Руна на ладони
Шрифт:
Зато теперь нахмурился уже сам Ульф. Заявил, ощутив вдруг странную неуверенность:
— Чтобы убить конунга, Сигтрюг использовал свою магию. Он отвел глаза стражникам из людей — и те не увидели убийц Олафа, когда они прошли мимо них. Сигтрюг и Гудбранд пробрались в опочивальню, задушили конунга, потом вынесли труп…
А следом Ульф смолк.
Ночью, пока Сигтрюг рассказывал об этом — при Торгейре, при ярле Скаллагриме, при стражниках — все казалось достоверным. И связным. Но сейчас в уме у оборотня замелькали вопросы.
Сигтрюг сказал, что они вынесли тело из крепости
Однако пока в крепости жили темные альвы, в мастерской всегда находился кто-то из них. Изделия темных требуют времени, так что пара горнов оставалась горячей даже ночью… и один из альвов должен был увидеть людей с трупом.
Конечно, Сигтрюг мог отвести глаза и темным. Но оборотни унюхали бы труп конунга и за тысячу шагов — поэтому убийцам пришлось убирать волчью стражу конунга Олафа через наложницу. Бабу, кстати, уже придушили по приказу Торгейра…
Как-то слишком поспешно придушили.
И эти двое тащились по крепости с трупом, рискуя нарваться на одного из волков, который сразу бы все понял. Издалека, по запаху. Надеяться на такую удачу было глупо. В крепости в ту ночь находилось больше сотни оборотней. Но никто ничего не почуял. Удивительное везенье…
А наутро Гуннульф унюхал в опочивальне запах мертвеца. Но свежего запаха Гудбранда и Сигтрюга там не было, иначе старый оборотень сказал бы об этом Ульфу. Может, Олафа все-таки убил кто-то другой?
Гораздо проще было сделать это, пройдя через дыру вроде той, что недавно открыла для него Свейта, вдруг подумал Ульф. И непонятно, почему Сигтрюг с Гудбрандом признались во всем сразу. Даже не под пыткой. Хотя нет, он вроде бы сам их пытал. Но недолго…
— Тело конунга Олафа убийцы бросили в море, — ровно сказал Ульф. — Гудбранда уже казнили. Сигтрюг пока в подземелье — конунг Торгейр хочет узнать у него, какое колдовство использовал племянник Олафа, когда отводил всем глаза. Поместье ярла Хёгни, отца Сигтрюга, теперь принадлежит мне. Я правая рука конунга Торгейра. И с его разрешения я уже отправил один из драккаров конунга в Ульфхольм. Вслед за «Черным волком», с условленным знаком. Мой отец, увидев знак, подтвердил бы, что это весть от меня. Я велел передать — Свейта, я жду тебя в Нордмарке. Возвращайся. Если, конечно, ты меня простила. Если нет, то все равно возвращайся. В Нордмарке ты будешь жить среди людей. И я найду для тебя дом…
Он убрал одну руку с плеча Свейты, коснулся клыка на её груди. Заметил:
— Ты приняла мой дар. Значит, ты все ещё жена оборотня?
Её брови снова сошлись на переносице — и Свейта шлепнула его по руке.
Уже простила, уверенно и счастливо подумал Ульф.
***
Что-то не так, вдруг осознала Света.
Мысль прорвалась и через жалость к человеку, которого она искалечила, и через обиду на Ульфа, бросившего ей в лицо — отпускаю! Словно объявил — принимай меня таким, как есть, я меняться не собираюсь…
Торгейр в свое время рассказал Ульфу о покушении, мелькнуло у Светы. Убийца, по словам Олафсона, появился в его каюте посреди моря.
В точности так, как это сделал совсем недавно Ульф.
— Хрёланд, — заявила Света, глядя
Ульф на мгновенье нахмурился. Впрочем, молочно-серые брови тут же разошлись, и он ответил, неторопливо подбирая слова:
— Торгейр объяснил мне, в чем дело. Я не знал этого прежде… в нашем мире, Свейта, тоже есть люди, владеющие магией рун. Вроде тебя. Их немного, они рождаются редко, держат свой дар в тайне — но они есть. И даже то звание, которое я ношу — ярл — когда-то означало «мастер рун». Давным-давно, в древности.
У неё вдруг вырвался смешок, она пробормотала:
— Ярл Света…
Ульф коротко улыбнулся, когтистые пальцы шевельнулись, погладив её плечи сквозь рубаху.
— Да, ярл Свейта. Из нас двоих, похоже, ты единственный настоящий ярл. Так вот, после смерти Олафа Сигтрюг нашел в Нордмарке мастера рун. Это женщина. И опять — как ты, Свейта. Он сумел подчинить её себе. Помнишь, я рассказывал, что люди, выходившие драться с Сигтрюгом, вели себя как мальчишки, не умеющие держать меч? Он использовал против мастера рун то же самое колдовство. А потом приказал ей убить Торгейра. Но она смогла сделать так, чтобы старший сын Олафа проснулся вовремя. И выжил.
Все страньше и страньше, подумала Света. Сигтрюг заколдовал мастера рун, но та как-то уберегла от смерти Торгейра. Что же она сразу не освободилась?
И что за колдовство у Сигтрюга? Получается, оно сильней магии рун. Так почему он не использовал его против Торгейра — и Ульфа? Почему позволил себя поймать? Или против оборотня оно бесполезно?
— Именно поэтому мастера рун, — как-то глуховато сказал Ульф, — и живут скрытно, держа в тайне свой дар. Чтобы их не пытались использовать. Эта женщига уже знает о тебе. Она хочет тебя видеть — как можно скорее, чтобы научить своему мастерству. Мне она сказала, что ты ни в коем случае не должна касаться рун Исс и Фё, рун льда и огня. Если они проснуться под неумелой рукой, то ледяная стужа Нифльхейма и пламя Муспельсхейма могут прийти на земли людей. Она полагает, что видение, которое у тебя было…
Получается, Ульф рассказал этой мастерице и про видение, мелькнуло у Светы.
— Это предупреждение тебе. Ты не должна играть с рунами, силы которых не знаешь. И тебе нельзя часто использовать руну знания, Ансус. Каждое прикосновение к ней забирает кусок твоей жизни. Ты можешь стать причиной страшных бед, и даже не понять этого. Или превратится в старуху за год. Тебе следует быть очень осторожной, Свейта.
Она вдруг вспомнила, как вышивала сегодня эти самые Исс и Фё. Выходит, одно неудачное прикосновение…
— Мастер рун ждет тебя в Нордмарке, — снова, как заведенный, повторил Ульф.
Тон его Свете не понравился. Но оборотень тут же зябко повел плечами, быстро зевнул. Блеснули клыки, клацнули…
— Так и не ложился спать, — пояснил Ульф. — Со позавчерашней ночи, считай…
Он вдруг лукаво улыбнулся.
— Да и тогда мы почти не спали. А этой ночью в крепости было слишком много дел. Да и днем тоже. Ты открыла проход для меня, Свейта. Сможешь сделать это снова, чтобы мы вернулись в Нордмарк?