Рокоссовский: терновый венец славы
Шрифт:
– Надеюсь, ты с ними справишься, - приподнято сказал Жуков.
Рокоссовский немедленно связался с Малининым и дал ему указание передать войска и со штабом следовать на новое место.
– Встретимся в Калуге.
Эту ночь Рокоссовский и Лобачев, приехавший в штаб фронта еще вчера, провели в Москве. Город встретил их настороженно: затемнены окна, на улицах патрули, не видно ночью машин, только кое-где заметны небольшие солдатские колонны. Они остановились у бывшего сослуживца командарма но Забайкалью В.Н. Романченко, управляющего московской городской милицией. После походной
Еще не взошло солнце, а командарм и Лобачев уже ехали по Варшавскому шоссе, по которому непрерывным потоком шли тракторы, тягачи, танки, грузовые автомашины - всё двигалось в сторону фронта.
К обеду они уже были в Калуге. И вновь Рокоссовскому пришлось принимать управление новыми соединениями, и вновь приходилось это делать в кратчайшие сроки. Пока командарм занимался войсками, штаб Малинина налаживал связь, проводил разведку расположения противника и местности, готовясь к наступлению на Сухиничи. Уже в полночь 27 января стала действовать новая 16-я армия.
2
Небольшая русская деревенька Жердево была засыпана снегом почти до самых крыш. Дороги были непроходимыми сюда можно было добраться только на крестьянских санях. О том, что здесь теплилась жизнь, говорили дымящиеся трубы да глубокие траншеи, соединявшие дома, по которым крестьяне ходили друг к другу. Деревня находилась в двадцати километрах от Сухинич.
В эту ночь на КП армии было жарко, хотя на улице трещал мороз и бушевала метель. Здесь шли горячие споры об операции по взятию Сухиничей. Кроме штаба и командования в ее обсуждении принимал участие й заместитель командующего Западным фронтом Ф.И. Кузнецов.
– По нашим данным, - докладывал начальник разведки армии, - в Сухиничах прочно обосновалась пехотная дивизия, прибывшая из Франции, генерала фон Гильса. Пленный майор этого соединения утверждает, что дивизия укомплектована опытными солдатами, На усилении имеет до 50 танков и полк артиллерии. Это подтверждено и другими источниками. Почти на всем участке железной дороги имеются дзоты, обнесенные колючей проволокой.
– Какие есть предложения у начальника штаба?
– спросил Рокоссовский, сидевший посередине стола и делавший какие-то пометки на карте.
– Учитывая состояние нашей армии, в ближайшее время мы не можем атаковать город, - ответил Малинин.
– А как быть с выполнением приказа?
– поднял глаза на начальника штаба командарм.
– Ведь его надо как-то выполнять.
– На мой взгляд, есть два пути выхода из ситуации, - сказал осторожно Малинин.
– А именно: или добиться отмены приказа, или же просить подкрепления. Другого выхода я не вижу.
– Приказ никто отменять не будет, да это и невозможно, -вмешался генерал-полковник Кузнецов.
– Фронт не располагает резервами, чтобы вам хоть чем-нибудь помочь. Я это твердо знаю.
– Брать город нечем, а приказ надо выполнять!
– с возмущением произнес Лобачев.
– Ничего себе
– Он повернулся к Кузнецову.— Федор Исидорович, объясните нам, как выйти из этого тупика?
– Как в данном случае быть?
– поднял брови Кузнецов. — Выполнять приказ.
– Может, вы подскажете, как это сделать?
– уставился на него Лобачев.
– Решение принимает тот командир, которому поручено провести операцию, - уклонился от прямого ответа заместитель Жукова.
– Сухиничи должны быть в наших руках.
– Ну что ж, Федор Исидорович во всем прав, - Рокоссовский вышел из-за стола и, достав из нагрудного кармана гимнастерки ручку, подошел к карте.
– Я согласен с начальником штаба, что г®, такими растопыренными на большом фронте силами задачу
выполнить невозможно.
Кузнецов занервничал и готов был что-то возразить. Лобачев и Малинин, хорошо знакомые с твердыми логическими доводами командарма и его нестандартными мыслями, ждали, что он скажет дальше.
– Поставленная фронтом задача не соответствует силам и средствам, имеющимся в нашем распоряжении, - спокойно продолжал Рокоссовский.
– Но мы к этому уже привыкли.
– Мы что, собрались для того, чтобы заниматься критикой командования фронта?
– взвился Кузнецов. Он вскочил с места.
– Мы уходим в сторону от основной задачи!
Рокоссовский выслушал Кузнецова молча и, когда тот сел за стол, сказал:
– В этой обстановке нам ничего не остается^ как подтянуть силы с других участков и создать мощный кулак на главном направлении. Пока противник, добившись своей цели, особой активности не проявляет, а, по всей вероятности, собирается в Сухиничах зимовать, мы должны действовать немедленно.
– А кто ответит за участки, которые будут ослаблены таким решением?
– спросил Кузнецов.
– Тот, кто принимает решение, - сказал командарм.
– В этом решении заложен громадный риск, - произнес Кузнецов.
– Не слишком ли смело?
– Смелость - города берет, — улыбнулся Рокоссовский, немного обескураженный возражением заместителя командующего фронтом.
– Да, мы рискуем. Ну Что ж, риск - благородное дело. Без него войны не бывает.
– После некоторого раздумья он подошел к карте.
– Если Член Военного Совета и начальник штаба не будут возражать, то я предлагаю в ударную группировку включить гвардейскую дивизию генерала Чернышева и соединение Карпухина. Сюда же мы подтянем артиллерию и десяток танков.
– У меня нет возражений, - почти одновременно ответили Лобачев и Малинин.
– Зато у меня есть возражение, — сказал Кузнецов и встал у карты рядом с командармом.
– Как только противник узнает, что вы оголили фланги и подтянули в центр основные силы, он наверняка нанесет удары с двух сторон и наша основная группировка окажется в мешке. Вот чем это кончится.
– Условия местности и погода не позволят противнику нанести удар с обоих флангов, - водил по карте ручкой Рокоссовский.
– А если он попытается атаковать на одном из них и вклинится в нашу оборону, то мы из Сухиничей нанесем мощный удар под основание клина. И тогда мы посмотрим, чья возьмет.