Рождественский кинжал
Шрифт:
Она приготовилась выполнить свою деликатную миссию с тактом и красноречием, но обнаружила, что ни то, ни другое не требуется. Стивен принял ее почти ласково и тут же пошел на уступки. Он полностью согласился с тем, что при существующих обстоятельствах у него нет никаких прав ожидать, что такая чувствительная девушка останется его нареченной. Стивен положил кольцо в карман и со сводящей с ума готовностью присоединился к надежде миссис Дин, что они с Валерией останутся добрыми друзьями. Он даже пошел дальше, объявив с вкрадчивой улыбкой, что
Миссис Дин была не из тех женщин, которые дают волю негодованию, когда в их же интересах его сдержать. Поскольку она вынуждена была оставаться в Лексхэме до тех пор, пока полиция не позволит Валерии уехать, к завтраку дама спустилась с дежурной улыбкой на губах, и только стальной блеск глаз выдавал ее чувства.
К этому времени новость о расторгнутой помолвке уже разошлась по всему дому. Каждый из гостей воспринял ее с различной степенью интереса и сочувствия. Мотисфонт сказал, что он не винит девушку. Ройдон, романтик в душе, несмотря на мрачную реалистичность написанных им пьес, склонен был сожалеть о такой неверности со стороны существа столь прелестного. Паула безразлично заметила, что всегда считала: эта помолвка ни к чему не приведет. Мод восприняла известие с равнодушием. Матильда тепло поздравила Стивена, а Джозеф, как всегда, воспользовавшись случаем, заявил, что мужественный дух его племянника сломлен предательством. Встретив Стивена, он вцепился в его рукав и проникновенно прошептал:
– Мальчик мой, что я могу тебе сказать?
Стивен, справедливо заключив, что вопрос риторический, ничего не ответил. Но Джозеф не унимался:
– Она была недостойна тебя! Сейчас ничто не может тебя утешить, бедный мой мальчик, но ты поймешь, как поняли до тебя многие и многие, что время – великий лекарь.
– Большое спасибо, – ответил Стивен, – но вы понапрасну тратите свое сочувствие. Говоря вашим языком, мы с Валерией пришли к обоюдному согласию, что никогда не подходили друг другу.
Если он лелеял надежду таким образом умерить навязчивое участие Джозефа, то быстро разочаровался, услышав:
– Так держать, старина! Выше голову!
Матильда, которая была свидетелем этой сцены, испугалась, что либо Стивену станет дурно, либо он отлупит дядю, и поспешила вмешаться. Обе стороны нужно поздравить с избавлением, подытожила она.
Джозеф с готовностью переключился на новую жертву.
– Но Тильда! Так может говорить только тот, кто никогда не страдал!
– Бога ради, заткнитесь! – рявкнул Стивен с внезапной вспышкой гнева.
Джозеф нимало не обиделся.
– Понимаю тебя, старина, хорошо понимаю! – разглагольствовал он. – Непереносимо, когда дотрагиваются до раны. Ну что ж! Надо забыть, что Валерия когда-либо существовала, и смотреть в будущее.
– Что касается меня, – сказал Стивен, – в будущем меня, вероятно, ждет арест по обвинению в убийстве.
Матильда
– Тише, мой мальчик! Ты слишком возбужден, и неудивительно! Мы даже не собираемся рассматривать такую пугающую возможность.
– У меня нет ваших преимуществ. Я не провел всю жизнь, обучаясь зарывать голову в песок, – грубил Стивен.
Матильда обрела дар речи.
– Почему ты так думаешь, Стивен? Откуда полиции знать, кто убил Ната, пока они не выяснят, как удалось проникнуть в его комнату?
– Ты лучше их спроси, – ответил он. – Меня повесят благодаря моему собственному портсигару и завещанию дяди Ната. Ах, как весело!
– Я не верю этому! – надрывался Джозеф. – Полицейские не настолько глупы! Они не могут арестовать тебя, исходя из таких слабых улик.
– Вы называете слабыми уликами сто шестьдесят тысяч фунтов? – спросил Стивен. – Лично я назвал бы это очень сильным мотивом.
– Ты ничего об этом не знал! Я повторял им это снова и снова!
– Да, дорогой дядя, если бы вы предварительно не сказали Валерии, что я наследник, инспектор, возможно, и поверил бы вам. А при существующем положении дел я только что выдержал перекрестный допрос. И уверен, они не поверили ни одному моему слову.
– Но тебя же еще не арестовали, – заметила Матильда.
– Дали веревку, чтобы я сам нашел сук...
– Не глупи! – резко сказала девушка. – Они сначала должны будут выяснить, как Ната убили за закрытой дверью, только потом они могут тебя арестовать!
– Судя по характеру вопросов, которые мне задавали, – объяснил Стивен, – они считают, что я проник через окно.
– Но окна были закрыты! – вставил Джозеф.
– Жаль, что вы этого не проверили, – буркнул Стивен. – Полиция может судить об этом только с моих слов.
Джозеф ударил себя кулаком по лбу:
– Ну и глупец же я! Но я никогда заранее не предполагал... мне и во сне не снилось... О, если бы знать заранее!
Мод, которая в этот момент вошла в комнату, услышала его пожелание и сказала:
– Думаю, это было бы очень неудобно. Мне однажды предсказывали судьбу, и я, помню, очень расстроилась. Мне сказали, что я буду путешествовать по морям вместе с каким-нибудь недотепой, а я не люблю далеких путешествий и страдаю от морской болезни.
– Вы внесли очень ценный вклад в наше обсуждение, – заметил Стивен с подозрительной любезностью. – Но вообще-то я предпочитаю императрицу.
Спокойное лицо Мод помрачнело.
– Невероятно, куда могла деться моя книга, – пробормотала она. – Я уверена, что обшарила все углы. Однако инспектор обещал поискать, гак что думаю, она найдется.
Матильда расхохоталась: ее чувство юмора взяло верх над унынием, вызванным зловещими прогнозами Стивена.
– Неужели вы и вправду просили инспектора найти вашу книгу?