Ремесленный квартал

Кошовец Павел Владимирович

— Я тоже рад тебя видеть, — отсмеявшись сказал человек. — Ты как меня нашёл?

— Искал, поэтому нашёл. Случайно увидел в последний день. Думал, что показалось, но решил удостовериться. Обошёл все гостевые навесы — пришлось, между прочим, много пить, — воздел обвинительно толстый волосатый палец. — Собрался уже тащиться в гостиницу, когда увидел, как вспыхнула палатка Г» харка… а навстречу бежали княжеские волкодавы… — помрачнел., вздохнул и сварливо продолжил. — Не думал, что ты стал такой привереда — селиться в гостиницах. И вообще, мог нас раньше найти… — посмотрел укоризненно.

— Был занят, — пожал плечами тот. — И потом, не хотел портит вам игру.

— Ну-ну, знаю я твои «занят»: либо баба, либо драка…

— Не упрощай, — усмешка Ройчи стала ещё шире.

— … а пришёл бы, — невозмутимо продолжал гном, — устроили

бы состязания на троих — дали б тебе равную долю…

— Я и так не внакладе.

— Ставил, небось? — заинтересовался гном. — Угадал? — тот согласно кивнул. — Кто бы сомневался. Надо бы схемку поменять… — спохватился, что со «схемкой» может быть проблемка, и с надеждой уставился на человека.

— Нет-нет, в таком сумасбродстве не участвую, — тот твёрдо отрицательно покачал головой. — Есть менее затратные способы зарабатывания денег…

— Ага. Осада и захват города, например. Или, чего уж там мелочиться — полновесная война.

Ройчи только качал головой, словно мудрый учитель ответам ученика, несущим не совсем верную информацию. А Каэлен, слушая эту пикировку, только мысленно чесал затылок, поражаясь тому, насколько хорошо они знают друг друга. И что дальше? Ему всё время терпеть эти… диалоги?!

Но следующий жест гнома вообще загнал в ступор.

— Ладно, — сказал Ностромо, как бы завершая разговор, потащил с себя пояс, испорченный эльфом, и торжествен провозгласил: — Это в общий котёл, — дёрнул за какой-то ремешок, и с телеги прямо на землю, на плотный слой иголок, шишек и веток посыпался сверкающий ручеёк…Монет было много. Наверное, весь выигрыш.

Глава 4

Худук кивнул на прощальный жест рукой старшего из братьев кузнецов. Остальные, несмотря на усталость, холоди полное нежелание общаться после шестичасового дежурства, тоже изобразили некое «до свидания» (даже Рохля пробурчал что-то нечленораздельное, не взирая на тревожные звуки, доносящиеся от его объёмного живота, к которым он внимательно прислушивался — малыша срочно требовалось накормить, иначе… иначе быть беде), и все направились по Кузнечному проспекту, где, погодя, разошлись каждый в свою сторону. «Тёмные» с тройкой дежурных гвардейцев свернули к безымянному постоялому двору (как теперь выяснил гоблин, логову тайной службы королевства), кузнецы с гончарами — подмастерьями поспешили дальше, купеческий сын с четвёркой охранников взяли влево, в Цветочный переулок, где находилась гостиница, в которой предпочитали селиться те, кто побогаче и любит комфорт, неразлучная парочка бывших стражников и ещё с десяток жителей, а также гостей из числа беженцев стали смещаться вправо, где через сто локтей перпендикулярно проспекту шла улица Кровельщиков.

Если разобраться, то на дежурство не стоило нарекать — зачастивший в последнее время дождь в этот раз их пожалел, эксцессов на мосту не было — поток бегущих как-то вдруг иссяк, и последние проходившие рассказывали всякие небылицы про разноцветных безжалостных людей, на что Худук только недовольно крутил носом — когда у тебя отбирают последнее, да ещё норовят дать по голове, привидится и не то. О том, что уруки в городе, он был в курсе, но спутать этих проклятых драконов, тем более, верхом на чудовищных ягирах с какими-то «людьми» мог разве что слепой. Но спорить с бледнокожими испуганными жителями города, основную массу которых составляли женщины и дети, гоблин посчитал полной глупостью, и всегда любивший поразвлечься за чужой счёт, в этот раз забился в угол с глаз долой, не участвуя в обязательной, но честно говоря, абсолютно рутинной проверке багажа либо редких телег беженцев — так постановил совет квартала не для, так сказать, выяснения платёжеспособности прибывающих — нет, въезд, если разрешение давалось, был абсолютно бесплатен, а с целью выяснения потенциально опасных гостей.

