Русская книжная культура на рубеже XIX-XX веков

Аксенова Галина Владимировна

Иван Гаврилович Блинов родился 5 ноября 1872 г. недалеко от Городца в деревне Кудашиха [372] . В этой деревне в семье Гаврилы Андреевича и Любови Клементьевны родился сын Иван. В его жизни и в его судьбе огромную роль сыграл дед Клементий, получивший образование у «опытного инока в старом религиозном духе» – так написал в автобиографии И. Г. Блинов [373] . Дед Клементий и его сын Игнатий были известными мастерами-иконописцами, занимающимися еще и росписью прялок [374] . Занимался росписью прялочных донец и другой его дядя – Василий Клементьевич. Именно дед Клементий очень рано привил своему внуку любовь к чтению и рисованию. В выборе будущей профессии огромную роль сыграло вероисповедание родителей: они были старообрядцами [375] .

372

Характеристика деревни, ее жителей и занятий см.: Государственный архив Нижегородской области. – Ф. 6148. – Оп. 1. – Ед. 16. – Л. 15.

373

ОР ГИМ. – Музейское собр. – № 3085. – Л. 2.

374

Работы

Клементия и Игнатия Лебедевых хранятся в Городецком краеведческом музее, в Русском музее в Санкт-Петербурге.

375

Государственный архив Нижегородской области. – Ф. 6148. – Оп. 1. – Ед. 16.-Л. 15.

К 10 годам Иван Блинов научился читать и писать. О первых опытах рисования и создания книг он рассказал в «Автографии»: «В то время я страстно полюбил иконы и картины, и я решил во чтобы то ни стало учиться писать и рисовать без помощи преподавателей, самоучкой. Первую картину нарисовал – архангела Гавриила, с иконы. Вырисовал пером, чернилами. И когда удалось кое-как нарисовать, тогда пришел в великую радость и первым долгом показал Отцу и Матери и дедушке. Они одобрили это мое начинание, и с тех пор я окончательно решил учить искусство рисования и писать книги» [376] .

376

ОР ГИМ. – Музейское собр. – № 3085. – Л. 3–3 об.

В 14 лет Блинов профессионально начал переписывать книги – маленькие каноны. А чтобы доказать родителям, что его будущая профессия даст возможность зарабатывать на жизнь и прокормить его и его семью, стал писать каноны на продажу, по 20 копеек за канон. В автобиографии, написанной в 1919 г., рассказывая о начале своей работы по созданию рукописных книг, Блинов отметил: «Я старался найти какого-либо заказчика, который бы мне что ни есть платил, чтобы оправдаться перед родителями, что, действительно, я делаю не пустое какое дело. И вот нашел, однако, в с. Городце книготорговца, и он заказал мне написать тетради-каноны для продажи по 20 копеек за каждый. Но каждый такой канон я писал почти целую неделю и получал 20 копеек» [377] . Сохранился большой Канонник со следующей записью: «Сия книга, глаголемая Канонник, принадлежит д. Кудашихи крестьянину Ивану Гавриловичу Блинову. Писал своею рукою в 1887 г.» [378] . Очевидно, это первая большая работа будущего мастера, объемом в 219 листов. В Канонник вошли в основном тропари, каноны и молитвы Богородице и ее иконам, а также молитвы и каноны Николаю Чудотворцу, трем святителям и Ангелу хранителю. Канонник был создан для личного или семейного пользования [379] .

377

ОР ГИМ. – Музейское собр. – № 3085. – Л. 5.

378

НИОР РГБ. – Ф. 491. – Кн. 1. – Ед. хр. 1. – Л. 1.

379

НИОР РГБ. – Ф. 491. – Кн. 1. – Ед. хр. 1.

Дальнейшей работе Блинова способствовало знакомство «с некоторыми людьми, у которых имелись книги» [380] , как писал он в автобиографии.

