Развод в 47. Я тебя никогда не любил
Шрифт:
— Поэтому ты, — протягиваю руку, откидываю волосы от ее уха, — надела мои серьги? Так их спасала?
— Блин… — срывается с ее губ тихое. — Поносить взяла. У тебя же такие красивые украшения. Папа, выбирал. А тебе что жалко для родной дочери?! Для тебя те отщепенцы шпионят в доме, да? Мам, с кем ты связалась? Не позорь нас! Мы же приличная семья.
У меня в душе тревога нарастает. Давид так и не появился, и я решительно направляюсь к подъезду.
— Ма, ты куда? — дочь бежит следом. — Мы же еще не договорили!
—
Дочь за мной не отстает.
— Мам, да подожди ты, мне надо тебе кое-что сказать, — пытается меня схватить за руку, остановить.
Чем больше она пытается, тем сильнее у меня сердце колотится.
Вбегаю в квартиру. Прямиком на кухню. Там Таисия сидит на стуле, Давид стоит около нее. Внимательно изучаю лицо подруги, она не напугана, скорее растеряна.
— Что ты происходит? — интересуюсь жестко.
— Давид решил меня предупредить, чтобы я не лезла в вашу семью, — говорит Таисия. — Я все порчу, и забиваю тебе голову. Я завистливая неудачница, которая решила напакостить.
— Все так и есть! — говорит дочь. — Давид просто переживает! Как и мы все!
— Так переживаете, что считаете нормой обворовать родную мать. Я в курсе!
— Ольга, что вы такое говорите? — парень недоуменно бровь выгибает.
— Мама, все не так поняла. Не обращай внимания. Ты же видишь в каком она состоянии, — торопливо лопочет Эрика.
— А ты не в курсе, — злорадно скалюсь. — Так вот твоя жена, вместе с твоей и своей сестрами вчера заехали в мой дом. Рылись в моих вещах и стянули все мои драгоценности.
— Чего? — он издает смешок, смотрит на меня как на полоумную. — Ольга, зачем это им? Я в состоянии купить жене все, что она хочет, моя сестра тоже не обделена.
— Я и говорю, мы спасали мамино добро! А нас обвинили, оболгали! Теперь ты видишь, как она, — тычет пальцем в Таисию, — Влияет на маму. Она уже считает нас предательницами! — снова корчит скорбную мордашку.
Она в этот момент очень милая. Не раз мы с Владом умилялись и потакали ее хотелкам. И Давид тает, подходит, обнимает жену, целует, утешает.
— Не расстраивайся, зайка. Я уверен, Ольга скоро поймет, как ошибалась. Я знаю, как ты любишь маму.
— Пошли вон, — говорю ровным, стальным голосом.
— Что? — поднимают на меня головы.
— Чтобы завтра украшения мне привезли. Все. Я прекрасно помню, что там было. Иначе я заявлю в полицию о пропаже. А сейчас, на выход, — киваю головой на коридор.
— Мама! — Эрика делает ошарашенное лицо. Ей бы в актрисы, столько разнообразных эмоций и все картинные, милейшие. Такие натуральные. — Ты на родную дочь в полицию? Мама… что они с тобой сделали… — подбегает. Берет за руки, даже две слезы катятся по щекам. Такие крупные, с душком фальши. — Пару слов наедине. Мамочка… —
— Я все сказала, Эрика.
— Это же аферистка, мам. Неужели ты не понимаешь, что она хочет у тебя отобрать все, что ты от папы получишь! Мамочка, я тебе помогу, — лезет ко мне обниматься, но я руку вперед выставляю. — Перепиши на меня квартиру бабушки. Я все сохраню. Ту, что папа подарил, тоже лучше переписать. Когда эта интриганка поймет, что с тебя нечего поиметь, она изменится! Она покажет свою настоящую рожу!
— Эрика, куда тебе столько? У тебя богатый муж, отец никогда ничего для тебя не жалел. Тебе все мало?
— Я же для тебя! Как ты не понимаешь! Забота! А как захочешь, я все отдам, по первому требованию! Просто чтобы ты увидела, что Тая за человек! Пойми одно, чтобы ни происходило у вас с папой, мы все остаемся семьей!
— Завтра мои украшения должны быть у меня. Иначе…
— Полиция, — перебивает меня и морщит нос. — Ты ничего не докажешь.
— Я могу рассказать. Думаю, медиа очень заинтересуются скандальной историей, как дочери мать обворовывали, — говорю, копируя ее заботливый тон.
Эрика в лице меняется, черты жесткими становятся, губы поджимает, уголки вниз, потом смотрит на меня снисходительно, с чувством собственного превосходства.
— Мама, какая ты идиотка! Хотя таковой меня считаешь, — сейчас ее голос звучит максимально стервозно. — У нас с папой все под контролем. И когда ты поймешь наши масштабы, будешь локти кусать и прощения просить. Только, — тычет меня пальцем в грудь, — Поздно будет!
Глава 27
Влад
Из фитнес-центра Влад выбежал, закипая от ярости. Гораздо сильнее, чем туда входил.
Он не узнавал жену. Вот совсем!
В нее будто вселилась какая-то дьяволица!
Обозвать его ненужным хламом! Где это видано! Он же для Оли был всем, ее миром. В ее глазах неизменно читалась любовь, и Влад привык к этому. Это константа. Это не может исчезнуть!
Но сейчас он смотрел в глаза жены и не узнавал их. Там больше не было ни намека на обожание. Он больше не был центром ее вселенной. Это задевало.
Влад подозревал. Что новость о разводе Олю сильно расстроит. Она закроется в своей печали, будет лить слезы. И он бы пришел ее утешить.
Обязательно!
Это бы даже остроты их близости добавило. Он не раз представлял, как она будет ему отдаваться в порыве отчаяния, как будет стараться его удержать. Предвкушение было таким сладким.
Но все пошло как-то не так. Оля с цепи сорвалась. Стала творить дичь. Родственники, отказ подписывать бумаги, которые его адвокат подготовил. А ведь там были очень щедро учтены ее интересы. Учитывая, что его жена ни дня не работала, он был готов ее обеспечить всем.