Разрушительная ложь

Хуан Ана

– Ничего ты не испортил. – Я сжала его руку. – Ты для меня важнее любой изысканной еды или похода в музей.

Кристиан сжал зубы. Его взгляд задержался на мне на короткий, обжигающий миг, прежде чем он отвернулся.

– Нам пора, – повторил он хриплым от волнения голосом.

Я не стала спорить. Я почувствовала: на сегодня лимит откровенности исчерпан.

Мы расплатились и вышли из кафе, но когда мы приблизились к центральной улице, он остановился.

– Стелла.

– Хм?

– Спасибо,

что выслушала.

Боль вернулась в полную силу.

– Спасибо, что рассказал.

Кристиан думал, что испортил день, хотя на самом деле он сделал его гораздо лучше. Не потому, что мне нравилось слушать душераздирающие подробности из детства, а потому, что наконец впустил меня.

Больше не нужно прятаться за стенами.

Несмотря на все роскошные отели, изысканные блюда и экстравагантные мероприятия, это стало лучшей частью поездки.

Каким бы восхитительным ни было путешествие, оно нравилось мне не потому, что я в Италии, а потому, что я в Италии с ним.

И это было важнее всего на свете.

Глава 39

Кристиан/Стелла

Кристиан

Италия стала странной дихотомией спокойствия и хаоса. Днем я осматривал достопримечательности и ходил по магазинам со Стеллой, а ночью, когда она засыпала, следил за ситуацией в Вашингтоне.

Я попросил Алекса оказать мне услугу и присмотреть за делами в мое отсутствие. Никаких особенных новостей от него не поступало, но я оставался на взводе. Интуиция подсказывала: что-то назревает, и мне это чертовски не понравится.

Но пока у меня не было более четкого представления о происходящем, я ничего не мог сделать.

Я выбросил из головы мысли о Вашингтоне – мы со Стеллой шли по извилистой улочке в Позитано. Близился закат, и небо окрасилось в мягкие оттенки розового, пурпурного и оранжевого.

Шла третья неделя нашего путешествия по Италии, и мы оставили крупные города позади, чтобы насладиться очарованием Амальфитанского побережья. Побывали в Салерно и Равелло, а вчера прибыли в Позитано. Следующим был Сорренто, а потом – последняя остановка на Капри.

На моих губах заиграла улыбка, когда Стелла мечтательно запрокинула голову.

Она всегда была прекрасна, но в Италии, освободившись от давления города и угрозы преследователя, стала совсем другой. Более счастливой, игривой и беззаботной даже по сравнению с Гавайями.

Я переплел свои пальцы с ее, пока мы шли к смотровой площадке, откуда можно было увидеть закат. Обычно я ненавидел держаться за руки, но иногда делал исключение. Ведь мы в отпуске.

– Итак, Италия оправдала твои ожидания? – спросил я.

– Нет. – Я удивленно приподнял брови, и на ее устах появилась озорная улыбка. – Она

их превзошла. Это место… – Она вздохнула. – Потрясающее. Только посмотри.

Моя улыбка превратилась в ухмылку, когда она выпустила мою руку и повернулась. Ее белое платье развевалось вокруг бедер, а заходящее солнце золотило кожу.

Она казалась такой довольной и умиротворенной, что мне захотелось навсегда остаться в этом пузыре, вдали от опасностей, которые таились дома.

– Лучше я посмотрю на тебя, – сказал я.

Стелла остановилась передо мной, слегка задыхаясь. Наши взгляды встретились, и летний воздух, сладкий от аромата лимонной вербены и солнечного света, сразу стал тяжелее.

– Уверял, что ты не романтик, а сам говоришь такие романтичные вещи. – Она сорвала лепесток с цветущего рядом дерева и сунула в кармашек моей льняной рубашки. – Я тебя раскусила, Кристиан Харпер. Под жестким, циничным фасадом… – Она прижала руку к моей груди. – Скрывается мягкое сердце.

Я бы рассмеялся, если бы она не была отчасти права.

Только для тебя.

Я взял ее за руку и обнял.

– Если ты кому-нибудь расскажешь, придется их убить.

Я улыбнулся, чтобы смягчить сказанное, хоть и не шутил.

В моем мире слабость неприемлема, а она – моя величайшая слабость.

Стелла бросила на меня раздраженный взгляд.

– Вечно ты приплетаешь смерть.

Я рассмеялся.

Мы шли дальше, пока не добрались до смотровой площадки. Она располагалась высоко в холмах, вдали от туристов, и оттуда открывался прекрасный вид на пастельные домики и глубокое синее море.

Стелла положила голову мне на плечо и мечтательно уставилась на пейзаж.

– Я влюблена в это место.

Я обнял ее за талию и притянул к себе. Тонкие линии ее профиля притягивали мой взгляд – от темных кудрей, развевающихся вокруг лица, до блеска в глазах и изгиба губ.

Меня не слишком интересовало искусство, но если бы я мог увековечить ее в форме картины, непременно бы это сделал.

Заходящее солнце дарило острову великолепный свет, но меня мало волновал вид. Я не отводил глаз со Стеллы.

– Я тоже.

Стелла

Наши с Кристианом отношения развивались поэтапно. Все началось с моего переезда в «Мираж» и продвигалось шаг за шагом – наш почти поцелуй, его признание, ужин с моей семьей, Гавайи, настоящий поцелуй и миллион других моментов, которые превратили нас из незнакомцев в нечто гораздо большее.

Но дни в Италии – особенно после того, что он рассказал о своей семье – казались чем-то большим, чем очередной этап.