К примеру, перед предыдущей сменой один глазастый страж на запястье вполне благополучной мамаши семейства из трёх деток (два мальчика и девочка), не считая её, заметил подозрительную татуировку в виде скрещённых розы и кинжала… Самый младший, по виду десятилетний мальчишка попытался пырнуть ножом проверяющего — благо гвардеец оказался достаточно опытным, чтобы избежать неприятного общения со сталью, после чего «семейка» спешно ретировалась, а всем было объявлено, что на территорию района чуть не проникли разведчики «ночных» — татуировка ясно об этом говорила;

принадлежали ли они пресловутому Бешенному, Худук не был в курсе — при предыдущем общении с вассалами этого одиозного лидера воров, он как-то не удосужился изучить тела на предмет каких-либо меток. А во второй раз уже на их предыдущем дежурстве отметился он, почуяв в достаточно простой и непритязательной карете с какой-то пожилой дворянкой, сопровождаемой двумя здоровыми мужиковатыми охранниками, подозрительный магический след. Потребовал остановить, а чуть позже и покинуть транспортное средство. Ремесленники и наслушавшиеся об их подвигах гвардейцы в приказном тоне продублировали пожелание «тёмного». Охранники безропотно выполнили указание, а старая драконица заныла о беззаконии и беззащитности честных горожан, но гоблин, в другое время не преминувший бы этой старой деве устроить небольшую неприятность в виде недержания или внезапной головной боли, насторожился от потянувшейся от кареты опасности и категорически потребовал всем отойти подальше. Он принюхался и прислушался — магия исходила от крыши кареты. В следующее мгновение рвануло… Хорошо хоть никто не пострадал. Но на том, во что превратился транспорт, ехать уже точно нельзя было. Но даже испуг не помешал женщине причитать, и Худук поспешил ретироваться — мало того, что он был ещё под впечатлением действия огненной магии, так тут ещё и эта дура — эффект был сравним с зубной болью. Он вздохнул с облегчением только тогда, когда телохранители увели ни на мгновение не остановившую словоизвержение хозяйку, поведав перед этим, что «груз» на карету водрузили неизвестные личности накануне границы с Ремесленным кварталом. Оплатили достойно и сообщили, что карету «будут ждать»…

Как бы то ни было, карету действительно встретили, и если бы не тонкое чутьё гоблина, могли быть непредсказуемые последствия. Но после этого зрелищного фейерверка в патрули стали ходить и редкие святые отцы — в качестве тех, кто может ощутить магию. Попытались даже припрячь Худука на более частые дежурства, предлагая участие не как бойца, а именно «нюхача» разного рода каверз, на что гоблин не очень вежливо стал ржать, и тут же посерьёзнев, грубо послал просильщиков Совета в самое тёмное место организма дракона. Конечно же, настаивать или пытаться как-то перевоспитать или припугнуть строптивого «тёмного» главные люди района не стали, трезво рассудив, что у них «воспиталка» и «пугалка» не выросли до нужных размеров, чтобы смочь удивить Худука.

Так что это дежурство Худук промаялся в сторонке, лениво сканируя проходящих и кутаясь в плащ. Рохля тоже, кстати, был рядом, поняв, что его колоритная фигура вряд ли подействует успокаивающе на детей, плач которых ни он, ни «мама» не выносили.

Ночь была столь темна (тучи заперли в клеть не только звёзды, но и луны), что даже отсветы факелов едва-едва разгоняли тьму, и люди, неплохо изучившие маршрут, умудрялся спотыкаться чуть ли не на ровном месте и делать друг другу подножки. Поэтому фигуру, метнувшуюся от ворот, освещённых несколькими лампами вначале едва не прикончили, прежде чем поинтересоваться именем. Но всё обошлось — Худук, как и Рохля, чуть раньше унюхавший знакомца, вовремя остановили ретивых солдат.

— Доброй ночи, — тихо и с явной опаской пробормотал Изил — видно, ещё не забыл прошлое посещение наёмников, а Худук мимолётно подумал, что так и не удосужился после проведать с Рохлей хитрого хозяина таверны и поработать над опустошением винного погреба — что сказать, заработался… Но, дракон его возьми, дармовое угощение — это же прекрасно! А они закрутились с этой агробарской сумятицей, будто вошь на сковороде.

— Чего надо? — грубо спросил гоблин и с лёгкой завистью посмотрел в спины скрывающихся солдат. Рядом топтался и недовольно сопел тролль — его пресловутое «жрать охота» так и висело в воздухе.

— Там это… просят встречи…

— Шо, опять?! — аж задохнулся от негодования гоблин. А вообще, это было бы любопытно, если б не хотелось так кушать. Да и лень было куда-то тащиться в ночь — это абсолютное заблуждение, что «тёмные» предпочитают ночное время суток. — Не-е-е, дружище, разбирайся с ними сам…

— Просили передать вот это… в качестве добрых намерений, — и из глубокого рукава появился увесистый мешочек с весело звякнувшим содержимым.

Худук обречённо протянул руку — он не мог его не взять — он сам бы себе потом не простил, что отказался от столь легкодоступных денег. Хотя алчность была его не самым тяжким недостатком.