Рапсодия в тумане
Шрифт:
Пока умываюсь, продолжаю про Амана думать. Понятное дело, что все старые истории про вампиров бредятина, в магию я не верю. А вот в то, что ведутся разработки по модификации человеческого тела, слухи ходят давно. Да и не совсем слухи это, многое уже и до обычн ых людей дошло, просто , смазывая острые углы, это дело по-другому называют. Те же линзы вон, как у мелкого снизу — их ведь вживляют, а не просто вставил-вытащил, значит, по сути своей, модификация. Или вон, жабры. Те уж совсем давно в ходу, одно из первых, что придумали, едва города после потопа отстроили.
Естественно, все это породило
Я считал, что россказни эти сильно преувеличены, но встретив Амана… тут и самый большой скептик поверит.
Интересно, как он сбежал? То, что слинял, прям стопудово, не могли его так спокойно оставить блуждать по городу. И то, что выбрали именно его для опытов, тоже неудивительно: пацан — сирота с дыханием смерти. Идеально, никто и не дернется проверить, куда делся человек с ДС, сколько их, тех, кто не смог жить в преддверии смерти и сам в океан выбросился? Придурки. Смерти бояться глупо, она и есть смысл жизни, но и стремиться к ней еще более абсурдно. Так все теряет ценность.
И похер, что у Амана ДС не подтвердилось. Людям хватало и намека, чтобы поверить, настолько его все боятся.
Приведя свою моську в порядок, собираю волосы на макушке, чтобы не мешались, и иду глянуть, что там мне хищник оставил.
Приоткрыв крышку и понюхав кофе, определяю в нем апельсиновый раф, а надпись: «Аман», каллиграфическим почерком на стаканчике, не может не вызвать улыбку. Зачем Ирсан эти имена всем пишет, в чем прикол? Хочет, чтобы весь район друг друга по именам знал?
В термопакете обнаруживаются четыре, разделенных промасленным пергаментом пирожка из тонкого, слоеного теста. Это, конечно, не теленок, но спасибо.
Перекусить, собраться, еще раз пересмотреть план пентхауса, поесть нормально, сгонять в магаз и к семи все подготовить. Ух, дел сегодня!
***
Кошка ровнехонько впивается в щель между плитами, и я, поправив трос на поясе, хватаюсь одной рукой за новый канат, втягивая второй предыдущий. Это последний, осталось всего три этажа и — ура-ура, поздравьте Мурлыко, он влез в самое охраняемое здание Монтре! Почти влез, но это мелочи, которые мы сейчас исправим.
Сегодня ужасно облачно, я врезался в мокрую взвесь еще этаже на тридцатом, но оно и на руку: так меня точно никто не увидит. Меня бы и без этого не заметили, не зря же я два месяца этот путь по крупицам изучил, но все же лишняя конспирация никогда не помешает.
Впервые мне приходится пробираться на высоту с самого начала, с улицы, обычно всегда удавалась найти квартиру на пару этажей ниже нужной и, взломав ее, выйти через окошко, сразу цепанувшись к необходимой, но этот небоскреб — что-то с чем-то! Тут и жилых-то квартир, считай, нет, одни офисы да конференц-залы, так они к обычной электроохранке еще одну подключили, нейронную. Зато от двадцатого этажа снаружи ничего нет, лишь сигнализация по периметру. Ну и что легче: пытаться ее внутри взломать или тихо-мирно по зданию пролезть? Чудные люди, конечно.
Упираюсь ногами в железный выступ и,
— Куда лезем?
От неожиданности спотыкаюсь, соскользнув, но быстро перехватываю трос, умудряясь сохранить равновесие, и рычу:
— Ты че тут делаешь?!
Естественно, это Аман! Кому еще могло прийти в голову поболтать на стене тридцать восьмого этажа?!
Задираю голову и предсказуемо вижу этого наглого типа. Стоит себе на водостоке, лыбится и выглядит так, будто погулять просто вышел: в джинсах да толстовке, прикрывающей от ветра черные волосы капюшоном.
— К тебе пришел. Может, помочь?
— Сам справлюсь! — шиплю недовольно, в подтверждение своих слов канат перехватываю и иду дальше, наверх. Вот еще не хватало, чтобы мне заказ взять помогали всякие… хищники!
— Ну ладно… Ты в пентхаус?
«Или так просто гуляешь?» — продолжаю за него мысль, но вслух не озвучиваю, вздыхаю и ради разнообразия даже отвечаю честно. Почти.
— Ага, в джакузи хочу. Сегодня, знаешь ли, прохладно и сыро, а там тепло, приятно.
— Тебе так понравился Ниррай, что ты хочешь к нему присоединиться?.. Хотя нет, он вроде просто стоит рядом.
— В смысле, стоит?! — я даже торможу, движение вверх прекращая. — Он же час назад уехал в «Мираж» с друзьями!
Мало того, что у него это запланировано было — у девушки его вроде как друга или приятеля (я так и не понял, пока за их семейкой приглядывал) день рождения сегодня, так я еще и видел, как он в тачку сел и уехал!
— Не знаю, куда он уезжал, но сейчас наверху. Теперь, может, помочь уже? Или хочешь прямо перед ним предстать?
— Как ты мне помогать собрался-то в такой ситуации?! — ворчу, обдумывая, а чего, собственно, делать? Ползти вниз, повторив в другой день? Так это опять следить, когда эти двое, папаня с сыном, стопроцентно из дома свалят. Сегодня все прям прекрасно складывалось, Араклай-старший умотал из города, младший должен был нажраться в клубе, и теперь че? Вырубить пацана? А если охрану успеет вызвать?..
— Только тихо, — говорит Аман, пока я завис, раздумывая, и вдруг прыгает, прям в никуда, но не летит подбитой гулей вниз, в воздухе повисает и меня сзади обнимает. Щелчок — это карабин от моего пояса отстегнулся, — и меня, не спрашивая, от стены отцепляют, сразу, резко, вверх взлетая. Пространство вокруг смазывается, ветер усиливается, но длится все от силы пару секунд: становится тепло, совсем темно и меня на пол ставят.
Не теряя времени, цепляю на себя очки ночного видения и оглядываюсь. Мы стоим в богато обставленном коридоре: тут и картины, и статуэтки, и даже фонтанчик небольшой. И, мать его, я знаю этот коридор!
— Ты нафига меня внутрь-то притащил? — шепчу, определяя, что, по идее, слева выход в зал, откуда веранда начинается, и, если верить Аману, то Ниррай как раз там, а мне надо в спальню.
— Так ты же ничего не говоришь, а я мысли читать не умею.
— Я думал, что делать! — все так же шепотом, а потом до меня доходит: — А как ты через сигнализацию прошел? Я же ее еще не отключил!
— Тогда быстрее ищи что тебе нужно…
И, не дав ему договорить, перебивая, на всю квартиру пищание сирены раздается.