Реальная жизнь
Шрифт:
– Угу, – невнятно пробормотал Мингус, наклоняясь и завязывая шнурки. – Дани, а ты ведь уже готова к поездке в Диснейленд?
Он знал ее слишком хорошо, чтобы требовать ответа именно сейчас. Даниела была расслаблена после обеда, она находилась в приподнятом настроении и вообще, в принципе, никогда не могла ему отказать.
– Посмотрим, – убирая со стола и перекладывая посуду в раковину, отозвалась Дани.
– Нет, обещай мне, что поедешь! – топнул ногой Мингус, насупившись и уже готовясь обидеться на нее, такую вдруг несговорчивую.
– Окей, – сдалась девушка,
Тут же расправивший плечи Мингус подбежал к Даниеле, сжимая ее в своих объятиях, благодаря за согласие и обещая, что ей там все понравится. Она тихо хихикнула и чмокнула счастливого подростка в склоненную к ней макушку. Отстраняя от себя, она подтолкнула его к выходу, требуя, чтобы он позвонил ей, если что-то случится, и в любом случае сразу же спешил домой.
Стоило Мингусу скрыться за дверью, как Норман, бросив начатую уборку, подвинулся к Даниеле и не удержался от терзающего его последние минуты вопроса:
– Почему смесь?
Дани немного замялась, не ожидая этого, но, сжав кулаки и сделав глубокий вдох, набравшись хоть капельку сил, ответила, заикаясь:
– У меня пропало молоко…
– Давно? – Ридус оторопело смотрел на трясущуюся под его взглядом девушку.
– В тот день, когда ты ушел, – пожала плечами она, больше не зная, что сказать, и стоит ли.
– Почему молчала? Почему не сказала сразу?
Что она должна была ему сказать? Что в тот момент, когда за ним захлопнулась дверь, она больше не ждала от него помощи? Что она и сама могла бы с этим справиться? Или что ничего из предложенного лучшим врачом Нью-Йорка ей не помогает? Что все это связанно с нервным перенапряжением, и помочь с этим ей точно никто не может, кроме того, у кого есть машина времени…
– Дани… – обнимая ее твердой рукой и прижимая к своей груди, Норман словно растерял весь свой словарный запас. Ему просто не хотелось отпускать ее от себя. Стоять так, лаская ее волосы, густой волной рассыпавшиеся вдоль спины. Вжиматься в ее тело, обещая покой и свою защиту. Дать понять, что он не отпустит ее от себя больше никогда. Не отпустит…
Накрывая ее мягкие сладкие губы в нежном поцелуе, он боялся одного: что она оттолкнет и, извернувшись в его руках, оставит ловить после себя лишь воздух. Дани не сопротивлялась, но и особой активности не проявляла, просто позволяла ему терзать свой рот. Не было сил на борьбу: что со своим телом, которое вновь предало ее, тая в руках любимого ею актера, что с мыслями, улетучившимися из ее головы, лишь только стоило ему прикоснуться к ней.
Вибрация от телефона Ридуса, брошенного им на столе, привлекла к себе внимание Даниелы. Она открыла глаза и протянула к нему руку, отодвигаясь от Ридуса сдавившего ее в объятиях. Дани переживала, вдруг что-то случилось с детьми, но никак не ожидала увидеть на дисплее ненавистное имя. Норман же, полностью поглощенный процессом, кажется, не замечал ничего вокруг, по инерции двигаясь за потянувшейся к столу девушкой.
========== Часть 19 ==========
Если кого-то
Лорел Гамильтон «Смертельный танец»
Дани оттолкнула ничего непонимающего Нормана от себя и, гневно взирая на него снизу вверх, протянула ему телефон.
– Ответить не хочешь? – прожигая мужчину взглядом насквозь, не скрывала язвительности Даниела. Она держала телефон Ридуса лишь двумя пальцами, словно даже прикосновение к неперестающему издавать сигналы аппарату, на котором светилось имя Сесилии, могло вызвать у нее аллергию или что-нибудь еще хуже.
– Потом, – даже не глядя на экран, отмахнулся Норман, вновь делая осторожный шаг к своей женщине.
– Ты что, даже не хочешь с ней поговорить? – ехидно уточнила Дани, насильно вкладывая Ридусу его же телефон в ладонь.
– С кем – с ней? – чуть более грубо, чем он рассчитывал, уточнил Норман, опуская глаза к уже переставшему мигать экрану. Нажимая разблокировку, он совершенно не ожидал увидеть пропущенный вызов от Сесилии. – Черт! – сорвалось с губ мужчины, успевшего забыть о том, что он сам звонил ей несколько часов назад.
Он хотел просто снова спросить у нее о той ночи и надеялся получить в этот раз правдивый ответ, который бы спас ему личную жизнь и помог вернуть доверие Даниелы. А теперь выходило, что эта идиотка, как всегда явившая себя не вовремя, вновь разрушила едва успевшую восстановиться тонкую ниточку между ним и его любимой.
– Ну, и чего ты ждешь? – резко вздернула Дани брови вверх и сжала дрожащие губы в тонкую полоску, не позволяя себе разреветься и выплеснуть всю свою боль наружу.
– Дани… – он уже сто раз за последний месяц начинал разговор с ее имени, но все равно ничего не получалось объяснить и достучаться до нее. Да и как, если он и сам ничего не понимал. Заново повторять о том, что ничего не было или он ничего не помнит, он уже просто устал, но и других слов подобрать не мог.
– Мне надоело все это, Ридус! – заорала Даниела, выходя из себя и бросая ему под ноги чашку, попавшую ей под руку в такой тяжелый для обоих момент. – Мне надоели эти недомолвки! Надоела названивающая тебе дура! Твое беспамятство и никчемные оправдания! Ничего из того, что ты делаешь сейчас, не поможет нам вернуть то, что было раньше.
– Прекрати! – попытался утихомирить ее Норман, тоже распаляющийся и готовый высказать ей и свои претензии.
– Не смей затыкать меня! – взревела уже совсем разъяренная Дани. – Ты, я помню, хотел поговорить. Давай сделаем это!
– Я пока не знаю, что еще сказать, кроме того, что я почти уверен в том, что между мной и Сесилией ничего не было, – зажмуриваясь, произнес Ридус, кусая губы и сжимая кулаки в бездействии. Желание сдавить Дани в объятиях, показывая свою реальную силу, никуда не пропадало. Он хотел остановить ее крики и заставить успокоиться и выслушать его жалкую, как он сам считал, речь.
– Почти? – всем, что она услышала из сказанного, оказалось это дурацкое слово, которое он вставил нечаянно и тут же о нем пожалел.