Раз-два-три-четыре-пять, выхожу тебя искать
Шрифт:
О такой удаче можно было только мечтать! Рихтер занят с Крамером, а то, что я пройдусь до моста и обратно, да еще осмотрю дорогу вниз и другие подробности перехода через границу, так никто и не заметит, а если заметит, то спишет на женское любопытство.
Спуск вниз и вправду был жутко неудобен. Хоть убей, не понимаю, как они тут ездят на своих телегах, когда я и пешком-то спускалась с некоторым трудом. Дорога извивалась двумя петлями серпантина, но с верхней постоянно сочилась вода, превращая отдельные участки в топкие трясины, а внизу, перед самым настилом, была выбита приличная канава, которая была полна
— Куда направилась? — остановил меня начальственный голос из маленькой караульной перед мостом. — Кто такая, по какой надобности идешь?
— Да пока никуда не иду, спустилась только посмотреть, так ли плоха дорога, как о ней говорят, — миролюбивый ответ не удовлетворил охранника и он вышел наружу.
— Нечего тут шляться без дела, посмотреть она, видишь, вздумала! — недовольно протянул дядечка лет сорока с густыми усами и нахмуренными бровями. — Если все тут будут бегать смотреть, а денег не платить, что будет? Эй, Март, вылезай, что я, один тут брехать должен?
В караулке завозились, посылая некого Рутера ко всем чертям и желая ему там и оставаться возможно дольше.
— Когда буду проходить на тот берег, то и заплачу, а за просмотр денег не берут, — огрызнулась я. — Сколько, кстати, стоит переход через мост?
— С пешего — три медяка, с конного — десять, за телегу — двадцать, — отрапортовал усатый Рутер и подозрительно уставился на меня. — А ты что, собралась в вольные города?
— Нет, интересуюсь, сколько стоит. — Я отступила от бдительного охранника подальше и посмотрела выше по течению Эдера, где хорошо были видны строящиеся опоры. — Вот построят новый мост, там лучше будет сидеть, чем здесь…от воды будет высоко, денег будут больше платить…караулку новую поставят…заливает вас тут наверняка и сверху и снизу?
— Заливает, — мигом погрустнел дядечка, — а лишний раз наверх за хворостом или чем пожрать не сходишь. Сейчас еще ничего, а вот дожди поганые пойдут и все, спускаться только на заду можно, а народу и вовсе не будет. Так нам хоть деньги капают, а в дожди да половодье одни гроши идут, а еды и вовсе нет никакой.
Рассуждения солдата я поняла сразу — идешь через мост, кроме денег прихвати с собой что-нибудь из съестного, тогда и перейдешь быстро.
— Чего это народу-то никакого нет переходить? Один только передо мной спустился, и все.
— Так утром все уже прошли, кто с ночи пришел. Переждали, пока солнце встанет, да двинулись в дорогу. Ночью только воры ходят, а честные люди спят.
Ну что ж, ночью все априори считаются преступниками и в них стреляют без предупреждения. Грустно. Осталось еще выяснить один вопрос…
— А на ту сторону все могут пройти, кто хочет?
— А чего ж не пройти? — рассудительно ответил Рутер, оглядываясь на караулку. — Раз деньги есть, иди, кто тебя держать будет. Главное, чтоб тебя в розыскных листах не было, — добавил он после длительной паузы.
— Ну, листы они листы и есть, какое там описание?
— Не скажи, очень даже толковое, — обиделся за свои листы местный пограничник. — Вот, ежели тебя описывать, так это будет примерно так… лет тебе двадцать пять на вид, волосы темно-русые с рыжинкой, уши маленькие, нос прямой, глаза зеленые с темным ободком, большие, лицо и шея чистые, справа у верхней губы родинка с капельку, руки ухоженные, на правой ладони большая
— Нет, верю, что и так их уже рассмотрел! — я рассмеялась, но быстро осеклась под его взглядом. — Чего так смотришь, я что, в твоих листах записана?
— Нет, не записана, а вот я тебя запомнил, не сомневайся. Память у меня такая, один раз посмотрю, больше не надо.
— Да ты, смотрю, как колдун… неужто всех так помнишь?
— Кого я не упомню, другие вспомнят, для того тут и стоим. Март вон, хоть и выпить не дурак, а как посмотрит, так чуть ли не все сказать может про человека. Нас сюда сам герр Рихтер поставил, а он мужчина серьезный, шутить не любит. Я и раньше баловался этим — стоит глянуть, как самое нужное запоминаю, а он нас еще и сам учил, как мелкие детали запоминать, да в слова облекать. Что толку, что я запомню, а обсказать не смогу?
— Да-а, не просто так вы свой хлеб едите, — протянула я, разглядывая противоположный берег. — Но ведь не все через мост идут, вдруг кто побежит из тех, кто в твоих листах записан мимо моста? Эдер не такой уж широкий, переплывет его и все, ушел!
— Видать, ты издалека, раз такие вопросы задаешь, — дядька вдруг на секунду весь подобрался и стал похож на мента из какого-то сериала, — Эдер-то быстрый да холодный, водоворотов в нем полно. Плавать еще надо уметь, а уж как по камням побросает, то внизу соберут то, что осталось.
— Граница на замке. Ну ладно, пошла я наверх, Рутер, буду проезжать, захвачу для вас что-нибудь. Удачи тебе! — идя наверх, я ломала голову, как это дядечка исхитрился увидеть мозоль от ручки арбалета на правой руке, если я ему ее не показывала. Или случайно махнула да не заметила?
Разговор с бдительным стражем дал только одно — граница тут не на замке, КСП нету, но и ехать через мост — это пятьдесят процентов, что проскочить удастся. Только пятьдесят…
Громкие стуки были слышны издалека и больше всего это походило на забивание свай. Дорогу вниз ладят?
Крамер стоял чуть поодаль от обрыва, с явным удовлетворением наблюдая за тем, как снизу фонтаном взлетает земля и грязь, рядом с ним топтался один из бородачей, поднимавшихся недавно снизу и что-то гудел одними междометиями. Вместе с комьями грязи снизу неслись различные эпитеты и кряканье.
— Чего это там делается, герр Крамер? — попытавшись подойти поближе, я получила грязную плюху в щеку и быстро отошла назад.
— Это все герр Рихтер, — Крамер покопался в кармане и протянул мне грязноватую тряпицу. — Вытрите лицо, фрау Марта. Понимаете, мы уже вроде все обсудили, нашли общий язык, а потом заглянули за обрыв и герр Рихтер увидел, что тропинка совсем мокрая, только корни помогают держать склон. Он и в прошлый приезд говорил, что кольями и прутьями можно удержать землю, а тут…словом, он послал рабочих, но ему не понравилось, как они забивают колья, отобрал у Хайдера молот и пошел бить сам. Уже целую стену забил! — гордость, прозвучавшая в голосе Крамера, была неподдельной. — Вы только посмотрите, фрау Марта, как он это делает! Даже Хайдер согласился, что герр Рихтер умеет не только говорить, но и знает, с какого конца браться за инструмент! Герр Рихтер! — закричал он, не подходя, впрочем, к краю. — Герр Рихтер, фрау Марта вернулась, остановитесь, а то она будет вся в грязи!