Русская книжная культура на рубеже XIX-XX веков
Шрифт:
В 1870 гг. Васнецов заявил о себе как жанрист. В 1871 г. он исполнил эскизы будущих больших сказочных полотен «Витязь на распутье» и «Три богатыря». «Как я стал из жанриста историком (несколько на фантастический лад) – точно ответить не сумею, – размышлял Виктор Васнецов в одном из писем В. В. Стасову. – Знаю только, что во время самого ярого увлечения жанром, в Академические времена в Петербурге, меня не покидали неясные исторические и сказочные грезы. Противоположения жанра и истории в душе моей не было, а стало быть, и перелома или какой-либо переходной борьбы, во мне не происходило… Я всегда был убежден, что в жанровых и исторических картинах, статуях и вообще в каком бы то ни было произведении искусства – образа, звука, слова – в сказках, песне, былине, драме и проч. сказывается весь цельный облик народа, внутренний и внешний, – с прошлым и настоящим, а может быть, и будущим. Только больной и плохой человек не помнит и не ценит своего детства и юности… Плох тот народ, который не помнит, не ценит и не любит своей истории!» [279] .
279
Письмо В. М. Васнецова В. В. Стасову от 20 сентября 1898 г. / Васнецов В. М. Письма. Дневники. Воспоминания. Суждения современников… – С. 150.
Решительный перелом в творчестве Васнецова наступил в связи с его переездом в Москву в 1878 г., о чем он сам
280
Там же. С. 151.
281
Цит. по: Лобанов В. Дом-музей художника В. М. Васнецова. —М., 1957. – С. 26.
282
Н. В. Поленова писала о с. Абрамцево: «Этому с виду ничем не выдающемуся местечку выпало на долю быть свидетелем жизни интересной в истории развития русской культуры, а также колыбелью целого движения и возрождению национального духа в русском искусстве». См.: Поленова Н. В. Абрамцево. – М., 1922. – С. 17.
Виктор Васнецов не уставал повторять, что царящая в Абрамцеве животворящая творческая атмосфера вдохновила его на создание полотен на темы русских сказок и былин. В 1898 г. в письме В. В. Стасову, рассказывая о том, что «отчасти извне» утверждало художника в правильности выбора творческого пути с опорой на исконно русские традиции, правильности историко-поэтической интерпретации национальной темы, он отмечал: «Встреча и знакомство с Мамонтовыми в Москве придали еще более атмосферы для того, чем жилось и дышалось в Москве. Я для Мамонтова написал «Ковер-самолет», «Три подземных царевны», «Битва скифов», «Витязь на распутье» и еще многое. Для него же (Мамонтова) нарисовал «Снегурочку» в декорациях и костюмах. В первый раз проснулся во мне орнаментщик тоже у них в имении, в Абрамцеве, – когда мы строили там церковь с Поленовым, где участвовал также и Репин и даже Антокольский (барельеф головы Иоанна Крестителя из камня). Впервые там почувствовал сладость архитектурного творчества. В Абрамцеве ихнем (прежде имение Аксаковых – бывал там даже Гоголь) есть мастерская, расписанная Гартманом, баня – Ропета, словом, это уголок, где художник чувствует себя не меж чужими. Скажу, впрочем, откровенно: архитектура Гартмана и Ропета меня не удовлетворяла – я был увлечен Кремлем и московскими церквами, впоследствии – ярославскими и ростовскими. Ну, вот что отчасти действовало на меня извне» (Письмо В. М. Васнецова В. В. Стасову от 20 сентября 1898 г. / Васнецов В. М. Письма. Дневники. Воспоминания. Суждения современников… – С. 151).
В 1880-е гг., в московский период жизни, фольклорно-эпическая тематика стала ведущей в творчестве Васнецова, хотя замысел многих из них относится к более ранним годам. Сам Васнецов писал: «Некоторые из картин были задуманы мною еще в Петербургский период, например, «После побоища» (1880 г.) из «Слова о полку Игореве» и «Витязь на распутье» (1871–1882 гг.), «Богатыри»…, «Битва славян со скифами» (1882 г.)». Публике, художественной критике и друзьям художника его первое выступление в роли историка «несколько на фантастический лад» показалось чем-то неожиданным, а для некоторых неприемлемым. Васнецов выступил как художник-новатор, поставив перед собой серьезную цель – воплотить в реалистических живописных образах далекое героическое прошлое своей родины, преломленное в свете народной поэзии.
Лучшей батально-исторической картиной Васнецова стали «Богатыри», над которыми он работал практически более 20 лет, с 1876 по 1898 гг. Средствами живописи художнику удалось создать образы былинных богатырей, защитников рубежей родной земли и заступников за несправедливо обиженных.
