Решатель
Шрифт:
— Братан! Привет! А мы тут английский учим! — в коридор, где стояли гости семьи Суньига, выскочила молодая японская девушка с короткой прической и с широкой, до ушей, улыбкой. Правда, тут же встала, изумленно и откровенно таращась на человека, пришедшего с ее братом.
Сердце Ганса Аффаузи, одного из самых знаменитых молодых гениев во всем мире, известного каждой, без исключения, Старой семье, издало предсмертный писк, а затем встало намертво.
Фигурально выражаясь.
Глава 11
Родственные отношения
—
— Занят, — ответил я, глядя на недавно написанное письмо, уже запечатанное в конверт, — Скоро освобожусь.
— Потом приходи в студию!
Перед отправкой писем и общением с глубоко законспирированным Хаттори можно сделать небольшой перерыв. Чуть-чуть времени есть, правда, потом придётся ехать в город. О временах, когда я чуть ли не ежедневно мог пару часов почитать хорошую литературу, я уже вспоминаю с ностальгией.
В студии прибавилось народа. Эна восседала на барабанах, Мана была с гитарой, Мидзутани, выглядящий куда бодрее, чем раньше, бодро мучил синтезатор, а вот мой младший брат Такао крайне неуверенно вертел в руках электроскрипку.
— Вижу, вам осталось только найти солиста, — оценил экспозицию я.
— Уже нашли! — улыбка Эны выдала несколько сотен мегаватт мощности.
— Даже и не мечтай, — понял её я правильно, удаляясь из этого царства пока-еще-плохих-звуков.
— Старший брат, ты куда?! Вернись! Мы сейчас родителям звонить будем!
— Попробуешь им наврать — у нас кончится сладкое. Навечно.
Очередной сеанс связи с родителями, пребывающими… где-то на этой планете. Где именно они пока не говорят, заняты «творческим» поиском. Очень рады нас слышать, всех, включая даже Мидзутани (чему тот смущенно удивлен). Горячо одобряют идею Эны по созданию группы, хотя и не понимают, зачем это ей нужно. Сами здоровы и счастливы, чего нам и желают. Ацуко, пытавшуюся что-то сказать о «защите», затыкает муж и отключает связь.
— Хм, что мама имела в виду? — задумывается Эна.
— Спроси Такао, он понял, — советую я, наконец, начиная собираться из дому.
Вчерашняя встреча Аффаузи с другими моими учениками оставила мне неприятное послевкусие. Джакобо, оставшийся неимоверно гордым, даже после моей обработки, продемонстрировал, что по отношению к более могущественным Старым родам и их представителям, его гордость умеет прятаться, как улитка в панцирь. Не то чтобы глава рода лебезил перед своим новым гостем, но он очень старался создать максимально благоприятное впечатление у пятнадцатилетнего мальчика. Но совершенно не придал значение тому, что Ганс, надувшийся как сытый клоп, широким жестом заявил, что отныне все расходы данного дома на попечении рода Аффаузи. Отношение старшего Суньига базировалось целиком на ощущении личной силы и… происхождения.
Ох уж эти ничтожно маленькие клубы по интересам. А ведь среди невидимок, в том числе и шиноби, наверняка проистекает тоже самое.
— Нет, Мотосуба-сан, я ничего об этом не знаю, — врал я в глаза очень напряженной женщине спустя пару часов, — Более того, могу вас уверить, что ни
— Иного ответа я и не ожидала, почти, — вздыхала в ответ Кимико Мотосуба, — Но должна была убедиться. Ваши связи с организованной преступностью прослеживаются очень легко, Кирью-сан, но они касаются только района Аракава. Те, кто похитил, избил и пытал Сваровски, действовали в другом районе. И… крайне дерзко. Крайне. Будет большое расследование.
— Или не будет, — удивил я свою… партнершу?
— Поясните свою точку зрения?
— Американца хотят купить «Нексу» за бесценок, причем срочно. Они наблюдают противодействие, значит — будут спешить, срезать углы. Кто бы не избил Сваровски, он же и отпустил американца на волю, пригрозив, что «любой гайдзин, заинтересовавшийся той же фирмой, получит того же сполна», так?
— С одной стороны, вы правы, Кирью-сан, — задумалась женщина, — Такая компания как «Кейсофт» может замести под ковер с сотню юристов, но я точно знаю, что Сваровски поднял… шум. Большой шум. Другие могут просто испугаться ехать. Возможно, тот, кто совершил это чудовищное преступление, рассчитывал именно на это.
— Кроме того, возможно… — я сделал многозначительную паузу, — … наше правительство не проявит должного интереса к чужой проблеме. Вы знаете о чудом выживших Хаттори и комиссаре Соцуюки?
— Что-то слышала, — озадаченно сморщила лоб Кимико, — Но была занята последние дни.
— Советую проявить больше интереса. Видеофайлы, которые появляются в сети, несут крайне тревожные для всех японцев новости. Настолько, что наша международная компания может оказаться для вашей семьи… незаменимым активом.
— Вы раньше не были замечены на преувеличении чего бы то ни было, — еще сильнее нахмурилась бизнесвумен, — Я обязательно воспользуюсь вашим советом. Тем более, что вы не первый, кто мне его дает.
— Хорошо. От меня, как от генерального директора «Нексу» что-либо требуется в ближайшую неделю?
— Только оставаться в живых, Кирью-сан. И не пытаться быть генеральным директором.
— Последний совет явно лишний.
— Так и есть. Но времена, как видите, сейчас нервные, я лучше повторюсь.
— Могу кивнуть в знак того, что услышал. У меня сейчас и своих дел много, чтобы работать за прежнюю ставку еще и директором.
— Я рада нашему взаимопониманию, Кирью-сан.
Хорошая встреча, плодотворная. Особенно потому, что по её окончанию на счет, контролируемый отцом, пришли тридцать три миллиона йен, моя месячная «зарплата», которую наш бухгалтер перекинет на мой счет. Кроме того, я приступаю к процессу продажи акций компаний мобильных телефонов, которые скупал еще во времена, когда был нищим пятнадцатилетним хакером и радовался каждой сотне тысяч йен, что платят за взломанные программы. Скоро, правда, на очень короткое время, я стану очень богатым человеком. Затем куплю другие акции, снова начав игру в долгую, чтобы затем стать безобразно богатым. Деньги — это ресурс, стоимость которого сложно переоценить.