Рассказы про «Катюшу»
Шрифт:
штабного автобуса, имел ясную и четкую программу действий. Дел было много:
нужно было не только материально обеспечить полки, но и подготовить людей
к выполнению сложной задачи.
Напряженная работа началась у офицеров штаба. Подсчитывали наличие
боеприпасов, горючего и продовольствия по каждому полку в отдельности,
планировали пополнение боезапасов, отдавали необходимые распоряжения.
Где-то на прифронтовых железнодорожных станциях задержался эшелон
снарядами, и офицеры связались с управлением военных сообщений, упросили
принять все меры, чтобы скорее продвинуть эшелон на станцию Киров. Где-то
обнаружилась задержка с горючим — «одолжили» у соседей, клятвенно уверив,
что отдадут точно в обещанное время. Поверили, горючее уже «вытягивали»
вперед, к северу от города Кирова.
Непрерывно звонили телефоны. Офицеры отвечали четко, внятно и кратко,
как и подобает людям, дорожащим каждой минутой... Прибывали и уезжали
офицеры связи. Они были тоже немногословны, торопливо вручали донесения и,
выслушав распоряжения, исчезали.
Днем 6-го сентября на участке юго-западнее Дубровки командующий 50-й
армией генерал Болдин провел рекогносцировку, на которой определил также и
район сосредоточения гвардейских минометных частей.
Генерал Назаренко и сопровождавшие его командиры полков выехали в
этот район. Это был лес, примыкавший к деревне Образцовка.
Среди командиров частей, которым генерал Назаренко сейчас отводил
места для огневых позиций, были герои Сталинграда — гвардии полковник
К. Г. Сердобольский, командир 93-го гвардейского минометного полка и
молодой подполковник Плотников, командовавший 85-м полком московских
комсомольцев. Встретились как «соседи» по огневым позициям Н. В. Скирда,
командир 312-го полка, и М. А. Якушев, командир 90-го полка, бок о бок
воевавшие еще на юге летом 1941 года. Но тогда они были командирами
дивизионов, а теперь командовали гвардейскими минометными полками. Огневые
позиции были выбраны и для 310, 313 и 40-го гвардейских минометных полков.
Ими командовали мужественные офицеры, участники многих трудных боев —
гвардии подполковник Н. М. Ковчур и гвардии майор В. Е. Зырин. На самом
правом фланге было отведено место для 10-го отдельного гвардейского
минометного дивизиона, входившего в состав 2-го гвардейского
кавалерийского корпуса.
Этим офицерам не нужно было долго разъяснять, что они должны делать,
какая ответственность на них ложится.
— Сейчас, товарищи, двенадцать часов, — сказал Назаренко. —
Готовность — завтра в десять часов. Значит, в нашем распоряжении осталось
двадцать два часа. За это время предстоит совершить 60-километровый марш,
оборудовать огневые позиции, подвезти боеприпасы, установить связь с
пехотой, спланировать огонь. Да, времени мало...
Генерал сделал паузу. Фуражка, плащ, сапоги — все на нем было покрыто
дорожной пылью: с рассвета он успел снова побывать в полках и на фронтовом
артиллерийском складе. Дважды побывал и в штабе фронта. Он не спал уже
несколько ночей подряд. Заканчивая, генерал пошутил:
— Надо еще найти время, чтобы после залпов выпить чарку за успех
пехоты...
Все рассмеялись.
— За дело, товарищи!
Командиры полков поспешили к своим машинам.
Генерал задержал лишь подполковника Якушева.
— Все распоряжения в свой полк передайте через начальника штаба, —
сказал он Якушеву. — А вы поедете со мной в штаб 50-й армии.
— Слушаюсь...
Заняв места в автомобиле, генерал и подполковник заговорили о том,
что всегда неизменно приходит на память, когда встречаются старые друзья:
есть ли письма от родных и боевых друзей, какие новости... Вскоре, однако,
генерал отвлек своего спутника от этих тем. Он сказал, обращаясь к
Якушеву:
— Полковник Рутковский передает вам привет.
Якушев понял шутку:
— Он сидит еще в штабе?
— Сидит, не поднимаясь.
— Представляю, как он теперь там себя чувствует... «Что такое?» — и
протер пенсне. — «Опять эта артиллерия или нарочно?» — Это он так наши
части называет: «Артиллерия или нарочно»... Странная поговорка. Кстати,
как случилось, что план разработан без его участия?
— Решение исходило от Военного Совета фронта... Впрочем, пакостить
можно и на нижних ступенях лестницы, — зло добавил генерал. — Рутковский
еще пишет бумаги.
— Но в данном случае от него ничего теперь не зависит? —
поинтересовался Якушев.
— Ничего. Но если будет неудача, этот «спец» выльет на нас всю свою
желчь, а ее у него много.
Помолчали.
— Нам следует хорошо продумать план ведения огня, — сказал генерал,
выражая вслух беспокоившую его мысль. — Надо обеспечить хорошую плотность
огня...
...Встреча с генералом Болдиным состоялась в густой березовой роще.
Командарм стоял, прислонившись к бронеавтомобилю, и по карте что-то