В 1880-е гг. Васнецов написал известные картины «Ковер-самолет» (1880 г.), «Аленушка» (1881 г.), «Три царевны подземного царства» (1881 г.), «Иван-царевич на сером волке» (1889 г.), разрешив главную идейно-пластическую задачу взаимосвязи сказочного мотива и декоративности формы. В 1897 г. В. М. Васнецов выполнил одну из самых знаменитых своих картин «Царь Иван Васильевич Грозный». Последние годы жизни, 1917–1926 гг., ознаменованы циклом картин «Поэма семи сказок»: «Спящая царевна», «Царевна Несмеяна», «Царевна-Лягушка», «Кощей Бессмертный», «Ковер-самолет», «Сивка-Бурка», «Баба-Яга».
В 1883–1885 гг. он работал над эскизами к картине-фризу «Каменный век» для Исторического музея в Москве. В Абрамцеве по рисункам Васнецова построили церковь в древнерусском стиле и «избушку на курьих ножках». В Москве в 1893–1894 гг. по собственному проекту построен дом с мастерской.
В 1885 г. художник принял участие в создании декораций для опер Н. А. Римского-Корсакова «Снегурочка» и А. С. Даргомыжского «Русалка» сначала для домашней сцены С. И. Мамонтова, а затем для постановки на сцене Мамонтовской московской частной оперы. С работы над декорациями и костюмами к опере «Снегурочка» начался новый этап в творчестве Васнецова – до конца осознанное понимание, что есть подлинно национальное русское искусство [283] . Восхищенный декорациями и костюмами И. Е. Репин сообщал В. В. Стасову: «Не могу не поделиться с Вами одной новостью: здесь, у С. И. Мамонтова, затеяли сыграть «Снегурочку» Островского. Васнецов сделал для костюмов рисунки; он сделал такие великолепные типы, просто восторг!!!» [284] . Критик В. В. Стасов, увидев оперу в Москве, отметил, что ничья фантазия «не заходила так далеко и так глубоко в воссоздании архитектурных форм и орнаментики Древней Руси, сказочной, легендарной, былинной» [285] .
283
Участница Мамонтовских постановок Н. В. Поленова рассказывала об этом событии следующее: «Васнецов почувствовал простор своему творческому чутью и создал эскизы, которые были откровением, перенося зрителей в живую, глубокую старину… Было решено одеть хор и некоторых солистов в настоящее русское платье… Васнецов набросал костюмы для главных действующих лиц, Елена Дмитриевна (Поленова – Г. А.) занялась подыскиванием подходящей материи, кройкой, отделкой и руководством вышивок, рисунки которых брала со старых образцов. Впечатление получилось грандиозное. Помнится, как художник Суриков, присутствовавший на первом представлении, был вне себя от восторга. Когда вышли бобыль и бобылиха и с ними толпа берендеев с широкой масленицей, с настоящей старинной козой,
284
Письмо И. Е. Репина В. В. Стасову от 20 октября 1881 г. / И. Е. Репин и В. В. Стасов. Переписка. – М. – Л., 1949. – Т. 2. – С. 72.
285
Стасов В. В. Царь Берендей и его палаты // Искусство и художественная промышленность.
– 1898. – № 1 2. – С. 98.
После поездки в Италию в апреле – мае 1885 г. Васнецов переехал в Киев, где с 1885 по 1896 гг. увлеченно работал над росписями Владимирского собора. Об этом свидетельствуют его письма Третьяковым. «Теперь голова моя наполнена святыми, апостолами, мучениками, пророками, ангелами, орнаментами и все почти гигантских размеров», сообщал он в одном из писем [286] . В ходе работы над росписями собора Васнецов, по мнению Н. А. Ярославцевой, решал вопрос о национальности и всеобщности в искусстве [287] . В монографии искусствоведа А. К. Лазуко отмечено, что «Васнецов и при создании церковной росписи сумел проявить отличающую его индивидуальность, тот склад самобытного художнического видения, что сделал его первым воплотителем образов русского фольклора» [288] .
286
Письмо В. М. Васнецова П. М. и В. Н. Третьяковым. 1885 г. / Васнецов В. М. Письма. Дневники. Воспоминания. Суждения современников… – С. 70.
287
«Создавая образ Христа, – пишет Н. А. Ярославцева, – он пытался найти путь от национального своеобразия в изображении Христа ко всемирному представлению о нем, считая что именно в России «личное представление отдельного художника должно, наконец, совпасть с мировым представлением его». Во время работы над образами Владимирского собора Васнецов находился под впечатлением византийских памятников, а также памятников эпохи Возрождения – творений Рафаэля и Микеланджело» (Ярославцева Н. А. В. М. Васнецов. Мысли об искусстве / Васнецов В. М. Письма. Дневники. Воспоминания. Суждения современников… – С. 26–27).
