Ремесленный квартал

Кошовец Павел Владимирович

А потом произошло невероятное. Гном вдруг завалился на раненую ногу, орк бросился вперёд, видимо, намереваясь добить соперника — этот спектакль ему явно надоел, и казавшийся лёгкой добычей гном уже изрядно его измотал. Гном крутнулся, стараясь подсечь — «тёмный» подпрыгнул. Полетел щит, несильно, ибо с земли замах был слабый — противник увернулся, следом — секира, рукоять которой вроде как зацепила орка, а может и нет, ибо на него это никак не повлияло. Но от бросившегося и ухватившего за ноги гнома орк уже не смог уйти, и, уже в падении ударил того в район груди посохом. Они упали вместе. В руке гнома мелькнул нож, он ударил им в руку, попытавшуюся вцепиться в горло,

перекатился через «тёмного» и спустя мгновение острое жало упиралось в шею с зелёным отливом… Орк ещё попытался подёргаться, рожу его и так не очень симпатичную с маленькими глазками, крупным носом, безгубой полосой рта с торчащими клыками ещё больше перекосило. Но стоило нескольким каплям крови стечь по шее, как он быстро утихомирился и поник головой, признавая поражение…

Вручение денежного вознаграждения и приза — антимагического амулета гномьего производства, который и сам по себе был немалой ценностью, едва стоящему на ногах победителю эльф уже помнил смутно. Кто-то сразу после победы гнома всунул ему в руки мех с дешёвым, но очень крепким вином. Потом он с кем-то обнимался, целовался с девушками, будто на празднике прихода весны… Были ещё гномы с крепкой настойкой, рассказывающие эльфу, какой у них классный боец, на что Каэлен попытался возразить, что он не их, ибо с западных земель — а это всё равно, что сравнивать высокорождённого из Высокого Леса и Синей пущи — они скорее вопьются друг другу в волосы, нежели объединятся против, например, «тёмного». Но не смог — язык отказался повиноваться. А глаза закрылись.

Очнулся он уже в номере, лежащий одетым на кровати… М-да, видели б его родственники из Леса! Что называется, свяжись с человеком, и сам превратишься в свинью!

Видно, он что-то в этом духе озвучил, так как Ройчи, как оказалось, находившийся тут же в комнате, расхохотался и высказался в том плане, что нечего обижать аппетитное животное. После чего вплотную занялся товарищем: водные процедуры, пренеприятнейшие отвары и в конце — физические упражнения, после которых он окончательно выдохся и… уснул.

Пробуждение на этот раз было более удобоваримое. На столе горела свеча, за окном была глубокая ночь. И оттуда, из темноты доносились разгульные крики и отсветы большого костра. Эльф пригрелся под заботливо расстеленным одеялом, ему было почти хорошо: ничего не болело, не мутило, желудок не пытался вырваться на волю… любым путём…

И тут его прошиб холодный пот: денег-то у них нет! Ройчи наверняка после его слов сделал верные выводы и… поставил не на того…

Это человек во всём виноват! Зачем было рисковать всей суммой?! Авантюрист драконий! Или дракон авантюрный?

Как правило, он философски относился к идеям Ройчи и порой извилистым дорожкам их совместных приключений, но сейчас… Это был не тот случай, и не то состояние, чтобы отнестись к происходящему выдержанно, как и подобает высокорождёному — без истерики и паники…

Неизвестно, до чего ещё мог додуматься эльф под воздействием нахлынувших чувств, но тут наконец-то объявился Ройчи.

— Что-то случилось? — он сразу стал серьёзным.

— Деньги просра?… — прохрипел Каэлен, не совладав с голосом.

… Ройчи смеялся так, что, казалось, челюсти сейчас выскочат и, клацая, вопьются во что-нибудь, к примеру, в ногу эльфа, слёзы текли столь обильно, что Каэлен даже удивился: откуда их столько в этом солдате удачи и профессиональном цинике, лицо сморщилось и покраснело, будто его запекли на углях.

