Ромашка белая
Шрифт:
– Будь здоров сосед! Сейчас привыкнешь к травкам моим. Я вот уже и не чую, чем в доме пахнет, принюхалась!– хохоча говорила тетя Наташа. А Петр все не мог остановиться, чихал без остановки, потом после тридцатого чиха, вытер слезы и прикрыл нос рукавом, чтоб запахи не так сильно били ему в нос.
– Как ты тут спишь, дышать нечем? – спросил он соседку.
– Да как все, сплю и сны вижу, а от запахов соплей никогда не бывает и кашлем не страдаю. Может чаю? – Петр хотел согласиться, но побоялся вздохнуть полной грудью, чтоб снова не начать чихать. Полина сидела и хохотала
– Ну давайте скорей говорите, до чего договорились, я тут долго не протяну! – сказал Петр.
– Полина сказала, у Матрены испуг? С этим тянуть нельзя, если прям кричит, не далеко до того, что заикаться начнет. У меня сестра Шура в Ивановке живет, она деток лечит от испуга, там дела на пять минут, но ехать далеко сам знаешь. Давай поедем завтра рано утром, я заодно погощу у нее, а если дождь не перестанет, заночуем.
– Раз так, поехали, правда, ехать будем пол дня! Дороги вон размыло наверно. А там помнишь,– посмотрел он на Наталью – речка есть, да мосток, он хлюпкий, как бы его не смыло.
– Ой, я давно в Ивановку ездила, прошлой осенью, но мы по сухой погоде ездили, не заметила я это мосток – сказала Наталья пожимая плечами.
– А мне приходилось по весне за поросятами ездить, так он был почти под водой. – задумавшись сказал Петр – Возьму тогда пару бревен, телега большая поместятся, если что подложу под мост.
– Тогда я соберу пару сумок, гостинчик сестре, ты ей курицу передай, – сказала Наталья Полине – надо же чем то отблагодарить.
– Хорошо, пошли Петруша, своим скажем, да подготовим все к поездке.
– Тогда Наталья на заре жди, заедем.
– Добре!
Гости вместе с хозяйкой вышли на крыльцо, Полина с Петром пошли к калитке, Наталья медленно побрела следом закрывать калитку на ночь на засов, крикнула:
– Доброй ночи!
– Доброй! – ответили разом жена с мужем.
Они пришли к себе во двор, тоже затворили калитку на засов, Полина сказала:
– Пойдем домой котелки с ужином возьмем, а то если самой, не раз надо будет сбегать.
– Давай.
Они зашли в коридор, Полина подала приготовленные днем свежие щи, сама взяла, хлеб и тарелку с пирожками.
Дедушка, бабушка и дочка были в большей комнате, дедушка с внучкой сидели за столом, а бабушка дремала на кровати.
Девочка увидела родителей, соскочила со скамейки и крикнула:
– Ура тятя и мама пришли! Я уже голодная, давай мне скорей пирожочек!
Полина поставила улыбаясь пирожки на стол и сказала:
– Скорей бери, а то отощаешь от голода моя рыбонька!
– Мама мы с дедулей играли в игру, как моя Маруся волка заколола! Я его вот так заколола! – девочка взяла щепку и проткнула подушку из тканей перевязанную ниткой, которая была вместо волка.
– Да мы уже сто штук таких закололи, а вас все нет, – сердился голодный дедушка – я вон уже сам приготовил ложки и чашки и принес сметану, пока Матрена играла.
– Папенька, не надо было ее оставлять, а если б лучина потухла! – сказала Полина.
– Я старый, но не глупый, я новую зажег и сходил – сказал Евстигней, открывая чашку с пирожками и выбирая самый большой.
Полина
– Отец, мы с соседкой решили завтра на заре поедем в Ивановку, чего тянуть. Тем более сестра ее бабка старая, здоровье тоже уже подводит, а тут еще погода вон какая. Поедем, а там будь, что будет. Если что заночуем, а завтра вернемся – сказал Петр закусывая щи пирожком.
– Добре, – смачно лопая щи сказал дед – надо тогда кобылке сена положить в телегу, да Матрену собрать.
– Помнишь отец, там мостик хлюпкий, боюсь как бы его не смыло. Я пару бревен возьму с собой.
– Помню, да только в телегу тебе не поместится все. Ты забыл, что тетка Наталья едет с тобой, а такого колобка наша кобылка еле потянет, а ежели бревна положишь, все труба, кобыла сдохнет!– заулыбался дед.
– Ито правда, а как тогда быть, мост то почти по середине пути, что ж на потом домой возвращаться?
– А ты Наталью возле мостика с телеги сгони, и проедешь, а она сама пусть перейдет, она не утонет, шарики не тонут! – снова захохотал Евстигней.
– Снова вы папенька на Наталью накинулись, ну полновата, что ж теперь! – заступалась Полина.
– Ладно будет тебе, прям и пошутить нельзя, собирайтесь в дорогу и спасибо за ужин.
Все поели, Петр с Полиной пошли, подготовили курицу для бабы Шуры, потом все вместе с Матреной ушли к себе в дом. Евстигней остался с Феклой.
–Фекла, ты сегодня почти не ела, совсем все тело ломит?
– Ой Евстигнеюшка, наверно мне пора на покой уже, сыра земля к себе тянет…– сказала Фекла с каменным лицом, она была очень бела и тусклый свет от лучины, делал ее лицо еще страшнее.
– Ну хватит тебе, на покой, а я как тут без тебя буду, молодым помощь нужна, вон ходят слухи скоро всю скотину у всех забирать будут, да землю тоже, как они сами справятся. Полина вот скоро родит нам еще внучка, слава богу в этот раз бегает как козочка, не то что с Матреной ходила. Ты тоже хоть и лежишь, да дело делаешь. Матрену глядишь, как мы будем без тебя справляться! – сказал Евстигней и глянул на свою когда то горячо любимую женушку. Ему страшно было даже подумать, что он останется без нее и слеза покатилась по щеке, он смахнул ее, чтобы жена не увидела и стал раздеваться чтобы лечь в свою постель.
– Евстигнеюшка, вот я гляну на внучка и отойду, чувствует мое сердце, так оно и будет.
Не хотел Евстигней продолжать этот грустный разговор, лег он в кровать, молча отвернулся к стене и уснул.
В доме тем временем, шла подготовка к поездке. Полина готовила вещи девочке и мужу, бегала по дому и все собирала в мешок. Петр обмыл дочку и одел ей ночную рубашку, он зажег три лучины, чтобы девочка перестала всматриваться в темные углы и поставил две по углам комнаты, а третью на стол. Комната была светла, но Матрена, не вставала с кровати и не бегала как обычно, помогая маме, а тихо держала прижав к груди свою куклу Марусю и наблюдала за мамой.