Рассвет над морем
Шрифт:
— Фамилии? Пожалуйста: Жанна Лябурб, Жак Эллин…
— Ласточкин! — закричал Риггс. — Вы опять! Нам не нужны мертвые!
Ласточкин с нескрываемой грустью сказал:
— Вы убили их, но они действительно были членами Военно-революционного комитета.
— Имена живых вы нам скажете? — спросил Риггс тихо, и в его приглушенном голосе прозвучала угроза — страшная и реальная.
Ласточкин подумал, вздохнул — это был искренний вздох — и сказал:
— Неужели вы, опытные разведчики, не понимаете, что нельзя нападать на человека сразу? Вы столько наговорили мне, столько задали вопросов, а… — Он помолчал. —
— Нет! — сдерживая бешенство, прохрипел Риггс. — Мы не убьем вас так просто. Мы еще… Словом, не рассчитывайте на наше мягкосердечие, Ласточкин.
— Вот видите! — грустно промолвил Ласточкин. — А взвесить все это, сосредоточиться… Неужели вы думаете, что мы, большевики, не живые люди?
Риггс долго молчал, глядя на Ласточкина из-под козырька своего кепи. Он взвешивал. У маленького человека, сидевшего перед ним, был могучий дух — такой могучий, что Риггсу еще не доводилось встречать подобных людей. Уничтожить большевистского руководителя было очень легко — один выстрел! Но что будет от этого иметь Риггс? Перед Риггсом сидел живой узел, связывавший в себе всё — все нити. Разве это бизнес — взять и просто уничтожить узел? А нити? Разве выпадет в другой раз такая удача? И если даже ему в руки попадется сам Котовский, то можно ли надеяться, что этот узел будет развязать легче? Нет, эти большевики поистине удивительные, невиданные, необычайные для Риггса люди! Неужели же он, матерый агент Эф-Би-Ай, не в силах распутать этот узел и разобрать его по ниточке? На кой черт тогда вообще разведка? Стрелять из пулеметов — и все? Но куда стрелять, в кого, когда? Невозможно же уничтожить здесь все население и остаться со своими пулеметчиками одним на голой, выжженной земле! Кому это нужно? Какую выгоду извлечет из этого Риггс и та сила, которую он здесь представляет?
— Хорошо, Ласточкин, — тихо сказал Риггс, — я согласен. Мы дадим вам время на размышление.
Риггс давно уже решил дать Ласточкину время на размышление — не только для того, чтобы Ласточкин подумал, а и потому, что сам он, Риггс, уже еле держался. Он ведь приехал сюда еще вчера, еще до этого чертова шторма. С тех пор у него не было во рту ни росинки, а в голове прямо гудело. Ведь он тоже — хоть разведчик — живой человек.
— Сколько вам надо на размышление? — спросил он.
— А сколько бы вы могли дать?
Риггс снова вспыхнул:
— Ласточкин, мы с вами не купцы, чтобы затевать здесь торг…
Ласточкин искренне удивился:
— Ну что вы! Я как раз купец второй гильдии. Да и про вас знаю, что вы представитель банкирского дома Рокфеллеров…
Мгновение казалось, что Риггс схватится за пистолет. Он даже побелел. Но сразу же отошел и захохотал. Он хохотал долго. Ласточкин, тоже посмеиваясь, наблюдал, как он раскатисто хохочет.
Риггс утер слезы, выступившие у него на глазах.
— Нет, Ласточкин, правда, — сказал он, еле переводя дух, — идите ко мне на службу. Не в банкирский дом Рокфеллеров, а, знаете, в американское Эф-Би-Ай. Идея? А?
— Эф-Би-Ай? — переспросил Ласточкин.
— Вот именно. Это наша разведка. — Риггс хлопнул Ласточкина по руке. — Это — предложение!
Ласточкин покачал головой и хитро прищурился.
— Это… тоже надо… обдумать…
Но Риггс уже перестал смеяться и решительно поднялся. Он спросил сурово:
— Так вот, сколько времени вам понадобится?
Ласточкин сказал:
— Вы предлагали длительное путешествие по странам Запада…
— Это отпало! — отрубил Риггс. Затем добавил: — Об этом и речи быть не может до тех пор, пока вы не дадите ответа на наши вопросы.
— Я так и подумал сразу, — кивнул Ласточкин. — Как только вы заговорили о путешествии, я понял, что это связано с вопросами…
— Вот и хорошо. Так сколько?
Ласточкин покосился на Риггса.
— Неделя не будет много?
Риггс топнул ногой:
— Ласточкин, бросьте издеваться!
— А пять дней?
Риггс снова топнул.
— Переведите счет на часы, Ласточкин.
Тогда Ласточкин сказал решительно:
— Три дня, и ни минуты меньше!
Риггс не взбесился, только внимательно поглядел на него.
— Почему именно три? Что должно произойти за эти три дня?
Ласточкин пожал плечами.
— Я дам ответ.
— Один день! — заревел Риггс. — Один день, и ни минуты больше!
Слушайте, Риггс, — спокойно сказал Ласточкин, — давайте, правда, не будем торговаться.
Он сказал это так, что Риггс понял: дальнейшие разговоры ни к чему. Риггс стоял, глядя себе под ноги, упершись руками в бока. Что предпринять? Позвать мальгашей и начать пытку? Но у этого большевика такой характер… Риггс имел жизненный опыт и чувствовал: если начнешь пытать, то наверняка не вырвешь ни слова. Нет, таких надо сначала помучить, вытянуть из них всю душу, все жилы, а тогда…
Риггс сказал:
— Думайте, Ласточкин, думайте. Я предоставлю вам эту возможность. Но каждую минуту будьте готовы дать ответ на мои вопросы. Думайте скорее, Ласточкин, — в этом ваше спасение.
Он приоткрыл дверь и крикнул что-то в коридор.
Вошел мальгаш. Тесак он держал в руке. За ним появился грузин в форме унтер-офицера русской армии.
— Отведите арестованного, — приказал Фредамбер. — Пол-литра воды и двести граммов хлеба на день.
— О! — сказал Ласточкин. — Вы очень заботливы. На мой аппетит этого хватит.
— Тогда сто пятьдесят граммов, — сказал Риггс.
Когда Ласточкин уже переступал порог, Риггс позвал:
— Минутку, Ласточкин!
Ласточкин остановился. Риггс спросил почти по-приятельски:
— Скажите, Ласточкин: почему вы так самоуверенны и почему вам все-таки многое удается, а…
— А вам нет — хотите вы спросить? — подсказал Ласточкин.
Риггс дернул плечом.
— Я не то хотел сказать, я хотел…
Но Ласточкин перебил его:
— Это потому, Риггс, что я — дома и меня поддерживает мой народ; а вы, как вор, залезли в чужую хату — и, значит, не можете рассчитывать на гостеприимство.
Риггс махнул рукой.
— Ну, довольно! Уведите его!
Ласточкин шел по коридору, меж двумя переборками, стоявшими близко одна к другой. Сейчас идти было легко — транспорт чуть-чуть качало. Но Ласточкин двигался с трудом, ноги подкашивались, он был почти без сил. Не менее двенадцати часов тянулась эта первая «беседа»… Как затянуть допрос? Ведь восстание намечено через неделю…