Меня так за ней и ведет, но сдерживаюсь, смотря, как он подносит руку ближе к лицу и с интересом разглядывает прокол.

— Чего ждешь? — спрашиваю чуть хрипло.

— Заживет или нет, интересно, — говорит и свой палец, пострадавший, мне в рот пихает, по языку елозя. Я бы посмеялся в каком-нибудь другом случае, ну или прибил за наглость, но сейчас просто ошарашен, поэтому спокойно сношу его эксперименты.

— Если пожалею, то заживет. И целоваться я с ними не пробовал, вот проверить хочу… — я только договорить успеваю, а меня уже ближе тянут, чтобы поцеловать.

Сначала это очень неудобно, сам не пойму, как его всего не раскорябать. Мур целует аккуратно, сначала просто губами прикасаясь, а уже потом, не получив никаких увечий, углубляет. Но в итоге все получается, если действовать неспешно. Правда, под конец я все же задеваю его губу, которую сразу же жалею.