Русь. Строительство империи 3

Гросов Виктор

Я выглянул на улицу. Город встретил меня привычной суетой. Торговцы зазывали покупателей, ремесленники, не разгибая спины, трудились в своих мастерских, стражники неспешно обходили дозором городские стены. Жизнь текла своим чередом.

Я прошел в свои покои и устало опустился за стол. Нужно было собраться с мыслями. Слишком много всего навалилось.

— Добрыня, — позвал я воеводу, который появился на пороге. — Есть какие-нибудь новости?

— Есть, княже, — ответил Добрыня, входя в комнату. —

И, к сожалению, не самые приятные.

— Говори.

— Митро видели в городе, — сообщил Добрыня.

Ах ты ж гаденыш.

— Митро?! Здесь?

— Да, в Переяславце, княже, — подтвердил Добрыня. — Несколько человек видели. Говорят, похож.

Как он мог сюда пробраться? И как его упустили?

— Ищем, княже, — добавил Добрыня на невысказанные вопросы. — Всех подняли на ноги. Обыскиваем каждый дом, каждый переулок. Но пока, увы, безрезультатно.

— Найти его! Живого или мертвого!

— Все сделаем. Все, что в наших силах.

После тревожных новостей о Митро, я решил, что лучший способ развеяться и заодно проверить боеготовность дружины — это устроить смотр. Нет, не парадную показуху с блестящими доспехами и горделивыми лицами, а настоящую, жесткую тренировку. Чтобы пот лился рекой, чтобы оружие звенело, чтобы земля дрожала.

Я отправился на тренировочное поле, расположенное за городскими стенами. Там уже кипела работа. Дружинники, разбившись на десятки и сотни, отрабатывали приемы боя, рубились на учебных мечах, стреляли из луков, метали копья.

Я прошелся вдоль рядов тренирующихся воинов. В основном, это были молодые, крепкие парни, полные сил и желания проявить себя.

Я провел на тренировочном поле несколько часов. Я наблюдал за дружинниками, давал советы, показывал приемы. Уж мой ранг «боевки» позволял это делать. Ратибор молчаливой тенью ходил за мной.

Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в багряно-золотые тона.

— Княже! — окликнул меня взволнованный голос.

Я обернулся. Ко мне, запыхавшись, бежал один из дозорных.

— Что случилось? — спросил я, предчувствуя неладное.

Хотя, какое неладное? Я ждал вестей. И ждал хороших.

— Там… — дозорный с трудом переводил дыхание. — Там кочевники!

— Много?

— Много, княже! — выдохнул дозорный. — Очень много! Пыль столбом!

Печенеги! Это могли быть только они. Веслава! Она смогла! Она заключила союз!

Радость захлестнула меня. Наконец-то! У меня будет армия, способная противостоять кому угодно.

Я приказал дозорному немедленно сообщить Добрыне, а сам, не в силах сдержать эмоций, зашагал в сторону крепостной стены.

Если Веслава привела с собой хотя бы пару тысяч всадников… А если три тысячи, как я и рассчитывал… Ох, тогда Игорю не поздоровится!

Я мысленно уже видел, как моя объединенная

армия — дружина, ополчение, печенежская конница — сметает киевские войска, как Игорь в страхе бежит из своей столицы, как я вступаю в Киев победителем…

Мечты, мечты… Но почему бы и нет? Все возможно. Особенно теперь, когда у меня есть такой козырь, как печенеги.

Конечно, кочевники — союзники ненадежные. Вероломные, коварные, жадные до золота и власти. Но я знал, как с ними обращаться. Веслава знала. Мы предложили им то, чего они хотели: добычу, земли, привилегии.

Я уверен, что Веслава справилась на отлично. Она умная, хитрая, изворотливая. Она умеет убеждать и добиваться своего.

Я поднялся по стене возле восточных ворот. Пыль, поднятая копытами тысяч лошадей, уже была видна невооруженным глазом. Зрелище было завораживающее и немного пугающее.

Все-таки кочевники — это стихия. Неуправляемая, дикая, опасная.

Солнце уже почти коснулось горизонта. Пыль, поднятая копытами приближающегося войска, стала еще гуще, заслоняя собой последние лучи уходящего дня.

Нужно было встречать союзников. И встречать достойно.

Внизу городских ворот меня уже ждали Добрыня и Ратибор.

— Ну что, Добрыня, — обратился я к воеводе, спустившись вниз, — готовы встречать гостей?

— Готовы, княже, — отрапортовал Добрыня. — Стража на стенах, дружина в полной готовности.

— Хорошо, — кивнул я. — А ты, Ратибор? Что скажешь?

Ратибор медленно посмотрел на меня. Взгляд его был странным. Немного отсутствующим, Будто он видел не меня, а что-то иное. Опять со своими духами общается.

— Я… — начал он, но запнулся. — Я чувствую силу.

— Еще бы, — усмехнулся я. — Такая орда идет! Тут и без твоих «духов» понятно, что силы у них немало.

Ратибор покачал головой.

— Нет, княже. Не то. Другая сила.

— Какая еще другая?

— Не знаю, — честно признался Ратибор.

Я нахмурился.

— Ладно, — сказал я. — Потом разберемся с твоими «чужими силами». Сейчас главное — встретить союзников-печенегов.

Я махнул рукой, и створки городских ворот медленно, со скрипом, начали открываться.

Мы вышли за ворота. Я, Добрыня и Ратибор. За нами — несколько десятков дружинников, на всякий случай. Хотя, какая от них польза против целой орды? Так, для вида.

Мы остановились в нескольких десятках метров от ворот, ожидая приближения кочевников. Вообще это считалось величайшим уважением. Встретить союзника у ворот города — это знак максимальной лояльности. Не припомню в истории таких случаев.

Пыль уже почти осела, и можно было разглядеть первые ряды всадников.

— Ну, Добрыня, — сказал я, обращаясь к воеводе, — как думаешь, сколько их?