Желание научиться рисовать по-настоящему, как лучшие мастера древности, привело его в книгописную мастерскую Городецкого купца – коллекционера древностей Г. М. Прянишникова. О первой встрече с мастерами-книжниками у Г. М. Прянишникова Блинов написал следующее: «Но как-то мне пришлось услышать о Г. М. Прянишникове, что у него в доме имеются книгописцы, списывавшие для него с древних рукописей книги и картины. Сейчас со всей радостью отправляюсь к нему, взяв с собой своей работы Апокалипсис, прихожу к нему в дом. Он меня принял и спросил, что мне нужно от него. Я объяснил ему с величайшей робостью свое дело и показал ему свою работу. Он же взял от меня и понес показать своим мастерам. Где они рассматривали, дверь была со стеклом, и мне все было видно, как они вместе с ним смотрели на мою работу и довольно смеялись. На меня такой пришел стыд, что провалился бы сквозь полу от стыда и проклинал, что пошел к нему, то есть к Прянишникову. Когда он вышел и отдает мне мою книгу и говорит: «Иди домой и годика три попиши дома. Тогда и приходи…». С тем я пошел к себе в деревню и решил бросить все это искусство. Придя домой, все свои принадлежности убрал, чтобы их не видеть. Но, в конце концов, опять чрез короткое время страсть к искусству взяла свое, и я снова принялся за это свое любимое занятие. И так несколько раз оставлял и закаивался бросать это дело, но страшная любовь, зародившаяся в душе моей, взяла свое, и я не в силах был больше оставить это мое любимое занятие и решил, во что бы то ни стало, но изучать древнерусское искусство палеографии и живописи» [381] .

380

Государственный архив Нижегородской области. – Ф. 6148. – Оп. 1. – Ед. 16. – Л. 15.

381

ОР ГИМ. – Музейское собр. – № 3085. – Л. 5 об. 6.

Увидев работы начинающего книгописца и изографа, П. А. Овчинников, другой городецкий купец и коллекционер, заказал ему ряд книг. А спустя некоторое время произнес пророческие слова: «Ты будешь замечательный писец и рисовальщик, так писали прежде для царей» [382] . Впоследствии с 1894 по 1907 гг. Блинов переписал и оформил для П. А. Овчинникова 25 книг, в том числе «Изборник Святослава 1073 г.». Книги, созданные Блиновым, заканчивались выходной записью, в которой он кратко рассказывал о себе. Так, в «Изборнике» Блинов писал: «Написася сия книга Анастасия Синаита по усердию и по заказу проживающего в селе Городце на крепостной земле Балахнинского купца Петра Алексеевича Овчинникова. А писал оную… Иван Гаврилович Блинов в лето от сотворения мира 7404» (1896 г.) [383] .

382

ОР ГИМ. – Музейское собр. – № 3085. – Л. 10.

383

Городец. – ГРМ-818. – Л. 331.

Большую помощь в становлении Блинова как искусного мастера-каллиграфа оказали и другие собиратели и ценители рукописной книги, жившие в той же Нижегородской губернии, в том числе и И. И. Никифоров, у которого Блинов работал в Горбатове с перерывами с 1895 по 1900 гг. В нескольких сохранившихся письмах мы найдем краткие свидетельства о работе Блинова у купца и его дружеских отношениях с И. И. Никифоровым: «Николай Порфирьевич и семейные его меня до страсти любят, потчуют точно гостя. Теперь начал писать, работы много… Письмо пишу в Нижнем. Приезжал купить бумаги, послан хозяином» [384] . О количестве

книг, написанных для Никифорова, судить сложно, поскольку собрание после его смерти разошлось и только часть книг досталась его сыну Петру Николаевичу (1869–1941 гг.) [385] . На сегодняшний день имеются только три завершенные работы Блинова, вошедшие в собрание сына Н. П. Никифорова: это «Повесть о Петре и Февронии» [386] и два «Синодика» [387] . Есть также две незаконченные работы: это тетрадь из «Изборника Святослава 1073 г.» [388] и несколько листов «Поучения о святой Троице папы Сильвестра» [389] , а также черновик титульного листа «Андриатиса» [390] – сборника произведений Иоанна Златоуста.

384

НИОР РГБ. – Ф. 491. – Кн. 4. – Ед. хр. 7. – Л. 5 об. 6.

385

Рукописные собрания Государственной библиотеки СССР им. В. И. Ленина. Указатель. Т. I. – Вып. 1 (162 1917). – М., 1983. – С. 223–227.

386

НИОР РГБ. – Ф. 199. – № 240.

387

Там же. № 241.

388

Там же. № 637.

389

Там же. № 638.

390

Там же. № 662.

Благодаря работам по заказам Г. М. Прянишникова, П. А. Овчинникова, Н. П. Никифорова, Блинов изучал древнерусские рукописные книги из собраний этих крупных нижегородских коллекционеров. А постоянные контакты с книгописцами и иконописцами из городецких мастерских помогали оттачивать мастерство.

