Рождение Клеста
Шрифт:
Шутки шутками, а я что-то сомневался, что с таким дотошным и недоверчивым мужиком наша Солнышко сумеет провернуть своё врачевание с помощью бабкиных заговоров и всяких немудрёных стишков. В груди у меня прямо-таки свербило, словно мы отправили девушку в бой, зная, что нет у неё должной подготовки.
С замирание сердца я въехал во двор старосты. Торопливо соскочил с телеги и почти бегом поспешил в дом, обгоняя «верного супруга», не обращая внимания на собачий лай дворового пса, осатаневшего от такой наглой прыти, позабыв про горшки с бесценным грузом; Малёк небрежно намотал вожжи на столбик крыльца и пошёл
Наша рыжая Солнышко пила чай с большими круглыми плоскими лепёшками, весело и непринуждённо болтая с хозяевами, а те, рот раскрыв, только охали и ахали, глядя на неё глазами размером с то самое чайное блюдце. Я тоже невольно раскрыл рот от изумления: во даёт, а?! Несмотря на своё ведьминское одеяние, она тогда никак на ведунью не походила, а стала, как говорится, душой компании.
— А, дровосеки пожаловали, — поприветствовал нас староста, причём почти без сарказма, а почти что уважительно. — Ну, проходите: давайте чай пить. У вдовицысирой, известное дело, разносолы небогаты…
Я опять уснул, и это мне всё снится???
Меня в спину подтолкнул вошедший Малёк, и я признал, что никакой это не сон, а удивительная явь.
Когда солдата зовут к столу — ему ли тут теряться? Мы, уставшие, не чинясь, сели на последние свободные места — перед нами хозяйка мигом выставила глиняные кружки, куда мы набулькали ароматный заваренный кипяток, а заодно подтянули к себе по тонкой чайной лепёшке.
— Подруга ваша про ваше геройство нам всё рассказала… — начал староста, но так, как будто хотел, чтобы окончание рассказа завершили именно мы.
Я чуть чаем не поперхнулся и уставился на нашу Солнышку многообещающим убийственным взглядом. Она скромно потупила глазки, прикрыв их пушистыми рыжими ресничками. И что, извините меня, мне нужно рассказать этим жадно внимающим селянам??? Про то, как я придумал уничтожить три стенобитных орудия? — чтобы завтра об этом знала вся деревня, послезавтра — вся округа, а через два дня за мной охотились все нихельцы, желая получить в свои руки если не всего меня целиком, то хотя бы мою голову? Очень вовремя для меня была эта охота, особенно с нашим-то грузом…
По нашей легенде, придуманной Ухватом, выходило, что мы — обычные ребята, которые не знают, с какой стороны за меч хвататься, и поэтому никаких героических историй в моём запасе не имелось. Я, например, как будто бы работал в Гренплесе подмастерьем у гончара (я и правда когда-то занимался такой работой, и даже глину от песка на ощупь отличаю). А от меня вдруг требуют рассказов о подвигах?!
Я прокашлялся в полной растерянности:
— Да мы, это… чего уж там…
— Да не стесняйтесь вы! — заулыбалась пышная хозяйка. — Эка страсть-то была! А вы — настоящие герои! Раненых помогали оттаскивать и перевязывать, воду для них носили.
— Подумаешь! Так это ж бабское дело! — ляпнул я, невольно расслабившись. — Ну, то есть… я хотел сказать, что тут совсем ничего такого и нет. Это ж не сражаться тебе — тут же не убьют. А вода — а что вода? Бочку из колодца начерпал, а потом лошадь сама её тащит. Ничего геройского.
Солнышко зыркнула на меня с яростным молчаливым возмущением.
— Так ведь там стрелы летали, как мухи! — всплеснула баба своими крупными руками, тяжко охнув. — И камни ещё швыряли в вас, и бочки горящие… Вот страсти
— А, вы про это… Ну, наверное, могло и убить. Не знаю, не думал, — смутился я, действительно, так глубоко на эту тему не думавший.
Один раз я видел и понимал, что Солнышку могло зашибить камнями, и даже пытался отогнать дурёху подальше. Но не каждую же минуту думать, кого там из фельдшеров может убить и каким образом… Вот нас-то могло, да ещё как — в любой миг!
— Да что там рассказывать! — махнул я отчаянно рукой. — Город всё равно сдали. Ну, помогли мы немножко раненым — и что тут такого? Нас попросили — мы помогали. Вы бы на нашем месте сделали то же самое.
«Лесть — это та пища, которую скушает любой человек. Воин никогда не должен питаться лестью, но и не должен забывать, что её можно использовать в свою пользу, располагая к себе нужного человека,»- похвалил меня Учитель.
Детишки за столом стали шумно спорить, кто из них и чем бы помогал своей армии. Очень скоро стало понятно, что два хозяйских пацанёнка мигом бы перебили половину всех нихельцев (за час), а их сестричка перебинтовала бы всю нашу армию, по рукам и ногам.
Моя жена — молодец! — вставил своё слово Малёк, и я опять чуть не поперхнулся, уже успев забыть, что я их, между прочим, с утра успел «поженить». — Она же сама раненых лечила, а мы уж так, на подхвате у ней ходили…
Ага, а наш полковой фельдшер, стало быть, только и делал, что моровку в сторонке смолил, на нас с Солнышкой глядючи… Не знаю, заметили хозяева или нет, что я постоянно кашляю, и какими взглядами мы перекидывались за столом. По крайней мере, вслух нам ничего не сказали, чинно прихлёбывая из кружек.
— А нихельцы у вас в селе были? — спросил я.
— Были, куды ж без них… — протянул староста как-то странно.
Я сразу понял, что на эту тему я тут никого не раскачаю: похоже, недавний визит врагов затронул что-то личное, которое хозяева ворошить не хотели. Вот и хлебосольная хозяйка дома пригорюнилась и посерела. Обычно бывало так: если у селян стащишь, например, тощую курицу, то крику они потом разводят столько, как будто у них увели последнюю любимую дойную корову. А если, скажем, пышнотелую девицу их ловко совратишь, без принуждения, то помалкивают, словно воды в рот набравши.
Кое-как мне удалось выяснить, что тут был небольшой отряд, командир которого напыщенно возвестил о том, что местные жители поимели счастье стать подданными Её Величества Королевы Нихелии и Борока, и отныне они будут платить налоги совсем в другой карман. Староста, сидевший перед нами и назначенный на эту общественную повинность три года тому назад, так старостой и остался, но только, однако, уже считался как бы «иностранным» начальником. (Кстати, тот нихельский отряд увёл с десяток мужиков с телегами на расчистку Гренплеса; вполне возможно, что они нам попались по пути — ведь не пустая же была дорога: видели мы и поспешавших нихельцев, и повозки жителей нашей страны, — как в сопровождении нихельцев, так и катящие сами по себе, как наша.) Быть может, мужик тяготился этим своим «новым» назначением? — как знать… Ведь теперь он волей-неволей должен был помогать заклятым врагам, хотя бы той же расчисткой Гренплеса.