Рерайтер
Шрифт:
Марьина отнеслась к идее индифферентно:
— Я в самих вычислительных системах разбираюсь слабо. — Заявила она Троцкому. — Мое дело транзисторы, если это как-то поможет моим исследованиям, то почему бы и не заняться этим делом.
То есть этим своим заявлением она фактически передала меня Троцкому. «Передательница». Но это я в шутку, всё правильно, сейчас в работе она вышла на финишную прямую, некогда отвлекаться, тут докторская диссертация вырисовывается туманным утром.
Что касается индикатора на упорядоченных структурах, то это подсказка «железяки». Оказывается, электронные чернила
— Патент? — Поморщился председатель артели. — Да, можем оформить, но ты должен понимать, что сначала надо будет заплатить за экспертизу, а потом и за оформление самого патента. В случае если изобретение будет признано важным для государства, то нам запретят его патентовать, и деньги не вернут. А потому ты должен сильно постараться, чтобы мы пошли на такие траты.
— А в мировом масштабе?
— Можно и в мировом, — усмехается он, — но тут придется связываться с югославами, только они имеют такую возможность.
— А у нас? — Удивляюсь я.
— У нас все отношения с капиталистическими странами находятся под контролем государства, — поясняет председатель, — поэтому экспертиза в этом случае будет вестись долго и закончится только тогда, когда станет очевидно, что это изобретение совсем никому не нужно.
— Но тогда то же самое будет и с Югославией.
— Если их не указать, как одну из сторон изобретения. — Продолжает консультировать меня руководитель артели. — Ну и мы здесь тоже будем принимать участие, так как сам ты не сможешь заключить договор с югославами.
— Интересно, — проворчал я, — а как у вас получилось на них выйти?
— Это не секрет, — снова лыбится председатель, — работник наш туда на постоянное место жительство переехал, и не ты первый обращаешься к нам с такой просьбой.
— И как будет распределяться доход от патента?
— Тридцать процентов изобретателю, остальное нам, — заявляет он мне, — естественно после того как будут покрыты все затраты на оформление патента.
— Тридцать процентов? — Делано возмущаюсь я. — Это же грабеж средь бела дня.
— Я так понимаю, что ты согласен?
— Да, — киваю в ответ, — а если доход будет очень большим?
— Тогда придется писать дополнительное соглашение к договору и там уже думать, куда эти деньги направить. А то у нас очень нервно относятся к тем, кто много зарабатывает.
Так я стал еще и внештатным работником артели «Прогресс» за номером 2536, и тут уже стоило задуматься, пока доход мне не грозит, беспокоиться не о чем, а вот когда потекут денежки, тогда придется из лаборантов увольняться. Да и что-то придется делать с комсомольскими взносами, если
* * *
Интересно, а что это творится? Я никак не могу сообразить, уже третий продовольственный магазин «Закрыт на учёт». Ерунда какая-то, не может такого быть, чтобы сразу три магазина закрыли на учёт, у торговой инспекции просто не хватит работников, чтобы их все разом проверить. Ладно, не к спеху, столовкой обойдусь, но к чайку чего-нибудь всё-таки надо купить, разворачиваюсь и иду к кооператорам. Упс, а сегодня кооперативный пользуется особой популярностью, очередь к продавцу довольно большая, но продвигается быстро, поэтому все же решился отстоять.
— Не знаете, что случилось? — Спрашивала одна покупательница другую. — Все продовольственные магазины на учет позакрывали, только вот кооператоры работают. Неужели решили всех разом проверить?
— Говорят это совсем не учёт, — почти шёпотом отозвалась та, — продавцы сегодня на работу не вышли, сказали, что так они пытаются до властей достучаться.
— Забастовка что ли? — Первая в ужасе прикрывает рот ладошкой. — Ой что творится. А чего требуют-то?
— Известно чего, — хмыкнула вторая, — зарплата у них маленькая, оклад восемьдесят рублей, все надбавки недавно поснимали, а как жить на эти деньги?
Вот это новость, и как на это прореагируют власти?
— А разве можно вот так, работу останавливать?
— А они не «вот так» остановили, — продолжала информировать вторая, — они уже полгода во все инстанции писали, но от них просто отмахнулись.
О как, а разве у нас есть право на забастовку?
* * *
Смена подходила к концу, и Галина, продавец продовольственного магазина уже предвкушала окончание рабочего дня, сейчас она закроет кассу и…
— Контрольная закупка, — вдруг объявил сухонький мужичок, которого она только что рассчитала.
— «Да чтоб тебя…» — В мыслях ругнулась продавец, — «Нет, чтобы днем притащиться».
Однако в слух она сказала совершенно другое:
— Что ж, давайте все пересчитаем, — и взялась перевешивать продукты.
Контролер каждый раз по весам отмечал по стрелке весов точный вес и тут же на бумажке делал расчёт, видимо с арифметикой у него было туго, поэтому делал он это не спеша и с ошибками, с которыми Галина была не согласна. Приходилось требовать, чтобы тот пересчитывал, чего он явно делать не хотел.
— И так все верно, — подвела итог продавщица, — вы сделали закупку товара на четыре рубля шестьдесят две копейки. Акт проверки писать будете?
— Да, — мужичок закусил губу и достал уже написанный акт, куда осталось только вписать данные проверки.
— Подождите, — тут же возмутилась продавец, после того как контролер подсунул ей акт на подпись, — я вас правильно рассчитала, а тут написан обсчёт на десять копеек, и грубости с моей стороны не было, и халат у меня чистый.
— Вы не учли вес упаковки, — нагло заявил проверяющий, — отсюда и обсчет покупателя.