Рассказы и повести дореволюционных писателей Урала. Том 2
Шрифт:
Положительный образ интеллигента Чагина, сохранившего свою оппозиционность по отношению к капиталистическому хищничеству и самодержавию,-- не удался Погорелову.
Марксист Салмин, в том же романе, обрисован как энергичный, знающий, целеустремленный человек. Но писатель, не понимавший марксизма, приписал ему циническое отсутствие заботы о нуждах рабочих, деятельность лишь во имя отдаленных целей.
В романе встречаются яркие эпизодические образы: крупный буржуа Смолин, деревенские ходоки, губернатор. Особенно живо воспроизведены сцены заводской жизни, в которой автор замечает новое -- стремление к смелому, самостоятельному решению рабочими вопросов жизни.
В рассказе "Аликаев камень", напечатанном в 1905 году, Погорелов изображает интеллигента
Интеллигент Кленовский, "помогающий народу", совершает предательство, спасая собственную жизнь, а затем становится прокурором. В качестве положительного героя выведен слабовольный, уставший, бездействующий Светлицын. Притом в этом образе нет ни последовательности, ни логики: человек, не имеющий в начале рассказа почти никаких убеждений, в конце становится чуть ли не единственным носителем идейности и порядочности. Правда, в рассказе есть еще одно эпизодическое лицо, в котором намечен тип новой марксистской интеллигенции, последовательно отстаивающей народные интересы. Это образ Кати, погибшей в ссылке. Но этот образ не играет почти никакой роли в сюжете рассказа.
После революции 1905 года А. Погорелов делает попытку нарисовать образ революционера в рассказе "Мать". Но идейно-политическое содержание деятельности сына-революционера почти не раскрыто. Писателя здесь интересует мать, ее самоотверженная любовь к сыну и к правде, во имя чего она благословляет его на подвиг и на гибель. Неопределенность революционного подвига, представление о неизбежности гибели лучших накладывает на рассказ отпечаток эскизности, недосказанности, неполноты мысли, объясняющейся недостаточно ясным пониманием новой пролетарской революционности. В этом рассказе есть правда жизни, но отсутствует глубокое понимание содержания исторического процесса.
Для писателя Погорелова характерно стремление нарисовать широкую картину экономического и политического положения народа в условиях буржуазного общества.
Рабочие и крестьяне Урала ограблены и ежечасно ограбляются сворой хищников, связанных общими интересами и круговой порукой. В рассказе "Мрак" решение вопроса о выделении погорельцам леса на постройку новых домов оказывается страшно сложным, так как на народном несчастье хотят нажиться и смотритель завода Голубев, и старшина, а управляющий заводом инженер Псалтырин целиком находится в их руках.
В романе "Перед грозой" раскрывается механизм двойной эксплуатации уральских мастеровых. Они получают ничтожную плату и, кроме того, их обсчитывают, продают им материалы втридорога, они опутаны сетью заводской тайной полиции. Потрясающие картины разорения обезземеливаемых заводских крестьян нарисованы Погореловым в рассказе "Впотьмах". Рассказ "В глуши" раскрывает картину бесконечного угнетения деревни кулаком.
Все эти картины, как сказано, не составляют композиционного центра произведений. Это связано с тем, что народ чаще всего выступает в качестве объекта авторского сострадания. Однако в ряде рассказов Погорелов показывает рост возмущения рабочих и формы коллективного, энергичного отпора хозяевам. В рассказе "Впотьмах" -- это осада рабочими дома управляющего. В романе "Перед грозой" заводские мастеровые выносят на сходе решение убрать управляющего. Они торжественно вывозят ненавистного администратора на тройке разномастных кляч с шутовски наряженным кучером. В "Аликаевом камне" рабочие энергично расправляются с заводской администрацией, которая при помощи полиции арестовала было представителей, выделенных коллективом для переговоров.
А. Погорелов показывает организованные коллективные действия рабочих, но он не видит в рабочем классе силы, способной к исторической борьбе против капитализма, силы, которая сметет строй порабощения. Народнические идеи препятствуют ему видеть это.
Погорелов
Художественно законченный образ кулака-мироеда, превращающегося в крупного капиталистического дельца, писатель нарисовал в очерке "Мохов". Все махинации этого дельца находят юридическое и нравственное оправдание со стороны интеллигентов, пресмыкающихся перед его богатством.
