Рики Макарони и Старая Гвардия

akchisko_san1

— Принципы! – насмешливо просюсюкал Френк, заставляя Рики вспомнить давнее намерение схватиться с ним врукопашную.

— Ваша чуткость похвальна, — отчеканила профессор МакГонагал. – Но я не могу освободить Вас от задания. Кроме того, мыши в замке долго не живут, так что успокойтесь, ничего не изменится. Чем лучше Вы выполните заклинание, тем меньше сами будете страдать. Ну же!

Рики сфокусировал все усилился на коробке. Сосредоточиться… Если бы он смог испарить коробку, чтобы мышь убежала!.. Он понимал, МакГонагол

права: в «Хогвартсе», где полно кошек, у нее нет шансов на долгую жизнь. Но такой исход не казался ему противоестественным.

Рики направил палочку, закрыл глаза. Никогда еще он не был настолько сконцентрирован.

— Эванеско! – прошептал он, и после этого осталась только одна мысль: «Только бы не стошнило. Френк этого не забудет до конца жизни».

Дружный вздох пронесся по классу. Кажется, люди вставали со своих мет; кто-то заглядывал ему через плечо. Любопытство пересилило, заставив Рики отрыть глаза.

Перед ним не оказалось ни мыши, ни коробки. Только нечто черное и блестящее, похожее на заостренный кусок проволоки, лежало на том месте.

— Он что, все испарил? – возопил Генри.

— Очевидно, так, — ответила профессор МакГонагол. Рики не заметил, чтобы она сильно этому радовалась. Внезапно его охватила такая слабость, что, даже сидя, он не был уверен в своей способности удерживать равновесие. Оказаться бы сейчас в штабе, где можно откинуться на спинку кресла.

Отовсюду неслись восклицания.

— А это что? – спросила, указывая на блестящую толстую нитку, Ариадна.

— Наверное, кончик хвоста, — после тщательного осмотра ответил Лео.

Ребята, склонившиеся было над партой, тут же подались обратно. Их лица проплывали перед Рики, то отдаляясь, то вновь приближаясь, и он знал, что это не имело ничего общего с их перемещениями. Просто у него кружилась голова.

— Должна признать, блестяще, мистер Макарони, — сказала профессор МакГонагол. но Рики было наплевать на эту оценку.

— Можно, я больше не буду? – попросил он.

— Как угодно, — оскорблено произнесла заместитель директора. – Может быть, Вам стоит пройти в больничное крыло? У Вас нездоровый вид, Ричард.

«Конечно, кто с Вами не согласен, тот нездоров. Она-то кошка, и совершенно не ценит жизнь мышей», — вдруг подумалось Рики. Но все же, он охотно уцепился за это предложение. Ему совершенно не улыбалось оставаться здесь до конца урока и быть свидетелем того, как другие осваивают премудрость испарения. С него вполне хватало собственных подвигов, и если бы оказалось возможным, он немедленно отказался бы от посещения трансфигурации. Получив разрешение покинуть класс, Рики встал и направился к выходу. Гордость заставила его расправить плечи, и вообще он старался, чтобы со стороны никто не догадался, что его шатает.

— Как у него все быстро получается? – проворчала Дора.

МакГонагол посмотрела на нее так, словно рада бы

испепелить на месте.

— Я зайду к мадам Помфри позднее, узнаю о Вашем здоровье, — прозвучало ему вдогонку.

Рики мысленно выругался. На самом деле, он не планировал заходить в больничное крыло. Ему казалось, МакГонагол тоже понимает, что, отпрашиваясь, ему важно просто не присутствовать на уроке. Отвращение же сложно было отнести к болезням, и уж, во всяком случае, Рики был убежден, что оно не исцеляется средствами колдовской медицины.

Это был самый невыносимый урок на неделе, и его последствия не обошлись тем, что мадам Помфри едва не заставила его выпить Глоток покоя. Дора прицепилась к нему, не желая понимать, что с ним такое, но его пацифические наклонности не нашли у нее понимания. У Френка прорезался голос, и он невероятно громко спросил в общей гостиной, не падал ли Рики по дороге к мадам Помфри в обморок. А хуже всего было то, что по дороге на ужин его остановил профессор Снейп.

— Ричард, мне передали, что Вы не желаете выполнять некоторые задания, — сказал он.

— Не желаю, но пока выполняю! – отрезал Рики, не настроенный принимать ни заботу, ни нотацию от завуча.

— Верно. Надеюсь, Вы сумеете продержаться в том же духе и получите все необходимые вам оценки не ниже приличного уровня, — выразил надежду профессор.

Рики невероятно пожалел, что рядом с ним нет миссис Дуглас, которую его душевное состояние беспокоило больше, чем показатели СОВ. От всей этой учебы он порой чувствовал себя одиноко.

Его друзья все чаще пропадали неизвестно где. Эдгар проводил много времени с Бетси, а Лео удалось привлечь внимание гриффиндорской старосты. Однажды в штабе Марго, отчитав нарушителя, долго сидела просто так. Когда пришел Лео, она поднялась ему навстречу.

— Мы однажды договаривались посмотреть растения в теплицах, — сказала она.

— Да, — немедленно вспомнил Лео, — если ты не занята сейчас.

— Как раз освободилась, — сказала Марго.

И они тут же исчезли, хотя Рики прекрасно помнил, что лучший друг допоздна собирался работать над рефератом по зельям, потому что выбранная им тема оказалась куда многограннее, чем он ожидал вначале. «Широкий выбор, — подумал Рики, — от подземелий до башен. Что я буду показывать моей девушке – звезды или капусту?».

Но вечером того же дня, вернувшись в общую гостиную, Лео почему-то не выглядел счастливым.

— Марго, кажется, не возражает против твоих планов. Понять не могу, почему ты такой хмурый, — упрекнул Рики.

На самом деле, он чувствовал обиду на друга, в чем, однако, не хотел признаваться. Раньше они много разговаривали, делились мыслями, проблемами и радостями. Рики уже получил достаточно доказательств тому, что этот год особенный, и все же, как ни эгоистично, ему не хватало внимания Лео к своим делам.