288
Лазуко А. К. Виктор Михайлович Васнецов… – С. 75.
В росписях Владимирского собора А. Н. Бенуа увидел «сродство с чудесными красочными симфониями древней церковной русской и византийской живописи» [289] . Стенопись Владимирского собора, подобно ростово-ярославским фрескам XVII в., выступает как единое декоративное целое за счет того, что отдельные фигуры и сюжетные группы искусно обрамлены ковровым орнаментом.
При создании эскизов мозаик и росписей для Георгиевского собора в Гусь-Хруста льном (1896–1904 гг.), соборов в Варшаве (1906–1911 гг.), Дармштадте (1899–1901 гг.), Петербурге (1883–1901 гг.), проекта Русского павильона для Парижской выставки и фасада здания Третьяковской галереи он постарался отойти от форм и композиций корифеев эпохи Возрождения и дать самобытное национальное решение. Для мозаик интерьера храма Воскресения Христова («Спаса на крови») в Петербурге он написал два картона: «Спаситель» и «Богоматерь». Для наружных мозаик он создал пять картонов: «Серафим», «Распятие», «Снятие со креста», «Несение креста», «Сошествие во ад».
289
Бенуа А. Н. История русской живописи в XIX веке. – СПб., 1902. – Т. 2. – С. 131.
Важнейшим подспорьем Васнецову во всех его творческих исканиях были собранные им разнообразные коллекции: произведений древнерусской живописи, русских костюмов, музыкальных инструментов, изделий народно-декоративного искусства и быта (прялки, туеса, братины), старинного оружия. Васнецовская коллекция икон была одной из самых больших в Москве. На выставке «Иконописи и художественной старины», устроенной И. С. Остроуховым в 1912 г., художник представил 44 иконы из своего собрания [290] . Интересным было собрание старинных книг, которые он покупал у московских антикваров. Среди купцов-антикваров, у которых Васнецов приобретал книги, был и С. Т. Большаков [291] .
290
Коллекция икон часто использовалась для работы. «Многие предметы можно увидеть в его картинах, а реминисценции древнерусской живописи особенно зримы в поздних полотнах художника (сочетание контрастных цветов, монументальность, декоративность, линеарность, лапидарность)», – отмечала Н. А. Ярославцева. См.: Ярославцева Н. А. В. М. Васнецов. Мысли об искусстве / Васнецов В. М. Письма. Дневники. Воспоминания. Суждения современников… – С. 28–29.
291
См.: Архив Дома-музея В. М. Васнецова. – № 1792/1.
В 1893 г. Васнецова избрали действительным членом Петербургской Академии художеств. В стенах Академии состоялись две персональные выставки художника. Он принял участие в разработке Устава Академии, отводя ей «первенствующее место в деле развития русского искусства» [292] .
Васнецов участвовал в деле охраны и реставрации памятников истории и культуры, будучи членом Московского бюро краеведения, работая в комиссиях по проектам окраски Грановитой палаты, Зимнего сада и Большого Кремлевского дворца. Умер В. М. Васнецов в 1926 г. в Москве.
292
Письмо В. М. Васнецова И. И. Толстому 1892 г. / Васнецов В. М. Письма. Дневники. Воспоминания. Суждения современников… – С. 106.
Все творчество Васнецова было пронизано пафосом служения искусства своему народу. Исходя из бесспорного положения о предназначении каждого человека нести людям добро и красоту, Васнецов сформулировал творческое кредо художника: нести добро и красоту в своем искусстве, «осуществляя идеалы блага и добра на земле» [293] . Он писал: «Счастлив всякий, кому удастся посадить и вырастить хоть маленькое семечко добра и красоты в родной земле – свое прекрасное, родное, выросшее и расцветшее полным цветом, даст плоды для всего человечества» [294] . Активно проводить эту идею в жизнь художнику и гражданину Васнецову помогали его многочисленные графические и книжные работы, которые, имея большие тиражи, могли достучаться до сердца и ума каждого читателя.
293
Васнецов В. М. Из Дневника / Васнецов В. М. Письма. Дневники. Воспоминания. Суждения современников… – С. 216 217.
294
Письмо В. М. Васнецова В. С. Мамонтовой от 28 декабря 1897 г. / Васнецов В. М. Письма. Дневники. Воспоминания. Суждения современников… – С. 147.