Расследует Максимилиан Хеллер
Шрифт:
– Теперь... его надо заставить исчезнуть... вы займете его место... а я буду вашей женой... мы будем богаты!
В этот момент мой взгляд упал на газету, которая лежала развернутой на ночном столике. Я медленно высвободился из рук женщины и поднес газету к лампе. Она была датирована 25 января 1836 года. А сегодня 25 января 1846 года.
Я понял все. Эта таинственная сцена, в которой я только что сыграл роль, несомненно, была повторением драмы, разыгравшейся десять лет назад. Все произошло
В течение уже десяти лет настоящий месье Бреа-Керген был мертв. Его убил беспринципный бандит, который осмелился забрать у покойного имя, состояние и даже черты лица!
Эта женщина, пораженная лунатизмом, была соучастницей преступления, а затем стала женой убийцы. Вы помните, что во время экспертизы тела несчастного на улице Кассет, управляющий поместьем месье Проспер сказал нам, что Бреа-Керген женился на своей горничной? Позднее я узнал, что эту женщину зовут Ивонн.
Глава IX. Открытие
Локневинен,
Гостиница «Экю-де-Франс»
Одиннадцать часов вечера
Я был вынужден прервать свое последнее письмо, и так уже достаточно длинное. События ночи среды нестерпимо утомили меня. У меня почти не было сил дотянуться до садовой стены, чтобы передать письмо Жану-Мари.
Я в восторге от своего маленького посыльного. Он кажется очень умным и очень сдержанным. Я дал ему записку для почтмейстера, в которой просил передавать всю корреспонденцию, адресованную мне, этому мальчугану. В любом случае, сомневаюсь, что останусь здесь надолго. Моя задача практически завершена, и, живым или мертвым, вы скоро меня увидите.
Но мне нужно продолжить свой рассказ с того места, где я остановился.
Женщина, все еще находящаяся в состоянии лунатизма, после инсценировки преступления быстро вытащила меня из комнаты и дважды заперла ее.
Теперь она шла быстро, так быстро, что мне было трудно за ней поспевать. Она поднялась по узкой лестнице, высеченной в стене, и, достигнув верхней ступеньки, внезапно остановилась и, прижавшись ко мне, пробормотала сдавленным голосом:
– Вы меня слышите? Вы меня слышите? Они преследуют нас. Они нас видели. Мы пропали.
Затем она продолжила свой путь с испуганными глазами, согнувшись пополам и дрожа. Я последовал за ней в ее спальню, где она заперла нас. Бледное лицо женщины было искажено гримасой ужаса. В конце концов, она легла в кровать, закрыла глаза, притянула покрывало ко рту и яростно прикусила его.
Некоторое время я постоял у ее кровати, внимательно изучая. Вскоре ее дыхание стало спокойнее, а лицо менее бледным. Я понял,
Подождав несколько минут, я положил руку ей на плечо и энергично потряс, чтобы разбудить. Она открыла глаза и сразу же села. Увидев меня рядом с собой, она сделала испуганный жест. Я подумал, что она сейчас закричит, поэтому быстро закрыл ей рот.
– Молчите и не зовите на помощь, – сказал я твердым голосом, – это бесполезно. Теперь я хозяин вашей жизни.
– Кто вы? – спросила она отчаянно, глядя на меня дикими глазами.
– Я ваш судья.
Женщина вздрогнула.
– Я знаю ваше прошлое, – продолжил я строгим голосом, – и я знаю ваше преступление. Ночью 25 января 1836 года вы убили своего хозяина.
– Нет! Нет! – воскликнула она, сопротивляясь. – Это был он!
– Да, я знаю, что вы были не одни в комнате, а с месье Бреа-Кергеном, так же мне известно, что у вас был сообщник. Вы должны сообщить мне его имя.
Она провела костлявой рукой по мокрому от пота лбу.
– Его имя, – пробормотала она слабым голосом, – подождите, я пытаюсь вспомнить. Его зовут...
Она не закончила предложение. Две ее руки судорожно выпрямились, и она тяжело упала на подушку, запрокинув голову. Я думал, что она мертва, потому что в груди не было дыхания, а руки и шея стали холодными. Однако, приложив ухо к ее сердцу, я смог уловить очень слабое биение.
Я решил, что бедная женщина находится в ужасном состоянии, известном как каталепсия [24] . Я отступил и приготовился выйти из комнаты. В конце концов, зачем мне знать имя убийцы? Разве я не догадался? Разве я не знал, что есть только один человек в мире, способный с таким умением и дерзостью совершить такое запутанное преступление?
Я уже собирался уйти и вернуться в свою комнату, когда мне показалось, что в коридоре раздается знакомая неровная поступь, которая характерна только для моряков и бывших заключенных. Это был он! Он возвращался, чтобы прикончить свою жертву.
Побег был невозможен. Я огляделся, чтобы найти место, где можно спрятаться. В итоге я проскользнул за одну из длинных оконных штор. Они были очень плотными, без сомнения, чтобы свет из комнаты не был виден из сада. Как вы помните, благодаря такому же трюку, мне удалось обнаружить хитрую уловку доктора Виксона во время экспертизы.
В тот момент, как ткань занавески опустилась на место, в замке скрипнул ключ, и дверь медленно открылась. Убийца выглядел очень взволнованным. Лицо его было мертвенно-бледным, брови нахмурены, а из-под серого парика, косо сидящего на голове, выбивалась черная прядь волос.