Ротмистр Гордеев 2
Шрифт:
— Ступай.
Покончив с докладом и раздав Цирусу поручения, верхом отправляюсь в штаб полка. Буду просить о пополнении, хотя и понимаю, что ждать придётся долго: резервы из России идут в час по чайной ложке. Такое чувство, что в Петербурге не понимают масштаба войны и относятся к ней несерьёзно.
Всё ещё верят, что мы япошек шапками закидаем? Зря, господа, ой как зря!
Али Кули Мирза находится в прескверном настроении, и я не сразу понимаю чем оно вызвано. Уж точно не действиями моего спецэскадрона. Мы вроде
— Пополнение будет, но не раньше, чем через месяц, — сообщает подполковник в ответ на мою просьбу.
— А как-то ускорить нельзя? — с надеждой спрашиваю я.
— Как вы себе это представляете? — удивляется он. — Тем более пополнение у вас было совсем недавно…
— Но вы же понимаете, что мы сегодня по сути затыкали собой фронт, — намекаю я.
— Думаете там, в верхах, до этого кому-то есть дело? — вздыхает подполковник. — Вас даже не похвалят. Скорее наоборот — разнесут в пух и прах за потери! Скажут — не умеете воевать!
Это нам тоже знакомо. Не наказали, считай, что уже поощрили.
— Да, я уже собирался отправить за вами вестового, но вы опередили меня и пожаловали сами, — продолжает подполковник. — Николай Михайлович, с вами очень хочет поговорить один ваш старый знакомый.
— Могу знать кто?
— Можете! — в комнату, служащую кабинетом командира полка, входит Николов.
При виде его Али Кули Мирза мрачнеет ещё сильнее. Похоже, визит контрразведчика — причина плохого настроения персидского принца.
— Здравствуйте, Николай Михалыч! — жмёт мне руку Николов.
— Рад видеть вас, Сергей Красенович! Какими судьбами?!
Персидский принц выжидательно смотрит на контрразведчика. Тот понимает его правильно.
— Господин подполковник, вам нужно остаться. То, что я сообщу штабс-ротмистру Гордееву, касается напрямую и вас.
— Тогда может выпьем чайку или чего-нибудь крепче? — предлагает Али Кули Мирза.
— Чайку будет достаточно, — улыбается Николов. — Покрепче будем пить потом, при более благоприятных обстоятельствах.
Али Кули Мирза вызывает денщика и отдаёт ему распоряжения. Тот словно предчувствал, и потому уже через пару минут мы за столом пьём душистый китайский чай вприкуску с конфетами, очень похожими на «дунькину радость», которую так любила моя бабушка.
— Господа, у меня для вас две новости, и, честно говоря, обе не из приятных, — сообщает Николов. — Всплыла очень любопытная информация про штабс-капитана Вержбицкого…
— Что, его тело нашли? — спрашиваю я.
— Фигурально выражаясь — да, — вздыхает Николов.
— Не тяните, Сергей Красенович, — прошу я.
— Его видели живым и здоровым в японском штабе.
Я не верю своим ушам.
— Простите, это точно? Может, это какая-то ошибка?
— Ошибка исключена. Вержбицкого опознал человек,
— Вряд ли, — задумчиво чешу подбородок я. — Мы тщательно проверили его тело, по всем признакам Вержбицкий был мёртв. Я хоть не врач, но трупов на своём веку повидал предостаточно… Нет, я мог бы это понять, будь он демоном… Но ведь никаких признаков не было.
— Демоном он точно не был. Его тщательно проверяли, — усугубляет мои сомнения контрразведчик.
— Тогда я ничего не понимаю.
— Я тоже, — грустно произносит Николов. — Или мы имеем дело с тем, с чем раньше не сталкивались, и это, признаюсь, меня пугает. Что если Вержбицкий был не один? Страшно представить, какой вред могут нам нанести существа, вроде него…
— Бог с ним, с этим Вержбицким. Нам повезло, что Николай Михайлович вовремя его вычислил и раскрыл, — замечает Али Кули Мирза. — Вы сказали, что у вас две новости…
— Совершенно верно. Как вы знаете, по договорённости в действующей армии присутствуют военные атташе иностранных держав.
— К чему вы клоните, Сергей Красенович?
— К тому, что через три дня ожидается визит сразу нескольких военных представителей в сопровождении группы иностранных журналистов. Они услышали, что при вашем полку создан особый экспериментальный эскадрон, и горят от нетерпения посмотреть на него, — огорошивает по-настоящему неприятным известием Николов.
Вот уж кого тут точно сейчас не хватало, так это незваных гостей. Особенно из забугорья.
— Уже известно, кто будет? — без особого восторга уточняет Али Кули Мирза.
— Военных представителей будет двое: капитан Джадсон из армии Северо-американских соединённых штатов и майор английской армии Хорн. Как я говорил, с ними прибудут журналисты, их трое, все представляют прессу Великобритании.
— Ну и на кой леший они мне тут сдались?! — взрывается персидский принц. — Тем более, мы не глубоко в тылу, а на второй линии! Что если японцы снова прорвут фронт — а мне за этих иностранцев, значит, отвечай?!
— Отвечать придётся в любом случае, — Николов тоже не испытывает большого восторга от визита чужеземцев.
— А можно под каким-нибудь благовидным предлогом отказаться? — зондирую почву я.
— Нельзя, — рушит мои надежды контрразведчик. — Получено высочайшее требование всячески помогать иностранным представителям, не препятствовать им и выполнять все их запросы.
— Сергей Красенович, я не понимаю, кто сошёл с ума я или кто-то в высших кругах? С какой стати мы должны делиться военными секретами с представителями других держав, тем более с англичанами? — закипаю я. — Ладно б хоть наши союзники были, но британцы! Это ж они построили для японцев самый современный флот! Это они дают Японии деньги на продолжение войны.