Рассыпая пепел
Шрифт:
— Волшебники бывают разные.
— Да, и где они? Измельчали под этим вашим Статутом о секретности. Тратят все силы, чтобы только не раскрыть себя. Трусы! Жалкие крысы!
— Мы слишком опасны. Магглы нас не примут…
— Магглы должны знать своё место! — зло воскликнул старик. — Если уж судьба обидела их настолько, что не дала ни капли волшебной крови, пусть не путаются под нашими ногами. Мы должны править этим миром по праву сильного, а не наоборот, господин аврор.
— Я вижу, нам с вами согласия не достичь.
—
В это время в соседней — сто четвёртой — палате раздался громкий стон.
Гарри рванул туда и обнаружил Фатму, склонившуюся над больным.
— Что с ним?
— Приступ, — ответила она. — Бедняга, ещё дня три и отмучается. — Она заботливо укрыла несчастного. — Я дала ему успокоительное. — Медсестра посмотрела на Гарри так, будто ждала одобрения.
Он кивнул, и Фатма улыбнулась.
— Как твое дежурство? Ты решить не спать?
— По правде говоря, мне не положено. То есть я могу вздремнуть, но не больше двух часов, — объяснил Гарри.
— Но ведь тебя никто не проверять?
— Да, — пожал он плечами.
— Тогда ты можешь пойти спать прямо сейчас?
— Могу, но мне не хочется.
— А чего тебе хочется, Гарри? — с придыханием спросила Фатма, подходя ближе.
Гарри уставился на её покачивающиеся бёдра, затем перевёл взгляд выше — до тонкой талии, потом ещё выше — до туго обтянутой белой тканью, полной груди, нежной шеи, и остановился на свежих, чуть влажных губах. Ему очень захотелось проверить, каковы на ощупь эти волнующие формы и на вкус — этот слегка приоткрытый рот, но что-то не давало ему поддаться порыву. Какое-то важное, незавершённое дело.
— Мне надо кое-что проверить, — хрипло сказал он и быстро вышел из палаты.
Ноги сами понесли Гарри к выходу, возле которого могли прятаться давешние авроры, однако там уже никого не было. Оперативная группа покинула место преступления. Он отправился обратно, остановился перед сто седьмой палатой и неуверенно постучал.
Никто не ответил. Гарри полминуты размышлял о том, насколько неловко будет вломиться внутрь, ведь там, возможно, происходит то, что никоим образом его не касается.
Всё же он решился и открыл дверь. Палата была пуста. Наверное, Гермиона ушла, как только обнаружила, что авроры снялись с места. Он сел на кровать и разочарованно пнул тумбочку.
До конца дежурства оставалось всего ничего, и Гарри решил, что имеет полное право поспать.
*
Проснулся он от навязчивого ощущения, что кто-то на него неотрывно смотрит. Так и есть: на стуле сидел пожилой человек и буравил его карими глазами.
— Вы кто? — Гарри потянулся за палочкой, но не обнаружил её.
— Прошу меня извинить, вы ведь Гарри Поттер, верно? — вежливо поинтересовался человек.
— Да. — Гарри сел и помотал головой, разгоняя
— А я — Самюэль Хоуп, сын Асвальда Хоупа, который имеет оплаченный пансион в больнице святого Мунго. Вы не подумайте, что я плохой сын, просто отец сам настоял, что ему лучше быть в лечебнице, где осуществляют каждодневный уход за колдунами в летах…
— Простите, мистер Хоуп, я, видимо, не совсем понял…
— Я тоже, как бы это сказать, в некотором замешательстве, ибо сегодня стосемидесятилетний юбилей, соберётся вся семья, а нас, Хоупов, немного-немало около сотни, и будет несколько затруднительно объяснить, почему я не сумел доставить отца, дядю, деда, прадеда и прапрадеда домой.
— Что? При чём здесь все эти люди?
— Понимаете, какой казус: я пришёл сегодня забрать отца на его юбилей и вместо него вижу в палате вас, — закончил Хоуп и укоризненно посмотрел на Гарри.
— Подождите, разве вы не забрали его вчера? — удивился Гарри.
— Нет.
— Тогда где же он?
— Меня этот вопрос в равной степени интересует.
— Бред какой-то. Вы спрашивали у медсестёр? Тут есть одна — Фатма. Она дежурила в отделении.
— Я посещаю отца дважды в неделю и знаю всех медсестёр в Мунго. Никого по имени Фатма я не встречал.
— Это странно.
— Совершенно с вами согласен.
— Один момент, — Гарри встал, прошёлся туда-сюда и остановился у окна. — Мистер Хоуп, когда вы видели вашего отца в последний раз?
— Вчера, двадцатого сентября. Я пришёл проверить в добром ли он здравии и способен ли выдержать аппарацию.
— Двадцатого… А сегодня, надо полагать, двадцать первое? — с усмешкой произнёс Гарри.
— Вам нельзя отказать в логике, мистер Поттер.
— Вы ошибаетесь. Сегодня двадцать третье, значит, вчера было двадцать второе.
— Что вы, мистер Поттер, как я могу перепутать такую знаменательную дату? Двадцать первое сентября — день рождения Асвальда Хоупа! Даже в Пророке об этом пишут! — Он протянул Гарри газету.
В ней действительно была напечатана небольшая поздравительная заметка, где Асвальда назвали старейшим магом современности.
— Она позавчерашняя, — заявил Гарри.
— Нет! Уверяю вас, сегодняшняя. Утром сова принесла.
— Так. Давайте-ка спросим у кого-нибудь другого! — Гарри рванул из палаты.
В коридорах никого не было, он спустился на первый этаж и наткнулся на ночного сторожа.
— Тэдди! — крикнул Гарри, и сторож испуганно вздрогнул. — Какое сегодня число?
— Двадцать первое сентября, — на автомате произнёс тот. — А что вы тут делаете? — поинтересовался он, подозрительно прищурившись.
— Как «что»? Я тут дежурю!
— В каком смысле?
— В таком, что у меня наряд на дежурство! Мы вчера заходили к тебе с Фатмой, помнишь?
— С кем?
— Ну, медсестра… турчанка. Красивая такая. Мы приходили после того, как приезжали авроры на ложный вызов.