Разные оттенки смерти

Пенни Луиза

– Но когда мы вам сказали, что Лилиан убили на вечеринке в Трех Соснах, вы все поняли, – не отступал Бовуар. – Почему вы не сказали нам тогда?

– Вы правы, я должна была сказать, – признала она. – Да что там, это была одна из причин, по которой я и приехала. Я знала, что должна сообщить вам правду. Мне нужно было набраться смелости.

Бовуар смотрел на нее со смесью отвращения и восхищения.

Она мастерски плела паутину лжи. Он скосил глаза на шефа, который тоже внимательно слушал. Но лицо Гамаша было непроницаемым.

– Почему вы не сказали нам об этом вчера? – снова

спросил Бовуар. – Почему лгали?

– Я была потрясена. Когда вы упомянули Три Сосны, я поначалу решила, что ослышалась. Только после вашего ухода все встало на место. Да, я была здесь в тот вечер. Может быть, в тот самый момент, когда ее убили.

– А почему не сказали об этом сегодня по приезде? – спросил Бовуар.

Она покачала головой:

– Я знаю, это было глупо. Но чем дольше я молчала, тем больше понимала, как можно истолковать мое поведение. А потом я убедила себя, что это не имеет значения, потому что я так ни разу за весь вечер и не вышла из кухни бистро. Я ничего не видела. Клянусь вам.

– У вас есть жетон новичка? – спросил Гамаш.

– Что-что?

– Жетон новичка из АА. Боб мне сказал, что его все берут. У вас есть?

Сюзанна кивнула.

– Можете его показать?

– Я забыла. Я его отдала.

Под взглядами двух полицейских ее щеки покрылись румянцем.

– Кому? – спросил Гамаш.

Сюзанна задумалась.

– Кому? – настойчиво повторил Бовуар, глядя ей в глаза.

– Не знаю, не могу вспомнить.

– То, что вы не можете вспомнить, – это ложь. Нам нужна правда. Немедленно, – резко проговорил Бовуар.

– Где ваш жетон новичка? – спросил Гамаш.

– Не знаю. Отдала кому-то из моих подопечных много лет назад. Мы так делаем.

Но старший инспектор полагал, что жетон гораздо ближе. Он подозревал, что тот лежит в пакетике для вещественных доказательств, – жетон, найденный в земле на том месте, где убили Лилиан. Он подозревал, что это одна из многих причин, которая и привела Сюзанну Коутс в Три Сосны. Она хотела найти свой жетон. Посмотреть, как продвигается следствие. Возможно, попытаться ввести их в заблуждение.

Но уж конечно не для того, чтобы сказать им правду.

Спускаясь по грунтовой дороге, Питер увидел, что их машина стоит чуть наискосок на границе газона.

Клара вернулась.

Б'oльшую часть дня он провел в англиканской церкви Святого Томаса. Повторял молитвы, которые помнил с детства, в основном «Отче наш», обеденную молитву, «Благослови, Господь, пищу нашу» и «Весперс», но потом он вспомнил, что это про Кристофера Робина, а не про одного из апостолов [69] .

69

Английское Vespers – вечерняя молитва; так же названо стихотворение Алана Милна, рассказывающее о том, как молится перед сном Кристофер Робин, один из персонажей сказок Милна.

Он молился. Сидел неподвижно. Даже напел что-то церковное.

Он отсидел себе зад и не почувствовал ни радости, ни торжества.

И тогда он ушел.

Если Бог и был в Святом Томасе, то Он скрывался от Питера.

Его избегала Клара, и его избегал Господь. Этот день, как ни посмотри, был далеко не лучшим в его жизни. Хотя на пути в деревню он решил, что Лилиан была бы не прочь поменяться с ним местами.

Были вещи и похуже, чем невстреча с Богом. Например, встреча с Ним.

На подходе к дому Питер увидел, что из дверей их коттеджа вышел Дени Фортен. Они помахали друг другу.

Клару он нашел в кухне – она смотрела в стену.

– Я только что видел Фортена, – сказал он, обходя ее из-за спины. – Что ему было нужно?

Клара повернулась, и улыбка замерла на лице Питера.

– Что такое? Что случилось?

– Я сделала нечто ужасное, – сказала она. – Мне нужно поговорить с Мирной.

И побежала к двери, огибая Питера.

– Нет, Клара, подожди. Поговори со мной. Расскажи мне, что произошло.

– Вы видели ее лицо? – спросил Бовуар, ускоряя шаг, чтобы догнать Гамаша.

Они шли по деревенскому лугу, оставив Сюзанну на веранде. Кресло-качалка замерло. Акварель у нее на коленях – изображение цветущего сада Габри – была смята и уничтожена. Ее собственной рукой. Та рука, которая создала рисунок, и уничтожила его.

А еще Бовуар видел лицо Гамаша. Жесткое выражение, в глазах холодок.

– Вы думаете, это ее жетон? – спросил Бовуар, поравнявшись с шефом.

Гамаш замедлил шаг. Они снова подходили к мосту.

– Не знаю. – Лицо старшего инспектора было задумчиво. – Благодаря тебе мы знаем, что она лгала, что она таки была в Трех Соснах в тот вечер, когда убили Лилиан.

– Она говорит, что не выходила из кухни, – сказал Бовуар, оглядывая деревню. – Но ей не составило бы труда незаметно обогнуть магазины сзади и проскользнуть в сад Клары.

– И увидеть там Лилиан, – кивнул Гамаш.

Он повернулся и посмотрел на дом Морроу. Они теперь стояли на мосту. У себя в саду Питер и Клара посадили несколько деревьев и кусты сирени, чтобы не быть как на ладони. Даже с моста гости не смогли бы увидеть там Лилиан. Или Сюзанну.

– Вероятно, она сказала Лилиан о вечеринке у Клары, зная, что Клара у Лилиан в списке тех, перед кем она должна извиниться, – размышлял вслух Бовуар. – Уверен, она даже упрашивала Лилиан приехать. И договорилась встретиться с ней в саду. – Бовуар огляделся. – Это ближайший к бистро сад, самое удобное место. Вот вам и объяснение, почему именно там и нашли Лилиан. Это могло случиться в любом саду, но случилось в саду Клары.

– Тогда нужно признать, что она лжет, когда говорит, что не сообщала Лилиан об этой вечеринке, – сказал Гамаш. – И что не знала, кто эту вечеринку устраивает.

– Я вам гарантирую, шеф: все, что говорит эта женщина, – ложь.

Гамаш кивнул. Все определенно указывало на это.

– Сюзанна даже могла подвезти сюда Лилиан… – начал Бовуар.

– Нет, не складывается, – возразил Гамаш. – Лилиан приехала на своей машине.

– Верно, – сказал Бовуар. Он задумался, пытаясь представить себе события в их последовательности. – Но она могла ехать следом за Сюзанной.