Разгром Виктора Суворова
Шрифт:
Итак, технические средства радиосвязи в войсках имелись. Были и специальные подразделения. Но именно в приграничных округах связь могла работать не совсем хорошо. Есть гипотеза, что в штабах фронтов ее просто не успели развернуть в полном виде. Например, ситуация с развертыванием полевого управления Северо-Западного фронта в г. Паневежис к 22 июня 1941 г.
1. Уже есть приказ на вывод фронтового управления на полевой КП.
2. В его обеспечение на складах должны быть соответствующие радиостанции, конкретно три радиостанции РАТ.
3. На 22 июня управление фронта переместилось на командный пункт, но радиостанции еще на складе. Утром 22 июня
1. Слабость фронтовых и армейских частей связи по численному составу и мощности относительно своих задач.
2. Необорудованность узлов связи армии и фронта.
3. Недостаточная развитость проводов из паневежисского и двинского узлов связи.
4. Отсутствие средств связи для обеспечения тыловой связи.
5. Слабая обеспеченность имуществом связи окружных, армейских частей связи и военно-воздушных сил».
В связи с этим он просит:
«1. Разрешить частичное отмобилизование фронтовых и армейских частей связи, отмобилизовав полки связи, линейные батальоны [связи], эксплуатационные роты и эскадрильи связи.
2. Отпустить средства [для] оборудования узлов связи: паневежисского – провода железного – 70 т, кабеля подземного – 10 км;…
4. Сформировать [за] счет внутренних округов шесть узловых пунктов связи для обеспечения тыловых учреждений (группы складов). Каждый пункт – в составе: СТ-35—1, «Морзе» – 12, раций 11-АК – 1, 5 машин летучей почты.
5. Для обеспечения корпусных, армейских, окружных частей связи и военно-воздушных сил выделить минимум: аппаратов «БОДО» – 10 шт., СТ-35—36 шт., кабеля телеграфного – 2393 км, шестового имущества в комплектах по 5 км – 542, радиостанций РАТ – 3 шт., РСБ и РАФ – 333 шт., 11-АК – 5 шт.».
Ф. 221, оп. 2467сс, д. 39, л. 96–98».
В мирное время по этой бумаге решение принимали бы несколько дней. Если бы немцы не напали 22 июня, то к 1 июля наладить серьезную связь на рациях смогли бы, получив их со складов. Да и положено по «рангу» оборудовать фронтовой КП требуемыми средствами связи. Вот по нему туда полагалось три радиостанции РАТ как минимум. Каждая на трех грузовиках. Три, потому что одна рабочая, одна резервная, третья выезжает вперед при перемещении на другое место. Расшифровывалось название «РАТ» как «радиостанция автомобильная тяжелая стратегическая». И никуда, кроме фронтовых управлений, те радиостанции чудовищной дальности на трех грузовиках не шли. Они слишком
А по штабу С-ЗФ получается, что дали указание на вывод фронтового КП, но нужные для этого радиостанции даже в НЗ не заложили. Были бы они в НЗ, Кленов так и написал бы: прошу разрешить использование НЗ. Но немецкого нападения он не боялся. Иначе дали бы станции РАТ раньше. Вот и нарвались 22 июня на собственные действия. Исключительно на собственные. Не то что радиостанций не было, связисты были не готовы, а исключительно на собственные планы. По которым готовность связи «фронт – Ставка» планировалась когда-то позже. Но кроме РАТ на фронтовом радиоузле для местных переговоров должны были использовать и другие станции: РАФ, РСБ и РУК в составе двух приемников.
11-АК были на двух грузовиках, это радиостанции армейского уровня. Их Кленов просит 5 штук. Но тут нападают немцы. И оказывается, что часть средств связи еще не развернута где надо и как надо (хотя технически существует), а запасы на складах погибают. Вот связь и «попортилась».
(Кстати, о минировании. Оказалось, что перед докладом Кленова по связи в том же сборнике на предыдущей странице выложена «Директива командующего ПрибОВО от 22 июня 1941 г. военным советам 8-й и 11-й армий о мероприятиях в связи с возможным нападением немцев в период 22–23 июня 1941 г.».
«22 июня 1941 г. 2 часа 25 минут
…
9. Противотанковые мины и малозаметные препятствия ставить немедленно».
Ночью? За считаные часы перед вражеским нападением? Как говорится, «проснулись». А раньше нельзя было?)
Но не стал маршал Жуков касаться всех этих подробностей «толщины правого заднего надкрылка». Зачем? Можно просто написать: «Связи не было». Почему, отчего – другой разговор, и так мемуары оказались толстыми. Тем более что были и другие причины в детали не углубляться.
2
Какие еще «другие»? Вот Виктор Суворов в «Разгроме» периодически ссылается на фрагменты из кинофильма «Чапаев». Вот и здесь можно вспомнить один из них. Причем я слышал его в переводе на казахский (как-то ездил два раза на Байконур в гости к брату, который собирал носители «Союз» в МИКе). Но суть понятна даже без обратного перевода на русский.
Фрагмент ближе к концу. В городок, где находился штаб дивизии Чапаева, ворвались белые. Чапаев и его ординарец Петька бегут на чердак, хватают пулемет, катят к окну. Слышится звон разбитого стекла. Чапаев начинает строчить из пулемета, Петька подает патроны. Вдруг стрельба прекращается. Раздается голос Петьки:
«– Василий Иванович! Патрон барып тыр ма?
– Жок, Петька, жок!»
Вот вам пример по связи в боевой обстановке. Без какой-либо радиостанции и даже без телефона – просто голосом. Но затрагивается самая важная тема. Не про то, как прошла ночь, как спалось, какой был завтрак, идет ли дождь, как там работалось до обеда и т. д. Про все эти темы в бою никто даже и не вспомнит. В бою главное – «патроны давай!» А не будет вовремя патронов, снарядов и бензина, про все остальное можно забыть.