В 1890-е гг. он стал признанным мастером-каллиграфом. Рукописная книга его работы «Канон честному Кресту» [391] была представлена в 1899 г. в Петербурге на палеографической выставке. Эта лицевая книга создавалась в 1898–1899 гг. по заказу Г. М. Прянишникова. В ней имеется фронтиспис с изображением Орудий страстей. Написана она на 13 листах большого формата (35,5x22,0 см). В ней 13 самых разнообразных заставок, выполненных красками и золотом, множество красочных инициалов высотою в 6–7 строк и концовок в виде диковинных ярких полевых цветов, как бы сошедших с городецких прялочных донец. Окончания отдельных частей канона (тропаря, кондака, икоса, ирмоса) оформлены в виде «воронок».

391

НИОР РГБ. – Ф. 242. – № 189.

Тот факт, что книга создавалась для выставки, объясняет некоторые особенности в оформлении книги: большое число разнообразных растительных заставок, которые использовались русскими мастерами в XI–XVI вв.; большое число разнообразных инициалов и концовок, вязные строки, написанные золотом, киноварью и чернилами; несколько образцов полуустава и скорописи. Книга имеет переплет из досок, обтянутых кожей. На коже характерное для книг XVII в. тиснение «Книга глаголемая». Имеются две латунные застежки. В конце книги ее создателем была сделана следующая запись: «Начата бысть писатися сия книга, глаголемая Канон честному и животворящему Кресту, в лето 7408-е, месяца ноября в 12 день на память иже во святых отца нашего Иоанна Милостиваго, архиепископа Александрийскаго, и преподобнаго отца нашего Нила. Совершена же бысть того же лета месяца декабря в 4 день на память святыя великомученицы Варвары и преподобнаго отца нашего Иоанна Дамаскина. А писал сей Канон Нижегородской губернии Балахонского уезда Большепесошнинской волости деревни Кудашихи крестьянин Иван Гаврилов Блинов. А что обрящете неисправно – дело моего невежества, простите Господа ради, Богу нашему слава ныне, и присно, и во веки веком. Аминь».

К написанию канонов и Каноников Блинов обращался неоднократно, создавая их в виде как простых повседневных, домашних книжечек, так и парадных, роскошных книг. Примером парадной книги стал созданный по заказу И. А. Овчинникова в 1900 г. лицевой Канонник (Каноны толковые) [392] . В него вошли «Канон честному и животворящему Кресту», «Канон на Рождество Христово», «Канон на крещение Господне» и другие каноны на двунадесятые праздники. Всего в книге 10 канонов. Каждый из них открывается миниатюрой, написанной красками с применением золота. Миниатюры отделены от текстовой части с помощью завес из розового шелка. В начале каждого канона помещены многоцветные с золотом геометрические и растительные заставки, а также тератологические, геометрические и растительные инициалы. Заголовки канонов написаны киноварной вязью.

392

Городец. – ГРМ-812.

Каноник имеет переплет из досок, обтянутых коричневой кожей с характерным тиснением. Обрез книги тонирован красной краской.

Оценка выполненных книгописных работ Блинова была высокой. Но книги своей работы он продолжал подписывать так: «А писал книгу крестьянин деревни Кудашихи Нижегородской губернии… аз грешный и не достойный имени человеческаго… Иван Гаврилов Блинов» [393] .

В Блинове на редкость гармонично сочетались талант миниатюриста и талант каллиграфа. В конце XIX – начале XX в. он создал высокохудожественные книги: «Житие Василия Нового», «Повесть о Петре и Февронии», «Жизнь и убиение царевича Димитрия», «Повесть о разорении Рязани Батыем», «Сказание о Мамаевом побоище», «Сказание о Михаиле Черниговском и его боярине Феодоре», «Житие Евфросина Псковского». Некоторые из них были сделаны не в одном экземпляре – это «Жизнь и убиение царевича Димитрия», «Повесть о разорении Рязани Батыем», «Слово о полку Игореве». Все эти работы не были простым тиражированием того или иного произведения. Это был авторский поиск красок, композиции, образов, соответствия эпохе. «Стиль и характер письма и рисования эпохи Ивана Грозного XVI в.», – писал И. Г. Блинов в послесловии к «Истории города Городца» [394] . Неинтересных произведений мастер не переписывал и не иллюстрировал. В «Мудрости Менандра Мудрого» [395] его внимание привлекли афоризмы, в «Повести о Петре и Февронии» – сказочность и поучительность, в «Сказании о князе Михаиле Черниговском» [396] – готовность героя пожертвовать жизнью во имя веры.

393

Городец. – ГРМ-943. – Л. 502.

394

НИОР РГБ. – Ф. 491. – Кн. 2. – Ед. хр. 16.

395

НИОР РГБ. – Ф. 491. – Кн. 2. – Ед. хр. 3.

396

ГИМОР.
– Бахр. – № 21.