Расколотое сердце кондитера
Шрифт:
И судя по слухам, гулявшим по городу, король Пекан оказался прав.
«Значит, раз в городе столько стражи, они уверены, что Лида все еще где-то здесь», — подумал Максим, краем глаза замечая главных охранников Цитрона.
В этот момент из салона вышел Трюфель. Он стал оглядываться по сторонам, и на его лице отразилась гримаса испуга.
— Я здесь, — окликнул его Максим, махнув рукой.
Заметив его, Трюфель расслабленно выдохнул и сделал шаг к нему навстречу.
— Я ведь попросил тебя оставаться
— Ну извини. Зачитался объявлениями.
Трюфель казался растерянным и Максим поинтересовался причиной его столь странного поведения.
— Я разговорился с цитронийцами. Они говорят, что с раннего утра в городе настоящий переполох.
— Да, знаю. Мы были правы, она где-то в городе.
«Но где?..»
— Они представляются Лабруской и Меренгой.
— Лабруска?..
— Это сорт винограда. Госпожа Лидия назвалась иргийкой и сказала, что вместе с подругой возвращается в Иргу. Если это так, то госпожа Лидия, возможно, ищет помощи у иргийцев.
— Ты ведь говорил, — произнес Максим, оглядевшись по сторонам, — что в Кинкане полно иргийцев. Мы же не будем подходить к каждому красноволосому торгашу и спрашивать его о том, не видел ли он двух девчонок, косящих под марципанок.
— Нам и не придется. Я считал, что ты хорошо знаешь госпожу Лидию.
— В смысле? — У Максима запылали щеки. — На что ты намекаешь?
— На то, что Кинкан — торговый город, и госпожа Лидия знает об этом. А раз так, то в городе существует только одно место, куда она могла направиться, чтобы напроситься кому-то в попутчики.
Было решено направиться на рыночную площадь.
Кинкан разительно отличался от Цедры. В нем не чувствовалось той холодности, что была присуща столице. А еще город был очень шумным. Даже в столь раннее утро, когда многие еще спали или завтракали в своих домах, улицы Кинкана гудели от разговоров.
Максим и Трюфель старались не привлекать к себе внимание горожан, но то и дело ловили на себе их косые взгляды.
— Ты слишком похож на человека, — издевательски подметил Максим, ухмыльнувшись тому, как Трюфель недовольно сжал свои губы.
— А ты и есть человек.
— Да, но одно дело тандем из человека и птифурца, и совсем другое из двух человек. Мы подозрительны.
— С этим ничего не поделать. При этом нужно отдать должное госпоже Лидии. Она перекрасила свои волосы.
— Ну да, это было умно, — сказал Максим, но по его тону Трюфель понял, что подопечный считал Лиду величайшей дурой на свете.
Но вместе с тем Трюфель понимал, как Максим о ней беспокоился.
Добравшись до рыночной площади, они стали свидетелями того, как какой-то цитрониец рассказывал собравшимся вокруг него торговцам о Лиде и о награде, который каждый из них мог получить, если расскажет о местонахождении королевы Марципана
— Это хорошо, — произнес Трюфель и, поймав на себе ничего не понимающий взгляд Максима, пояснил: — Они не могут найти ее своими силами. Это хорошо. Значит, она умело прячется или же…
— Или же?..
— Она уже могла покинуть Кинкан, поэтому ее не могут найти.
— Но если это так, то нам-то что делать? Получается, что прибыв сюда, мы лишь потратили время.
Максим стал вглядываться в лица собравшихся на площади горожан. И в какой-то момент его взгляд зацепился за копну темно-фиолетовых волос.
— Вон она!..
Трюфель не успел даже спросить о том, где это таинственное «вон» находится, как Максим сорвался с места, отпихивая встречавшихся у него на пути торговцев. В нескольких шагах от стоявшей к нему спиной девушки он остановился, чтобы отдышаться. Еще не хватало выглядеть перед Лидой каким-то запыхавшимся чудиком. Протянув к ней руку, он намеревался дотронуться до ее плеча и окликнуть, но не успел это сделать.
Словно почувствовав позади себя опасность, девушка резко обернулась, и Максим одернул руку.
— Вам что-то нужно? — сбросила у него девушка, хлопнув длинными, чуть ли не до самых бровей ресницами.
— Нет. Я… — Максим покачал головой. — Я обознался.
Девушка пожала плечами и поспешила уйти как можно дальше от странного юноши. Максим же чертыхнулся про себя и еще сильнее сжал кулаки. Подошедший к нему Трюфель предложил поспрашивать про Лиду у находившихся на площади иргийцев, как где-то наверху зазвенел колокол, гулом пронесшийся по узким улочкам Кинкана.
Глава 29
Лида испуганно вздрогнула, на миг вжав голову в плечи, но тут же мысленно отругав себя за излишнюю несдержанность, села ровнее. Это был всего лишь городской колокол, оставшийся где-то позади, бояться было нечего. Их повозка, подпрыгивая на неровной брусчатке, мчалась к выезду из города и Лида надеялась, что в дальнейшем удача все так же будет на ее стороне. Хотя где-то на подкорках сознания она понимала, что рано или поздно черная полоса невезения настигнет ее в самый неподходящий момент.
Она вздохнула, взмолившись о том, чтобы эта самая черная полоса обходила ее стороной как можно дольше, и посмотрела на сидевшего напротив нее Барбариса.
За то время, что они не виделись, он заметно возмужал и, что куда важнее, кажется, полностью оправился от стычки с Сорбе и Пломбиром в Желатиновом лесу. Лида заметила, что и стиль одежды у Барбариса изменился, стал больше походить на цитронийский. И она вспомнила, что когда они виделись в последний раз, кто-то из знати собирался предложить Барбарису свое покровительство.