— Каэлен, — проговорил он в паузе между приступами смеха, — я не только не сделал то, что ты сказал, но и значительно их приумножил.

Потому что поставил на гнома.

— Но почему?!

— Я очень хорошо знаю эту парочку. Они — напарники.

— Гном и орк?! — потрясённо воскликнул эльф. Воистину, это был вечер сюрпризов.

— Да. Мало того, скажу тебе по секрету, что мы очень хорошо знаем друг друга — одно время воевали в одном отряде. Все трое, — эльф слушал с открытым ртом. — И это ещё не всё. Последние лет пять они кочуют по всей Ойкумене, участвуя в соревнованиях, турнирах, поединках и либо выигрывая их, либо зарабатывая на ставках. Ведь, согласись, зная друг друга и свои возможности, грех это не сделать…

— Так они что… обманули всех? — в голове у эльфа никак не могло угнездиться знание о подобной… фальсификации. — То-то у меня было ощущение, словно их бой срежиссирован — чересчур всё… красиво… И публика довольна, — протянул он задумчиво.

Ройчи согласно покивал головой, с усмешкой наблюдая за товарищем.

— Всё верно. И, пожалуйста, не делай вид обманутой добродетели. Все эти слова о несправедливости, о разоблачении обмана — будут совсем тебе не к лицу.

Эльф отрицательно покачал головой. Первая мысль, конечно, была именно гневная, но стала она следствием задетой гордости — как это, его, высокорождённого(!) обманули! Оказалась она очень мимолётной, ибо он решил, что этими парнями нельзя не восхититься. Пообщавшись какое-то время с Ройчи, он невольно принял его направление мыслей, ему казалось, что он понимает движущие силы его поступков, не на последнем месте среди которых были любопытство, авантюризм и неуемное желание поступать наперекор логике. Пожалуй, он столкнулся с ещё одними представителями племени любителей приключений на свою задницу. Это ж надо быть такими… самоуверенными, чтобы зарабатывать таким, однозначно вредным для здоровья образом… И при этом они ещё живы — и делят следующий приз! Ну, молодцы, ну и наглые драконы! При этом они отнюдь не обманывали — честно дошли до финала, и действительно победитель кто-то из них.

Он наконец-то обратил внимание на мужчину, застывшего со свечой в руке и прислушивающемуся к чему-то. Совсем недалеко звучала сталь, а в окне отражались блики далёкого огня, очень похожего на пожар.

— Это очень похоже на них, — пояснил он эльфу, — погулять напоследок.

Тем не менее, эльф уловил в его голосе напряжение, а когда наёмник потянулся к отстёгнутым ножнам, висящим на крюке у входа, сам поспешил встать.

Слышно было, как в гостинице начался переполох. Внизу находился зал, где желающие могли перекусить, и посетители тут во время ярмарки не убывали, не взирая на любое время суток. Теперь там слышался топот, выкрики, тонкий женский визг. И наконец, на их этаже послышались торопливые, но какие-то неровные и тяжёлые шаги. И сдавленный голос:

— Рой, ты здесь?..

Наёмник, не сомневаясь, открыл дверь и вышел в коридор. Каэлен с наложенной на тетиву стрелой следом. Никаких неприятных ощущений, говоривших о том, что он совсем недавно изрядно выпил не было — предчувствие опасности и адреналин выгнали всю гадость прочь — руки не дрожали, глаза уверенно искали цель.

В коридоре, в свете масляной лампы эльф увидел… того, о ком они только что говорили: гнома по имени Балин из Ум-Дугура в том же дурацком колпаке, в котором он его видел в первый день состязаний. Только вот стоял он опираясь о стену и настороженно вглядывался в вышедших. Из соседней комнаты тоже кто-то попытался было сунуться, но увидев окровавленного — а он был словно облит кровью — гнома с секирой в руке, тут же захлопнул дверь.