Новый тип буржуа раскрывается Погореловым и в большой повести "Омут". Купец Бутылин всю жизнь подчинил целям наживы. Это стремление привело к распаду семьи. Его сын оказался босяком, опустившимся человеком, совершенно чуждым интересам отца. В повести герой показан в момент, когда по ряду обстоятельств он, подобно горьковскому Фоме Гордееву, начинает критически воспринимать окружающую действительность. Это дает возможность писателю создать глубоко типические картины жизни буржуазного общества, жизни страшной, гнусной и мерзкой. Погорелов, конечно, не считает, что купец-самодур способен переродиться. Нетипическая, исключительная ситуация используется писателем для острого критического анализа исторически значительных процессов жизни, хотя критика действительности ведется и не с позиций передового революционного класса.
При наличии ярких черт действительности, выраженных в художественных образах, повесть оказалась несовершенной в композиционном отношении. Писатель не смог отобрать материал, так как четкая идейная задача, соответствующая историческим потребностям, у него отсутствовала.
Сатирические картины политической реакции, губительной для народа, рисуются Погореловым в рассказе "Тишина".
Талант Погорелова был незаурядным. Он умел видеть людей в связи с большими явлениями социально-политической жизни. Он хорошо воспроизводил разнообразные психологические состояния героев и создавал индивидуализированные портреты, запоминающиеся, выражающие суть характера. Он неплохо владел художественным словом. Тематика его произведений была актуальной. Но Погорелов постоянно испытывал давление не изжитых до конца народнических идей. Это ограничивало его возможности, приводило к известной недоговоренности, композиционной рыхлости его произведений, нечеткости самих художественных образов. Тем не менее писатель-реалист явно не мог целиком подчиниться фальшивым доктринам. Живая жизнь была сильнее. Критика Погореловым капитализма, самодержавия, буржуазной интеллигенции помогала пониманию истинного направления исторического развития и помогает современному советскому читателю, сравнивая прошлое и настоящее, с особым чувством гордости за свою страну ощутить совершенство новой, социалистической эпохи.
МРАК
Рассказ первоначально опубликован в журнале "Русская мысль", 1895, No 12. Печатается по изданию: А. Погорелов "Мрак" и "Перед грозой", (из жизни Приуралья). Изд. С. Дороватовского в А. Чарушникова. М. 1900.
Стр. 7 Кричная фабрика – - цех на старом уральском заводе, где горячей ковкой под водяными молотами из чугуна получали железо.
Стр. 8 Сохранная казна -- банковское учреждение (народн.)
Стр. 17 Штоф – - старая мера жидкостей, 1/10 ведра, то есть около 1,2 литра.
Стр. 33. судить с кондачка – -судить легкомысленно, не имея оснований.
Аликаев камень
I
Солнце садилось за горы. Последние багряные лучи его медленно угасали на кресте видневшейся из-за леса колокольни. Над прудом поднимался тонкий и прозрачный, как дымка, туман. Луга потемнели. Сосновый бор, незадолго перед тем сверкавший яркими красками, потух, потускнел, стал как будто меньше и ниже, казался нахмуренным и печальным.
70 Рублей
1. 70 Рублей
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
попаданцы
постапокалипсис
рейтинг книги
Переписка 1826-1837
Документальная литература:
публицистика
рейтинг книги

Морской волк. 1-я Трилогия
1. Морской волк
Фантастика:
альтернативная история
рейтинг книги
Экзорцист: Проклятый металл. Жнец. Мор. Осквернитель
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
рейтинг книги
Честное пионерское! Часть 4
4. Честное пионерское!
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
рейтинг книги
Здравствуйте, я ваша ведьма! Трилогия
Здравствуйте, я ваша ведьма!
Фантастика:
юмористическая фантастика
рейтинг книги
Мое ускорение
5. Девяностые
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
рейтинг книги
Прорвемся, опера! Книга 2
2. Опер
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
рейтинг книги
Невеста напрокат
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
рейтинг книги
Если твой босс... монстр!
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
рейтинг книги
Приватная жизнь профессора механики
Проза:
современная проза
рейтинг книги
