Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 2
Шрифт:
– Я бы вёл речь о служебном подлоге! – вскидывает со своего места руку Садатоши. – Я уже набросал своим, - второй рукой он на секунду поднимает над головой служебный планшет. – Если начальство на месте, мне одобрят в течение четверти часа. Тогда сразу прошу вашей санкции на транспортировку второго задержанного в территориальный суд.
– Так быстро? – вырывается у общественного обвинителя.
– А чего тут возиться? – искренне удивляется
– Я не готов переквалифицировать первичное дело на сто восемьдесят градусов, с такой скоростью. – Откровенно признаётся сотрудник прокуратуры.
Он сверлит полицейского взглядом и не обращает внимания на окружающих.
– А мне сейчас ваш взгляд со стороны уже и не актуален, - делано удивляется сотрудник девятого бюро. – Когда я вас вызывал в Тамагава, была одна обстановка по делу. Сейчас она резко изменилась. С моей точки зрения, всё кристально ясно. Чисто наша подведомственность; вы подключитесь, если запросит любая из процессуальных сторон.
Сотрудник юстиции хочет что-то сказать. Но не решается.
– Готово! – судья со своего места, надев очки, обращается к полицейскому. – Вот санкция на перевозку в другой суд… Вы с нашим конвоем поедете? Или свой вызовете?
– Я спокоен за перевозку задержанного, - сдержанно комментирует Садатоши.
– С точки зрения девятого бюро, имел место прямой служебный подлог. Это совсем другая квалификация дела, особенно с учётом того, в чей адрес был выпад.
Здоровяк-адвокат, не говоря ни слова, поднимает на секунду руку со своего места и тут же отпускает её.
– Если господин Кавасима попытается скрыться до разбирательства, у полиции Токио может не оказаться технической возможности защитить его и оградить от потенциальных несчастных случаев.
– Подает со своего места голос приёмная мать школьника.
Вопреки предыдущему впечатлению, которое она производила на окружающих, сейчас в её интонациях откровенно звучит сталь.
– Похоже на угрозу, - лениво отзывается со своего места Садатоши.
Впрочем, по его внешнему виду понятно: сказано было исключительно для проформы.
– Готова обсудить данное обвинение в суде, - спокойно опускает ресницы Мивако.
– В случае судебного приговора, отвечу по всей строгости закона.
– Эй, эй, эй!.. Мой батя, конечно, ещё тот воспитатель, - белобрысый вклинивается в разговор взрослых, придерживая удивлённую Мивако за локоть.
– Ваша честь, но тут даже начальник
– Это решение находится за пределами моей юрисдикции, - невозмутимо отвечает судья.
– Так, дело против Асады Масахиро, о предумышленном нанесении... закрыто. Ввиду отсутствия официального представителя истца, оглашение мотивации суда производиться не будет. Девятое бюро! Подозреваемый Кавасима в вашем распоряжении. Заседание переносится в территориальный суд... района, в связи с ведомственной компетентностью. Все материалы отправлены вашему начальству копией, - судья кивает на большой монитор перед собой.
***
– Пожалуйста, разместитесь на заднем сидении. Пожалуйста, пристегните ремень и не совершайте резких движений во время езды. В случае вашего сопротивления во время транспортировки к месту судебного заседания...
– Садатоши с занудным видом зачитывает начальнику образовательного процесса какие-то инструкции.
Вопреки моим личным ожиданиям, тот выглядит абсолютно спокойным. Он периодически бросает на меня взгляды, в которых нет и тени эмоций.
Странно. Я в нём такого самообладания не подозревал.
Посадка его в машину инспектора, с учётом лекции по правилам езды на пассажирском сидении в суд, занимает добрых пять минут.
После этого полицейский, не чинясь, отходит с нами на пятнадцать метров к машине Мивако:
– Мне бы вашего парня на следующее заседание, - он обращается к секретарше моего отца, игнорируя адвоката и меня.
– Дело практически ясное, я просто не ожидал такой доказательной базы.
– Вы же сами запретили мне в машине сообщать вам подробности, - замечаю у него из-под руки и чуть сзади.
– Сглупил, - лаконично кивает он.
– Вернее, неправильно оценил вводные. Но я сейчас всё очень быстро исправлю.
– Нас устроит любой вариант.
– Мивако делает шаг вперёд и оказывается к нему вплотную. Настолько, что его дыхание шевелит кончики её волос.
– Если он попадет под арест - бог судья. В том смысле, что спасибо...
– Вы христианка?
– моментально вскидывается инспектор.
– Это что, так важно?
– удивляется секретарша отца.
– Если же его отпустят, мы...
– она не договаривает.
Вместо слов, Кога красноречиво двигает правой бровью вверх-вниз.
– Ну да, либо ему на другую планету валить, - поддакиваю со своей стороны.
Иногда гормональная система этого тела влияет на мои мыслительные процессы гораздо сильнее, чем мне бы того хотелось. Как и на мою сдержанность.
Например, сейчас.
Поэтому у меня порой и вырывается изо рта то, что я-взрослый никогда бы не сказал вслух.
– Я понимаю, что имеет в виду ваш приемный сын. Но я бы настоятельно просил вас не предпринимать никаких резких шагов.
– Садатоши безмятежно смотрит на Мивако, не двигаясь с места.