Распишитесь и получите
Шрифт:
Если Вы не согласны с категорией, к которой Вы отнесены Экспертной комиссией, то можете обжаловать размер назначенной Вам выплаты, направив соответствующее письмо с обоснованием в Кассационную комиссию фонда.
Условием рассмотрения жалобы является её отправка не позднее, чем 11 августа 2003 г. по адресу….
Данные выплаты не будут облагаться подоходным налогом и не повлияют на размер других социальных пособий.
С возникающими вопросами и проблемами Вы можете обращаться по телефонам «горячей линии…………….
Председатель правления фонда……………………………….»
— Лихая бумага, ничего
— Отличия председателя от рядовых должны быть?
Плательщики за прошлое углядели начинку фонда, грубить не стали, наставлять ворьё на «путь веры и правды» тоже. И сплошная вежливость без единого намёка и худого слова в адрес отечественного высокоморального ворья, отодвинули в сторону алчущих «товарищей» — и alles: ни единой марки последующих выплат не прилипло к «честным и чистым рукам» бывших совецких товарищей. Насколько честным и чистым — об этом знает Фонд.
— А ты?
— Финансы не моя сфера, не разбираюсь в финансах. Жаль.
Немного жаль следующих председателей Фонда.
— Чего так?
— Ну, как же, а душевное состояние «пред сидящих»? Представь, какая зависть душила очередного фондового преда, когда понятно стало, что эти чёртовы немцы не позволят другим восьми десяти трём миллионам марок заблудиться в их карманах, но проплывут мимо.
Первый вор-председатель отделался испугом и срочной отправкой на заслуженный отдых с почётной пенсией.
— Не понимаю немцев: во все исторические времена маются желанием переделать меня, сколько раз демонстрировали невозможность переделки — нет вам, гнут своё, попытки не оставляют. Если качу в общественном транспорте — сумку с продуктами ставлю на сидение рядом, если свободное, а настоящий немец никогда не поставит, но только на свои колени… За тем и шли в Россию, чтобы объяснить:
— Сумки с продуктами на сидения ставить нельзя! — сам знаю, что нельзя ставить, нечего учить! Ох, уж эта вечная и пустая немецкая затея! Если грабит «родной и любимый» председатель, а в ответ нет укорота ворам — стало быть, с грабежом согласен, устраивает. Если «родной, любимый отец и вождь» убивал миллионы, а в ответ убиваемые орали «за родину, за сталина» и сладкими песнями признавались в любви — стало быть нравилось. И нечего вмешиваться в личную жизнь с попытками что-то изменить!
— Воспоминания обиды «суки, ограбили» приятнее и дороже грабежа, потому и не изводите под корень родных грабителей. Быть ограбленным сродни удовольствию, а представится случай — припомнить грабителю прошлое лихоимство и воздать полной мерой. Это так приятно! Вам жизнь без «преступлений и наказаний» не в жизнь!
— Пожалуй. Но призываю оставаться гуманным ко всем. Пришли грабительские времена — ухожу в рассуждения: «коли грабят — стало быть нужда в грабеже появилась, без грабежа не обойтись. И грабителей несуди строго, не догола раздевают, не всё отбирают, что-то и оставляют».
— Приглядись внимательно и опроси жителей планеты Земля: «где до предела крепко любят фокусы?» — впереди планеты всей окажетесь вы, «дорогие россияне».
— Почему?
— Это
— Знаю: берут круглую стеклянную посудину, «чашкой Петри» зовётся, наполовину наполняют агар-агаром на воде, есть такая водоросль, на питательную среду сеют исследуемую заразу и в термостат, в тепло, где высев размножается. Исследуют колонию, по-научному диаспору и определяют степень угрозы окружающей среде от расплодившихся товарищей.
— Всякую диаспору слкдует заключать в большие «чашки Петри» и смотреть, на что способен расплод. Забавные учёные: что микробы, что люди им без разницы, одинаково «диаспора».
— Вот! Без питательного агар-агара и тепла зараза плодиться не будет, а основная масса русских и есть питательный «агар-агар». Нет вам иного назначения, и впредь не будет. Ты обязан оставаться добрым, умиляться до слёз и душевного трепета от любви к председателю «Фонда Понимания и Умыкания», забыть и простить врагов своих, но без выяснения «кто враг, а кто — нет». Дали сверху команду «гав» — гавкай не чаще и не реже других, не сторонись «здаровава савецкого каликтива».
— Бесполезно меня учить, не буду другим, гены не позволяют. Пустое занятие, сорт иной. Зачем мне марки, на какие нужды, что в них? Унукам председателей монеты нужнее, унуки должны получить европейское образование, а долг состарившихся «рабов с востока», когда-то с юношеским задором строивших чужой Рейх — ныне, без единой ноты недовольства, оказать материальную помощь в святом деле подготовки будущей интеллигенции страны! Только так бывшие пособники прошлым врагам могут искупить тяжкую вину перед родиной! А кто всегда главный на родине?
— Пред-седа-тели, «впереди сидящие», первые, то есть.
— Верный ответ. Набирай:
«О, если бы как в сказке появилось много денежных знаков и любящее старческое сердце моё помогло образовать унучка»! — сказки в стольном граде давным-давно вымерли, прекратились чудеса, никто и никому не рассказывает сказок, явью довольствуются…
— … а явь грубее сказок и не имеет привычку меняться. Вопрос: обучившиеся в заморских странах унуки проявят интерес к суммам, затраченных на святое дело получение закордонного образа? Найдётся, хотя бы единый, в отечестве и просветит унуков на тему чего, у кого и сколько взято, и если «да» — как образованные унуки примут тычок в рыла?
— Проглотят. Чья кровушка?
Прошли времена биографий, как примитивных «родился-крестился» — так и подробных. Не проявляют интерес к дедушкам, никто не пишет «мой дедушка по отцу трудился на посту председателя колхоза «им. Путь к разрухе». Не будет вопросов «кто обрушил средства на закордонное обучение» — и, выяснив, никто не покраснеют до корня волос за деяния предка.
— Но памятник из чёрного полированного камня с ликом полного профиля дедушки вора на «пристыженном» кладбище стольного града поставят. И лирическая, до слёз, надпись золотом сделают: «спи спокойно дорогой и незабвенный кормилец-поилец наш, обрети покой от глупых вопросов прокурора!»