Руины Камелота
Шрифт:
— Ты был нужен городу, — прошептала она, взывая к памяти своего мужа. — Им был нужен герой, как ты и говорил. Ты был прав. Возможно, ты действительно был нужен Камелоту больше, чем мне. Но ты мне обещал… — Она медленно покачала головой. — Ты обещал мне. И я поверила.
Где-то там, негодяй, который заставил Дэррика нарушить свое обещание, был жив и здоров. И он приближался, наступал, чтобы сделать с остальными то же, что он уже сделал с ее мужем. Если он их найдет, он не пощадит никого. Даже ее ребенка.
— Мы собрали вещи, принцесса, — объявила Сигрид, открыв балконную
Габриэлла не двигалась некоторое время. Наконец, она повернулась к свету, идущему из ее комнаты.
— Спасибо, Сигрид. Спокойной ночи.
Старая женщина слегка нахмурилась и моргнула, как будто что-то почувствовав в лице принцессы. Она стояла, сгорбившись в дверях, наблюдая за ней.
Габриэлла снова заговорила, спокойным тоном.
— Спокойной ночи, Сигрид.
Сигрид выпрямилась. Все еще хмурясь, она кивнула. Через мгновение дверь на балкон закрылась, и она ушла.
Габриэлла подождала несколько минут. Когда она вернулась внутрь, она закрыла и заперла двери балкона за собой. Маленький принц тихонько посапывал в своей кроватке. Габриэлла откинула волосы со своей щеки и нагнулась взглянуть на него. Потом она повернулась и задумчиво посмотрела на сумки, сложенные рядом с дверью. Она медленно нахмурилась.
Так тихо, как только могла, Габриэлла вышла из спальни, оставив дверь приоткрытой, и направилась в общий зал в верхней части лестницы. Огонь в огромном каменном очаге разожгли на ночь, и он горел, обеспечивая комнате единственное освещение. Прямо напротив камина, мягко сверкали на своей подставке ее боевые доспехи. Она приблизилась к ним, нахмурившись, и положила руку на нагрудник. Металл был холодным на ощупь. На золоте и стали не было ни царапины. В конце концов, такое экстравагантное вооружение было предназначено скорее для показа, чем для настоящего боя. Все знали это.
Позади нее по лестнице прозвучали легкие шаги, а затем остановились.
— Ваше Высочество, — тихо и осторожно произнес мужской голос. Она узнала его, даже не оборачиваясь. Это была слуга Дэррика, Брайс.
— Да, — ответила она, все еще касаясь металла своей брони.
— Извините, принцесса, — нерешительно обратился к ней Брайс, по-видимому, борясь с самим собой. — Я знаю, вы не хотели услышать мой рассказ до конца. Я полностью понимаю. Но…
Она повернулась теперь, глядя через плечо на этого человека. Он был всего лишь на год или два старше ее. Она помнила его по академии.
— В чем дело, Брайс? — осторожно спросила она.
Он сжал губы, все еще стоя на верхней ступеньке лестницы, а затем быстро вздохнул и решительно сказал:
— Я подумал, вы должны это узнать, ваше высочество, — продолжил он, подняв глаза, чтобы встретиться с ее взглядом, — ваш муж, сэр Дэррик, он… он умер с достоинством. Он был храбрым. Он не дрогнул и не умолял, даже после того, как сэр Ульрик был убит прямо перед ним.
Габриэлла знала это, конечно, но услышать этот факт о нем от человека, который стал свидетелем его гибели, было неожиданно. Глубокая боль пронзила ее сердце.
—
— Там было кое-что еще, Ваше Высочество, — сказал Брайс другим голосом.
Габриэлла остановилась, но не обернулась. Она ждала.
— Когда Меродах убил его… — продолжал Брайс, тщательно подбирая слова, — когда… когда сэр Дэррик был уже мертв, этот мерзавец увидел что-то на нем. Он взял это.
Габриэлла почувствовала волну внезапного холода, спустившуюся на нее, заполняющую ее и твердеющую в ее глазах.
— Говори, — сказала она спокойно.
— Это была… подвеска, — ответил Брайс тихим голосом. — Какой-то знак. Темный, но с зеленым камнем, вставленным в него. Меродах, казалось, сильно заинтересовался им, как будто он знал, что это было, или как будто это было… важно для него каким-то образом.
Габриэлла все еще стояла спиной к слуге. Ее лицо было маской холодного гнева. Мягко она произнесла:
— Спасибо, Брайс. Спокойной ночи.
Брайс посмотрел на нее мгновение. Она почувствовала это. Потом его шаги снова зазвучали, спускаясь назад, откуда он пришел.
Она подняла руку, прикрывая сигилу на своей груди. Как всегда, она была теплой, ее металл был грубым и тяжелым.
Она отпустила подвеску и начала собирать свою броню.
— Сигрид, — резко прошептала Габриэлла, встряхивая женщину в ее постели. Комната няни примыкала к ее собственным покоям, свет от открытой двери ложился золотой лентой по полу. — Сигрид, пожалуйста, проснись. Мне нужно, чтобы ты сделала кое-что.
Сигрид забормотала сонно, а затем вздрогнула, полностью просыпаясь в считанные секунды. Она села в своей постели, широко распахнув глаза.
— Что случилось? На нас напали?
Габриэлла покачала головой.
— Нет, но ты должна уехать. Немедленно. Этой ночью.
Сигрид быстро моргнула, качая головой в замешательстве.
— Но поездка в Херренгард намечена на утро. Я не…
— Ты не можешь поехать в Херренгард, — прервала ее Габриэлла, крепко схватившись за плечо Сигрид. — Это ловушка. Люди Меродаха будут уже там, или нападут на караван по пути.
Сигрид нахмурилась в смятении.
— Но король…
— Мой отец отказывается слушать. Он был предупрежден, но он не изменит свой план.
— Я не понимаю… кто предупредил его? Почему…
— Я предупредила его, Сигрид, — прошипела торопливо Габриэлла. — Дэррик погиб, пытаясь спасти всех нас, а мой отец отказывается верить в это. Его Совет такой же упрямый и самонадеянный, как и тот идиот Ульрик!
— Не говори так о мертвых! — тут же укорила ее Сигрид с растущей тревогой. — Габриэлла, ты меня пугаешь. Что это… ты…
Ее глаза расширились.
— Ты надела свои…!
Габриэлла плотнее затянула свой плащ вокруг плеч. Нагрудник ее доспехов блеснул в тусклом свете.