Руна на ладони
Шрифт:
— А теперь тебе надо поесть, Холегсдоутир. Может, ты ещё и умыться захочешь? Я посторожу в коридоре, чтобы тебе было спокойней. Принесу пресной воды, если надо.
Света кивнула. Дрожащими пальцами стянула с запястья шнурок, осторожно опустила клык Ульфа на кровать. Спросила вдруг, посмотрев на Викара:
— Ульф — нет зуб?
И взглядом указала на страшноватую подвеску.
— Ярл оборотень, — спокойно ответил Викар. — Вечером резанул себе десну, выдернул клык — а к ночи у него опять полная пасть их сверкала. Я сам видел,
Скалился, отметила про себя Света. Значит, уходил Ульф не так уж мирно. Скорей всего, Торгейру не понравилось, что хозяин драккара погнал его стражу на берег.
— Ульфхольм, — выдохнула она. — День, два?
— От Нордмарка до Ульфхольма — три-четыре дня пути. — Викар задумался. — Зависит от ветра, попутный он или встречный… хотя когда бьет в борт, тоже сносит, и приходится рыскать, возвращаясь на курс. Но пока вроде тихо. Думаю, дня через два, может, через три, придем.
Значит, ещё два-три дня. Света глубоко вздохнула и попыталась встать. Викар тут же подставил ей руку.
— Обопрись, Холегсдоутир.
Она вцепилась в его ладонь, кое-как встала.
***
Чуть погодя Света вернулась в каюту. Одна, без Викара.
После холодной воды, которой она ополоснулась, головокружение прошло. Зато зубы теперь зябко постукивали.
На сундуке рядом с постелью её уже дожидался поднос с едой. И Света, взглянув на него, внезапно поняла, что голодна. Схватила хлеб, кусок чего-то мясного, жадно откусила…
Затем подошла к окошку каюты, жуя на ходу.
Голубовато-синим переливались за стеклом морские волны — а вдали, на горизонте, туманной неровной каемкой проступала земля. «Черный волк» шел вдоль берега. Близко не подходил, но и в открытое море не сворачивал.
Надо принять решение, подумала Света. И снова откусила от импровизированного бутерброда, зажатого в руке. Кусок темного мяса, лежавший поверх хлеба, на вкус оказался крепко просоленным.
Но сейчас едкий привкус соли, остававшийся на языке, ей даже нравился.
Следовало принять решение. Или попробовать сделать что-то прямо сейчас — или плыть спокойно до Ульфхольма. И остаться там, дожидаясь вестей. Возможно, потом она узнает, что Ульфа в крепости ранили, может, даже взяли в плен…
Или спасать Ульфа — или не спасать.
Я больше не смогу ему доверять, безрадостно подумала она. Но…
Но если бы с ней что-то случилось, Ульф бросился бы ей на выручку, в этом Света не сомневалась. Конечно, у него для этого были когти, клыки и меч. Сила оборотня, наконец.
Зато у неё есть дар. Ей подчиняются руны.
И в памяти у Светы вдруг всплыли слова, которые Ульф сказал, рассказывая о покушении на Торгейра — «убийца появился в его каюте посреди открытого моря… я предполагаю, что пришел он с помощью руны Врат».
Руна Врат. Света откусила громадный кусок, глядя в окно. Быстро прожевала.
Затем покосилась на постель. Вспомнила видение, пришедшее,
Потемневшее серебро.
Что, если Ульф жив, но ранен? Причем тяжело? И лежит сейчас где-то в скалах. Или на берегу той бухты. А может, его пытают в одном из застенков крепости…
Света тряхнула головой, поежилась. С мокрых прядей на плечи упали холодные капли.
Придется идти эмпирическим путем, решила она. То бишь опытным. Великий метод научного тыка… вдруг что-нибудь получится?
Ей все равно надо осваивать руну Врат. И сейчас самое время сделать это.
Только сначала надо приготовиться.
Она доела хлеб с мясом — и подошла к сундуку, на краешке которого стояла её сумка. Отыскала кожаные ножны с руной знания, Ансус. Сделала себе ещё одно подобие бутерброда, потом шагнула к тканям, лежавшим в углу каюты.
Кто знает, что случиться, когда руна Врат в её руках все-таки сработает. Лучше, если у неё при себе в этот момент будут все руны.
Главное — не касаться стежков, которые будет вышивать её рука. Только иглы.
Где-то через час у Светы все было готово. На сундуке лежала самодельная книжечка из полотна, в которой на каждой второй страничке размашистыми стежками были вышиты все руны, которые она вспомнила.
И нож в ножнах висел на шее, и несъеденное мясо вместе с хлебом Света сунула в сумку, завернув в полотно. Уложила туда же деревяшки с руной щита, броши с руной копья…
Осталось лишь одно. Света сжала в кулаке клык Ульфа — кость оказалась сухой и прохладной. Коснулась другой ладонью ножен, висевших на шее, того места, где на них была вырезана руна знания.
А следом замерла, отчаянно надеясь, что у неё будет какое-нибудь видение. Которое, возможно, подскажет, что же случилось с Ульфом.
Но перед глазами так ничего и не мелькнуло. Света, разжав кулак, повесила клык Ульфа себе на шею, рядом с ножнами, из которых торчала рукоять ножа.
Теперь следовало заняться руной Врат. Тфурисар, как назвал её оборотень.
Все то время, пока она вышивала стежки — осторожно, всякий раз придерживая уголок странички лишь двумя пальцами, так что книжица практически висела на весу — Света думала об этой руне.
И на ум ей пришли лишь два способа её использования. Чтобы попасть куда-то, следовало или заранее увидеть это место — или оставить там что-то, способное послужить маяком. Нечто, что приведет человека с даром, коснувшегося руны Врат, именно туда, где лежит эта вещица. Может, её тоже нужно пометить руной…
Света на всякий случай повесила на плечо сумку — и медленно накрыла ладонью руну Тфурисар, которую вышила самой первой, на второй странице полотняной книжки.
А потом закрыла глаза и представила себе помывочную, в которой недавно побывала. Осторожно приоткрыла один глаз, крутнулась на пятке…